«Чтобы одолеть противника, надо первым делом его понять».

Любимое изречение магистра Орика. Оно рассеяло хаос и прояснило рассудок. Арен впервые увидел за доспехами человека, который с ним сражался, — юношу чуть старше его, с неуверенностью во взоре. Внезапно Арен понял этого мальчишку, солдата поневоле, принужденного к воинской жизни. В настоящих сражениях он смыслил еще меньше Арена: он впервые бился насмерть. На Арене не было мундира, зато ему уже случалось проливать кровь, а его сопернику — нет.

«Я сильнее его», — изумленно подумал Арен и перешел в нападение.

Ложный выпад. Солдат подался вбок, пытаясь защититься. Арен направил удар в другую сторону и молниеносно поразил противника между ребер; лезвие прошло между пластинами доспеха, пронзив кожаный камзол и плоть. Солдат вскрикнул от боли и, ослабив защиту, попятился. Арен размахнулся и рубанул противника по предплечью. Тот издал сдавленный вой, выронил меч и схватился за обрубок руки, а потом тяжело осел на мокрую мостовую.

«Добей его», — шепнул Арену голос магистра Орика. Но Арену не хватило духу прикончить беззащитного. Тяжело дыша, он отступил.

— Вика!

Это кричал Кейд. Арен развернулся и увидел, как Вика пятится перед дюжим солдатом. Харод оставил схватку и стоял рядом с Орикой; Кейд мудро держался поближе к ним, полагаясь на Харода больше, нежели на Арена. Несколько солдат лежали мертвыми, пронзенные стрелами Фен, а еще одного Граб повалил наземь и с кровожадным воодушевлением резал ему глотку.

Арен устремился на помощь Вике, но Скирда опередила его, выскочив сквозь пелену дождя и вонзив зубы солдату в икру. Тот взревел и попытался заколоть собаку; но Вика шагнула вперед и бросила ему в лицо пригоршню порошка. Рев превратился в визг, солдат принялся тереть глаза, а Скирда продолжала терзать его ногу. Когда Арен добрался до них, лицо солдата покрылось волдырями и дымилось под дождем.

Арен стиснул зубы и вонзил меч ему под сердце. Тот захрипел, дернулся и обмяк.

Противников больше не осталось. Арен посмотрел по сторонам и увидел лишь убитых и раненых кроданцев. Солдат, лишившийся руки, неподвижно лежал на боку, прижав обрубок к груди. Наверное, истек кровью и умер. Арену было все равно. Ярость битвы притупила в нем сострадание и скорбь. Единственной целью стало выжить.

Перешагивая через трупы, подошли Гаррик и Киль. Харод, переводя дыхание, извинялся перед Орикой, что не явился к ней раньше. Сам он убил девятерых.

— Из порта идут еще солдаты, — сказал Гаррик. — Уходим.

— Куда? — спросил Арен.

— В лодочном сарае у Джадрелла есть небольшой баркас, нам вполне сгодится. — Он оглядел перекресток, усеянный мертвецами, и хлопнул Арена по плечу. — Ты хорошо сражался.

При этих словах Арен ощутил прилив гордости, и на лице у него заиграла довольная улыбка. Потом он вспомнил, с кем разговаривает, и нахмурился.

«Ты не знаешь, ненавидеть его или восхищаться им», — сказала ему Вика. Но разве невозможно и то и другое одновременно?

Они бежали сквозь гром и ветер. Позади протрубил рог, а по соседней улице проследовал кроданский патруль. Весь гарнизон поднялся по тревоге. Покатыми переулками и лестницами, по которым текла вода, беглецы пробирались к усадьбе лорда Джадрелла.

Вскоре они увидели ее, примостившуюся на утесе над Прорезью. Рядом располагался лодочный сарай: приземистое деревянное строение с прочной дверью, выходившей на улицу. Дверь была надежно заперта.

— Прочь с дороги! Граб знает толк в замках!

Скарл достал два тонких металлических стержня, один прямой, другой с крючковатым концом, и принялся за дело. Остальные стояли настороже.

Чуть ниже по склону показался патруль. Один из солдат завидел беглецов и закричал. На его крик в считаные мгновения сбежались еще двадцать или тридцать солдат, которые тотчас же ринулись в сторону беглецов.

— Скарл! Пошевеливайся! — велел Гаррик.

— Полый Человек мешает Грабу сосредоточиться, — пробормотал Граб.

