Поначалу дорога показалась легкой. Ходьба по крышам почти не грозила падением, а узкие промежутки между зданиями не составляло труда перешагнуть. Но вскоре крыши закончились и впереди протянулась голая кирпичная стена, а ниже ее были только скалы и озеро.

Граб и Гаррик подошли к краю крыши, чтобы оценить предстоящий путь.

— Граб видит окно, — заявил скарл. — Сквозь него мы вернемся внутрь, миновав зал с проломленным полом. — Толстым пальцем он указал вниз: — Глядите. На стене есть выступ, прямо под окном. Граб может забраться в окно и выкинуть веревку. Вы все пролезете следом.

Фен и Арен подошли поближе и тоже заглянули вниз.

— Это не выступ! — воскликнула Фен. — Там почти негде встать!

Ее слова были недалеки от истины: так называемый выступ представлял собой узкую фигурную площадку, по краю которой еще виднелись остатки завитков.

Киль присоединился к Гаррику, осматривавшему выступ.

— Назад я не пойду, Гаррик, — пробормотал он. — Попытаю счастья вплавь. К тому же я знаю, что ты никогда не поворачивал вспять.

— Не поворачивал, — кивнул Гаррик и расправил плечи. — Скарл прав. Мы пролезем.

Арен увидел, как лицо Фен покрылось пепельной бледностью. И отвел взгляд прежде, чем девушка обратила на него внимание.

Выступ находился всего в десятке футов ниже уровня крыши, добраться до него можно было по водосточному желобу. Граб спустился первым, повесив на плечо моток веревки. Он без страха прошел по выступу, остановился под окном, уверенно вскарабкался по стене и скрылся в оконном проеме.

— Клянусь морской пучиной, неужели все скарлы так хорошо лазают? — удивился Киль.

— Пожалуй, ты и сам рад, что все-таки не бросил нас с Грабом, — вставил Кейд. — Не такая уж мы обуза!

— Закрой рот, мальчишка.

Из окна вылетела веревка, развернулась в воздухе и упала свободным концом на выступ. Мгновение спустя Граб высунул голову наружу и кивнул спутникам:

— Давайте!

Один за другим они перебрались на выступ. Первой спустилась Вика, сверху ей передали Скирду. Затем собаку продели туловищем в петлю из одеяла и втащили наверх, что потребовало некоторых усилий: животное щерилось и отчаянно вырывалось. Потом по очереди спустились Киль и Осман. Вымокшие и неуклюжие, оба двигались рывками, вплотную прижимаясь к стене; мешки и оружие сковывали их движения. Добравшись до веревки, они с легкостью вскарабкались по ней, ведь их мышцам придавало сил подкрепляющее снадобье Вики.

— Я следующий, — заявил Кейд. — Не могу больше ждать.

Арен с удвоенным напряжением наблюдал за другом, хотя они всю жизнь лазали по скалам и утесам. Кейд спустился на выступ, нашел ногами опору, а потом, двигаясь боком, добрался до веревки.

— Все не так страшно, как выглядит! — крикнул он Арену, после чего схватился за веревку и вскарабкался следом за товарищами.

Следующим спустился Гаррик, не выказав ни малейшего страха, но на выступе у него под ногой отломился кусочек камня. Фен сдавленно вскрикнула, а Гаррик всем телом подался вперед и прижался к стене. Потом поставил сорвавшуюся ногу обратно на выступ и двинулся дальше, уже медленнее. Только когда он добрался до веревки, Арен наконец выдохнул.

— Осторожнее! Выступ крошится! — крикнул Гаррик. И взобрался по веревке.

Фен побледнела еще сильнее, ее явно мутило.

— Давай ты, — предложила она Арену.

— Нет, твоя очередь, — ответил юноша. Он видел ее страх и понимал, что Фен нужно приободрить. — Я пойду сразу за тобой, — добавил он не допускающим возражений тоном. Ей придется или признать, что смелость ей изменила, или сделать решительный шаг.

Арен протянул ей руку.

— Я помогу тебе спуститься.

— Ну уж нет, — огрызнулась она, метнув в него пылающий взгляд. — Я сама.

Арен попятился и поднял руки.

— Как хочешь.

Фен посмотрела за край крыши и сглотнула, смочив пересохшее горло.

— Ты не упадешь, — сказал Арен спокойным голосом. — Выступ достаточно широкий, а внизу всего лишь вода.

