— Ну и как вам? — Она обвела рукой залу, от пальцев отлетали лёгкие искры.

В глубине за звукоизолирующим экраном падал небольшой родниковый водопад. В остальном каменная гостиная превратилась в зал экстренного реагирования. Десятки человек развернули голограммы, надели виртуалки или как они их теперь называют — виарочки и погрузились в метаполе.

— Больше никакого найса, мы очистили мир, мой друг, Александр Афанасьеееевииииич, — Майа уже перешла нараспев, а её худые длинные пальцы с фиолетовыми ногтями начали дирижировать в воздух.

— Майя Ивановна, давайте оставим этот цирк идиотам, хорошо? Рад, что проделав такой путь, вижу вас.

— Какой вы, ах… — она заканчивает взмах пальца, грозит ему и тут же подхватывает другой рукой под локоть и, разумеется, проходит сквозь, как призрак, — пойдёмте, пойдёмте. Здесь установлены не все протоколы защиты. Вы понимаете, моё положение изменилось. Я сейчас очень уязвима, Александр Афанасьевич, в физическом смысле. Вы думаете, у бывшего министра нет армий? Нет дронов, нет боевых спутников?

— Он угрожал мне, но поверьте, он неспособен бороться за власть.

— Ему сделали выгодное предложение, — шепчет Майя, — не беспокойтесь за него. Говорят, вы не любите входить в метаполе. Я вас понимаю.

Они заходят в каменную нишу. Туалет, догадывается Лигостаев. Здесь тоже шумят водопады и пахнет свежими цветами, они действительно здесь растут на клумбе — прозрачный потолок общей зоны уборной раздвижной. Жаль, что Лигостаев пришёл сюда не интерьеры разглядывать. Но Майя деловая женщина и поэтому сразу переходит к делу, не ожидая комплиментов:

— Мы порционно даём информацию, — шепчет она, — вы понимаете? Так сказать, калибруем общество шаг за шагом.

— Сколько у вас этих киберголов, вы в достаточной мере контролируете метаполе?

— Мой друг, теперь мы говорим с метаполе. Его недавно признали множественной личностью, так что так как вы говорите, говорить нельзя. Мы в достаточной степени говорим с ОНИ и ОНИ нам отвечает взаимностью. Мы говорим главное — производство найса уничтожено. И на сладкое — была замешана верхушка министерства обороны Минатека. Скандала не избежать.

— Вы подписываете приговор всем, кто служит Минатеку на Луне. Их сметёт армия головорезов Агроснаба. Но сначала, — Лигостаев усмехается голограмме и его морщины на лбу сходятся в одну, — сначала они отправят туда протестующую толпу. Вы думаете, они не знают, откуда выносили найс?

Майа будто не слышит его, расхаживает вдоль красивых кадок с цветами под шум водопада. На прозрачном потолке замерли белые перистые облака.

— Белых гвардейцев больше нет. Некому защитить лабораторию! Всех, кто окажется внутри, сожрут мозгососы и они снова побегут раздавать найс. Майа Ивановна, мы имеем дело с богом. Тут не прокатят ваши полумеры. И сброс белых гвардейцев на базовые настройки.

— Метаполе готовится понять, что это антигуманная технология, — Майа скрывает своё замешательство, — я ничего не могу вам дать, больше чем уже дала!

— Майя Ивановна, мне нет дела до эмоций группки людей, я спасаю всё человечество от вторжения, — Лигостаеву хотелось покрутить кольцо на пальце, но он сдержался, физическое усилие проявилось на его лице, но он тут же продолжил, меняя тему и свои интонации, — я буду рад видеть вас на должности министра обороны Минатека.

— Ну до первого ещё далеко. Я думаю пару дней, — женщина самодовольно зарделась, ещё пара мгновений и она бы закружилась на месте как балерина в потоке противоречивых чувств.

— Я жду, что вы передадите лабораторию ВДОХу. В самое ближайшее время. И мой охотник должен отправиться на Марс! Если будет война, орбитальная пушка защиты перейдёт к марсианской республике. Вот-вот произойдёт атака.

— Александр Афонасьевич, ну что вы, милый мой. Вы думаете, мир готов узнать о том, что МТК построили это на Марсе?

— Мы десять лет готовимся перевернуть ситуацию со вторжением, Майа.