Киль, Гаррик и Харод изготовились к обороне, и Арен встал в один ряд с ними. Теперь противников было больше, улица шире, шансов на победу меньше. Но Арен все равно будет сражаться, не помышляя об отступлении.

Среди солдат он увидел конную фигуру, и его пробила дрожь, ибо всадник был ему знаком. Несмотря на расстояние, по одежде и манере держаться в седле Арен безошибочно определил убийцу отца.

«Харт».

От ярости глаза ему застлала красная пелена, его охватило желание ринуться в бой, прорубиться сквозь гущу врагов и вцепиться в глотку противника. Но здесь не сказание барда, а он не герой. Если он хочет отомстить убийце отца, это произойдет не сегодня, когда путь ему преграждают столько противников.

Позади послышался щелчок, звякнула цепь.

— Граб сделал!

Гаррик повернулся спиной к приближающемуся отряду и рванул на себя дверь.

— Все внутрь! — закричал он своим товарищам.

— Спасибо тебе, Граб!.. Отличная работа, Граб!.. — обиженно пробурчал скарл, протискиваясь в дверь.

Однако Арен не шевельнулся. «Пусть он меня увидит, — думал он. — Пусть узнает, что я пришел за ним». Словно услышав его, Харт повернул голову, и их взгляды встретились: пылающая ненависть юноши против холодного высокомерия охранителя.

— Арен! — Кейд потянул его за собой, но тот продолжал смотреть. Покуда не услышал стук копыт и перед отрядом не показались три жуткие конные фигуры.

«Страхоносцы».

— Живо внутрь! — рявкнул Гаррик и затащил его в лодочный сарай, а Граб запер и заложил засовом дверь за ними.

Почти все пространство занимал баркас Джадрелла, длинная гребная посудина с высокими носом и кормой. Он стоял на подпорках высотой в несколько футов, а кроме того, крепился к потолку при помощи затейливого приспособления из канатов и блоков. Баркас был ярко выкрашен в зеленое и желтое — фамильные цвета Джадрелла; к носу крепился герб с изображением выпрыгивающей из воды рыбины, рыщущих волков и зубчатых башен. При виде всей мой кроданской вычурности Гаррик презрительно ухмыльнулся.

— Арен, Кейд, открывайте ворота, — велел Гаррик. — Мы с Килем займемся баркасом.

Киль уже вращал лебедку, приводившую в действие верхние блоки; канаты натянулись, приняв на себя всю тяжесть посудины. Остальные тем временем отодвинули подпорки, чтобы спустить баркас на накат.

Арен и Кейд бросились в другой конец сарая и отворили деревянные ворота. Внутрь ворвался ветер, внизу простирались бурные серо-синие воды Прорези. Кейд высунулся наружу и осмотрел накат.

— По-моему, не очень безопасно, — произнес он.

— Я правильно тебя расслышал? — спросил Арен, перекрикивая ветер. — Это тот самый Кейд, который повстречал грозную варгиню и остался жив, чтобы об этом поведать?

— То была дикая свинья, — заметил Кейд.

— Большая дикая свинья, — отозвался Арен. Кейд засмеялся, и на мгновение обоим почудилось, будто они снова мальчики, снова в Шол-Пойнте и приключения по-прежнему заканчиваются к обеду.

Вдруг что-то тяжелое и большое ударило в дверь со стороны улицы; засов затрещал, и Граб отпрыгнул назад.

— Граб думает, что пора уходить, — сказал он.

— Залезайте в баркас! — крикнул Гаррик. — Харод, Граб, Киль — помогите столкнуть!

Киль обрубил канаты, на которых держался баркас, а остальные тем временем забрались внутрь, втащив и Скирду. Гаррик перерезал якорный канат, обеспечивающий баркасу плавный спуск. Медлить было некогда.

Второй удар проломил дверь насквозь. Крах вытащил молот из бреши, и позади него Арен увидел Тлена и Плача.

— Толкайте! — взревел Гаррик, и вчетвером они налегли плечами на баркас. Тот легко скользнул по смазанным валикам, и на Арена накатила тошнота. Когда движение судна было уже не остановить, четверо мужчин, толкавших его, принялись карабкаться на борт. Граб влез самостоятельно, Килю пришлось поднапрячься, но Хароду, облаченному в доспех, понадобилась подмога. Гаррик последним схватился за планширь, а Арен и Кейд начали его тянуть.