— Его можно понять, — пробормотала я и удивилась, когда Ленни в ответ на эти слова почему-то вскинула голову и гневно засверкала глазами.

— Понять-то можно. Но разве стоит какая-то жалкая месть того, чтобы уничтожать собственную душу? Впрочем, считается, что у Теней нет души. Но мне кажется, всё-таки она есть.

Я сжала задрожавшую руку Ленни, а Милли ободряюще улыбнулась девочке. Почему-то моё замечание её очень расстроило.

— Что было дальше? — тихо спросила эльфийка, и Ленни, вздохнув, продолжила:

— Ибор продал всё, что только можно, накупил кучу амулетов, чтобы замаскировать способности, и уехал на восток, в один из городов, где есть магическая академия. Он устроился туда библиотекарем, чтобы иметь возможность изучать магию и при этом не выдать себя, и работал на этой должности около пятнадцати лет. Постепенно научился скрывать дар и тогда решил поехать в Мирнарию. У него всегда была навязчивая идея…

Ленни замолчала, нахмурившись.

— Какая? — не выдержала я.

— Занять трон Эрамира. Ибор же фактически — племянник Интамара. И он считал, что имеет право быть императором. Но подобраться к Интамару — а тогда он ещё был жив — не являлось возможным, Аравейн охранял его денно и нощно. Тогда Ибор решил, что лучше действовать через Мирнарию, и уехал туда, превратившись в коренного мирнарийца. Именно он стоял у истоков первых организаций, которые начали борьбу против Интамара в частности и Эрамира в целом. Ибор подстёгивал природную ненависть мирнарийцев к эрамирцам, подстрекал к бунтам… В итоге это привело к тому, что при сыне Интамара отношения с Мирнарией у нашей страны испортились окончательно. Вначале Ибор предпочитал оставаться в стороне, быть одной из простых пешек, не вылезать в руководящий состав — боялся, что однажды его всё же разоблачат. Но потом ему и этого стало мало.

— Ибор сказал нам, что он руководит реформаторами только семь лет, — припомнила я слова этого псевдо-мирнарийца.

— Так и есть, — Ленни кивнула, ухмыльнувшись. — Но и сами реформаторы существуют не дольше пятнадцати. Ибор, на самом деле, всегда был их руководителем, просто действовал через чужие руки. А потом официального главу реформаторов убили, и он решил больше не прятаться.

— Знаешь, чего я не понимаю… — протянула вдруг Милли. — Ты сказала, что Ибор мечтает занять трон Эрамира. Но как это связано с убийством императора? Занять трон не так-то просто. Даже если он убьёт Эдигора, кто же его пустит на трон?!

Ленни вдруг рассмеялась.

— С того момента, как в жизни Ибора появилась Эллейн, он больше не мечтает убить Эдигора. Точнее, мечтает, но не совсем так, как раньше. Ибор наденет на себя маску Эдигора и займёт его место. А Эллейн станет императрицей. Пусть она плохо умеет менять внешность, для этого у моей наставницы хватит сил. Разумеется, они убьют Эдигора, потом подождут, когда его жена родит наследника — ведь у них самих не может быть детей — и её тоже убьют. Всё просто.

У меня мурашки по всему телу пробежались.

— Э-э… — протянула Милли, нервно дёрнув себя за волосы, стянутые в хвост. — А как же Аравейн? Его они тоже рассчитывают убить?

— Да, и его, и всех лордов. Чтобы расчистить дорогу для новой власти.

— Но Аравейна не так просто убить.

— Не так, — Ленни хмыкнула. — Но их двое, а убить двоих Теней ещё сложнее, чем одного Аравейна.

— Но он не один, — вырвалось у меня. — У него есть ты.

Девочка резко помрачнела, опустила голову и прошептала:

— Боюсь, я ничем не смогу помочь Вейну.

— Ты что?! — воскликнули мы с Милли хором. — Помирать собралась?!

— Тень не может умереть, — тихо и грустно сказала Ленни. — И как бы я этого не желала, я не смогу умереть. Просто вы плохо знаете Эллейн. Я сбежала у неё из-под носа, я… сделала ещё много всего нехорошего. Она не оставит это просто так. Не простит мне предательства. Она обязательно уничтожит меня. При первой же возможности.

Что в этот момент творилось в душе Ленни… Настоящая буря. Ураган. Шквал. Я едва с кровати не свалилась.