— На данном этапе этот разговор завершён. Мне ещё разговаривать с коалиционным правительством Земли. Куда вы, кстати говоря, не входите. И не забудьте, ваши новые органы — моя заслуга. И как там ваш охотник-дезертир?

Майа разворачивается и уходит в туалет. Звук водопадов усиливается. Видимо, она просто смыла из реальности свою голограмму. Проклятье, чёрт бы побрал министров обороны. Чёрт бы их побрал. И женщин, и мужчин. Лигостаев бьёт в стену. Маленькая стеклянная плиточка лопается от его кольца и разрезает соседний палец. Лигостаев даже не вздрагивает. Осколок впился в кость, он выдёргивает его и бросает под ноги, бумажным полотенцем перематывает порез.

Что ж, значит, у него нет выбора. Он, конечно же, предусмотрел этот сценарий. Политики разговаривают языком сделок — они никогда не дают обещанное, если их не приставить к стенке. Благо теперь у Лигостаева достаточно козырей, чтобы сделать это.

Здесь, конечно, всё прослушивается и просматривается. Он вновь пересекает шикарный атриум резиденции и выходит на площадку. Шикарный, просто шикарный воздух даёт ему возможность снова почувствовать себя молодым. Но, не задерживаясь, не тормозя на своих ощущениях, он садится в свой бронированный корабль — дверь бабочка мягко закрывается сверху вниз. На автопилоте запускаются винты.

— Луна-Земля, защита связи три А.

— Готово, — откликнулся его АИ.

— Андромеда, будь добра, передай, интеллекту Алисы коды доступа к данным из лаборатории Минатека. Только по оружию “Стиратель армий”.

У неё никогда не было ванной. Кроме воспоминаний из детства, когда её купали. Маша, подожди, сейчас очередь маленькой Алисы. Они никогда не купались вместе — Маша могла утопить её. Родители получили инструкции насчёт девочек. И как странно, что Алиса удивилась визиту сестры в лабораторию больше, чем-то, что там нашла.

Кристаллы и их нельзя сдвинуть с места. Они принимают вид личинок мозгососов и вырабатывают найс — самый популярный наркотик в солар систем — это пришельцы? Нет, это херня какая-то. Можно было бы и получше постараться. Скорее всего, это просто разработка Минатека. И тем не менее она к ним прикасалась и то, что произошло с её сознанием, как легко его целостность нарушилась, говорило само за себя. Будь она человеком, а не охотником, смогла бы она выбраться оттуда? Сколько неудачных попыток было у других? Сколько шпионов прикончили белые гвардейцы или сами мозгососы. Удачных точно две — это теперь известно.

Алиса разделась и осмотрела тело в большом зеркале — ссадины и синяки, но ничего серьёзного. Она немного скинула вес, так что рёбра под маленькой грудью стали более выразительными.

Рядом шумит вода, небольшая и тем не менее роскошная ванна заполняется. Сработал датчик — ванна самовспенилась. А Алиса подняла бровь от неожиданности. Ну, розовая вода, так розовая. Первая ванна с детства и сразу лунная. Вода входит в стоимость номера. Как же мне везёт хмыкает Алиса и ложится. Она помещается почти вся. Только голова торчит. Так и что дальше? А вот что, пошли релаксанты из смеси. Она начала терять чувство тела — физическая боль, что очень редко её отпускала, эта боль начала утекать, как медленный ручей. Алиса закрыла глаза и первый раз за всё лунное время оказалась в тихом осеннем лесу, где едва пахнет мох и птицы замирают, когда идёшь по тропе, сливаясь с ритмом подземных вод. Алиса резко встала из воды. Релаксант тут же отпустил. Нет уж, это моя боль.

— Алиса, я получила ключи от массива Минатека, — заверещала Аида из комнаты, — Ульян Чесноков был в лаборатории вместе с твоей сестрой.

— Открой шторы, — попросила Алиса.

Аида открыла и не пискнула, как раб. В молчании затаилась злоба, подумала Алиса про автоматический интеллект, как подумала бы про человека. Тревожный звоночек. АИ не испытывают эмоций. В этом плане она больший робот, чем я. Так что думай, Алиса. Думай.

На площади уже начинала собираться толпа. Куртки одинаковые, синие шарфы и маски. Отсюда они виднелись как маленькие мармеладки с холодком. И серые стены, серые стены, серые стены. Мармеладки в закрытой пачке — потряси и они перемешаются, одну от другой не отличишь. Но кое-что от них скрыли — производство найса закончилось.