— Мне не нужна твоя поддержка, — ответила она, стиснув зубы. — Замолчи.

Она осторожно перелезла через край, и Арен подошел поближе, чтобы посмотреть, как она спускается. Получалось у нее медленно. Всякий раз, чтобы передвинуть руку или переставить ногу, ей требовалось набраться смелости, сделать рывок, а потом несколько мгновений восстанавливаться. Но наконец она поставила на выступ сначала одну ногу, потом другую и припала к стене, словно притянутая магнитом.

— Веснушчатая! Чего так долго? К рассвету-то доберешься? — окликнул ее Граб из окна.

Арен с раздражением закрыл глаза, а Фен пробормотала какое-то ругательство, но злость заставила ее двигаться снова. Дюйм за дюймом она мучительно тащилась по мокрому от дождя выступу, прижимаясь щекой к стене.

Наконец наступила очередь Арена, и когда дошло до дела, он уже не ощущал того спокойствия, которое выказывал перед Фен. Когда он перелез через край, рассудок осадили видения: вот он поскальзывается, срывается и с криком падает, а ветер свистит у него в ушах. «Внизу всего лишь вода», — сказал он себе; но расстояние до нее такое, что от удара можно сломать руку или ребро, и тогда уже не поплывешь, а будешь беспомощно барахтаться, пока намокшая одежда не утянет на дно. А может, он останется жив и выплывет невредимым, и тогда перед ним встанет выбор: блуждать по Скавенгарду в одиночестве или возвращаться к воротам и там столкнуться со страхоносцами. А если их там не окажется и его не убьют, остаются горы: он замерзнет или умрет от голода раньше, чем найдет помощь.

«Ну тогда не падай, — сказал он себе. — Просто не падай».

Он добрался до выступа и двинулся вслед за Фен. От дождя руки озябли, а ветер трепал заплечный мешок, силясь оторвать Арена от стены. Камень под башмаками казался неустойчивым и норовил обрушиться под его весом. Он убеждал себя, что все это воображение.

Если он будет делать маленькие шаги, то не оступится. А если не оступится, то и не сорвется. А выступ вполне широкий, твердил он себе.

Главное, чтобы выдержал.

Фен, шедшая впереди него, остановилась: она достигла того места, где выступ подломился под Гарриком, и застыла как вкопанная. Арен приблизился к ней и услышал, что она задыхается от ужаса.

— Тебе просто надо перешагнуть, Фен, — мягко напомнил он. — Расстояние совсем небольшое.

Она молча помотала головой.

— Ты сумеешь, — убеждал он. — Помнишь ночь, когда мы встретились? Тогда ты перебежала через веревочный мост. Через ветхий веревочный мост, над пропастью, в бурю.

— Тогда за нами гнались страхоносцы, — возразила она. — И были веревки, чтобы держаться.

— У тебя получилось тогда, получится и теперь. Или хочешь, чтобы я напялил жуткий шлем и размахивал мечом, только тогда ты стронешься с места?

Она фыркнула, удивленная неожиданной шуткой. Тут на них дунул порыв ветра, она зажмурилась, заскулила и крепче прижалась к стене.

— Фен, — позвал Арен. — Посмотри на меня.

Их взгляды встретились, и Арен впервые заметил, какие зеленые у нее глаза.

— Я схвачусь за твой мешок, — сказал он. — Прослежу, чтобы ты не завалилась назад. А ты перешагнешь разлом.

— Нет! — воскликнула она, словно испугавшись его предложения. Потом немного расслабилась. — Я сама. Просто… стой тут.

Арен кивнул. Она собралась с духом и шагнула через разлом — так торопливо и неуклюже, что чуть не потеряла равновесие, и ей пришлось снова прижаться к стене.

— Вот и все, — сказал Арен. — Худшее позади.

Она потащилась дальше, к веревке. Арен осторожно перешагнул разлом. Потом мельком взглянул вниз, на воду, и у него скрутило кишки.

— Давай, Арен! — окликнул его Кейд из окна. — Тут тебе не Лущеный утес!

При этом напоминании на лице Арена появилась улыбка. Солнечный день, двое мальчишек, которые подначивали друг друга на безумный риск. Опасное восхождение, увенчавшееся успехом. Сорваться с Лущеного утеса означало верную гибель, но они были мальчишками, и им казалось, что смерть случается только с другими. Тогда все обошлось. Обойдется и теперь.