Бедная девочка, что же с тобой сделала Эллейн? Почему в тебе столько горечи? Столько обиды, тревоги, страха…

— Значит, мы не дадим ей такой возможности, — твёрдо сказала Милли, сверкнув зелёными глазами. Я только сейчас поняла, что глаза у моей эльфийки такого же цвета, как у Эллейн. Только вот Милли — родная, тёплая, своя. Тогда как Эллейн…

— Моей наставнице и не нужно, чтобы вы что-то ей давали, — спокойно и как-то обречённо сказала Ленни. — Она сама всё возьмёт.

.

В конце концов мы разбрелись по кроватям и задремали. Усталость давала о себе знать.

Меня будто на волнах качало. Вверх-вниз… Ощущения не из приятных. И почему-то было неспокойно. Причём неспокойно было именно мне, не Ленни… и никому другому. Это было моё чувство. Но почему оно возникло, я не понимала.

Проснулась я от какого-то резкого звука. Сев на постели и испуганно вытаращившись на виноватую Милли, я выпалила:

— Что случилось?

— Ничего, — эльфийка смущённо улыбнулась. — Я просто сапог уронила. Спи, Линн. Я хочу всё-таки сходить во дворец и попросить разрешения на аудиенцию. Чтобы завтра, если это, конечно, возможно, мы уже встретились с императором и Аравейном. После рассказа Ленни я решила, что не стоит медлить.

— Ты права, — подала голос маленькая Тень, приподнимаясь на постели. Вид у девочки был сонный и взъерошенный, и сейчас она казалась гораздо младше пятнадцати лет.

Хм. Кстати, а действительно ли ей пятнадцать? Ведь Ленни умеет менять внешность… и неплохо, как я уже убедилась.

— Я уверена, Ибор и Эллейн тоже медлить не станут. Этот бал в честь дня рождения императора… Я не знаю точно, но думаю, они используют эту возможность, чтобы попасть во дворец.

— Как будто они этого сейчас не могут сделать, — буркнула я, скрестив руки на груди. К моему удивлению, Ленни покачала головой.

— Эллейн может, а Ибор — нет. Он плохо перемещается. Куда-то, где нет хорошей защиты — да, но не в императорский замок. По этой причине наставница так долго не могла покинуть Аравейна. Она искала способ, с помощью которого Ибор мог бы попасть во дворец.

— И как? Нашла?

— Конечно, — кивнула Ленни. — Аравейн доверял ей. И рассказал секрет одного заклинания, которое придумал сам. Оно называется Коридором и требует огромного количества энергии, но, тем не менее, это шанс для Ибора попасть в замок.

Надев, наконец, сапоги, Милли встала с кровати, выпрямилась во весь рост и, пожав плечами, поинтересовалась:

— И почему ей все доверяли? Император, Аравейн… неужели за столько лет они не смогли разглядеть, что пригрели на груди змею?

Девочка вздохнула.

— Эллейн не всегда была змеёй. Но это долгая история. Как-нибудь в другой раз.

Когда Эмиландил вышла, чтобы позвать Браша и Гала, с которыми собиралась идти в императорский замок, я спросила у Ленни:

— Что будем делать? Ты хочешь ещё поспать или?..

— Или, — она улыбнулась. — Давай прогуляемся? Я тысячу лет не была в Лианоре.

— Не поверишь, — я расхохоталась, — но я тоже!

Как же мне легко с ней. Почему? Почему я чувствую себя так, будто давно знаю Ленни? Раньше такое бывало только с Олегом.

Кстати, об Олеге…

— Я с вами, — сказал Рым, заходя в комнату. — Тоже хочу посмотреть на город.

— А Тор? — воскликнула я, вскакивая с постели. Брат, улыбаясь, привлёк меня к себе и чмокнул в макушку.

— Он пытается найти решение своей проблемы. Курт посоветовал ему сходить в лавку к одному эльфу, который занимается изготовлением всего, чего только можно, из дерева, и Тор не выдержал. Я предлагал ему сбежать туда завтра, на что мне ответили: «Ещё неизвестно, будем ли мы живы завтра». — Рым рассмеялся. Я тоже улыбнулась — хорошо, если Тор действительно найдёт работу, ведь этот момент в своей книжке я как-то не продумала.

— Вы готовы? Лиша, Ленни? — спросил брат, оглядев нас. Мы дружно кивнули — прихорашиваться никто не собирался, лично для меня это занятие всегда было бессмысленным — всё равно волосы, как воронье гнездо. — Отлично, тогда идём в город.