— Богдаша, чем будем удивлять Одессу? — поинтересовался необычайно весёлый Толик, — опять споём про Яся с конюшиной?
— Это конечно сыграем обязательно, но можем и что-нибудь ещё присочинить, — у меня тоже было хорошее настроение, — давай народ, предлагай темы!
— Мы едем, едем в далёкие края! — заорал с «камчатки» Санька, — давайте из нее сделаем хит!
— Тогда уже надо петь не в далёкие края, а в Одессу! — подержала идею Наташа.
— Мы едем, едем, едем в далёкую Одессу! — запел, перевирая мелодию Земакович, — хорошие соседи, красивые принцессы!
— Не в рифму, зато правда, — хохотнула Лиза.
— Молодец Санька, лови пирожок! — крикнула Наташа.
Лично мне эта строчка, что едем, едем, едем в Одессу, проникла в мозг и сильно что-то напомнила из того времени. И пока ребята хвастались друг перед другом вчерашним успехом, я постоянно крутил её в голове. Ну, точно! Это же я когда первый раз в Турции отдыхал, этой мелодией мне все нервы вытрепали, так как включали композицию Whizzkids feat. Inusa Dawuda — Rumours (Digi Digi) раз стона дню. Я остановил автобус и потребовал акустическую гитару.
— Тихо, атаман сочинять будет, — хохотнул Санька, и получил от Вадьки затрещину.
— Мы едем, едем, едем, едем, едем в Одессу, — напел я на аккорде ля минор, — В жемчужину на черно, черном, море Одессу, — вроде бы тут идет фа мажор, а дальше на соль мажоре, — Мы едем, едем, едем, едем, едем в Одессу, — и заканчиваем на ля миноре, — в Одессу, в Одессу.
— Чего-то чушь какая-то, — махнул рукой разочарованный Толик.
— Согласен, смысловая нагрузка нулевая, — кивнул я, — зато послушайте какая мелодия, самая настоящая музыка для ног.
Я сыграл весь квадрат и напел мотив. Санька первым пустился в пляс, за ним потянулись девчонки, виляя бёдрами.
— Зажигалочка! — крикнул, дергаясь, как паралитик Земакович, — вот что значит подать хорошую идею!
— Хорошо, то, что мы едем сто раз в Одессу, — это припев, — почесал затылок Толик, — а какой куплет?
— Сочиняйте сами, — я вернул гитару другу, и полез на водительское кресло, — дорога длинная.
Одесса нас встретила настоящей летней погодой, солнце, освежающий морской воздух, градусов двадцать минимум. Однако само состояние красивого портового города вызвало недоумение. Слишком много домов с облупившейся штукатуркой, булыжная мостовая, достоявшаяся от царя Гороха. И памятник Дюку давненько не мыли от отметин расшалившихся птиц. А вот дворец графа Нарышкина, он же дворец культуры Моряков, мне очень понравился. Я минут пять рассматривал картину на украшенном узорчатой лепниной потолке. Сюжет её был очень странным, на фоне московского кремля маршировали моряки в белой форме. Не иначе замазали оригинальную композицию, усмехнулся я.
— Богдан Викторович, — ко мне обратился неизвестный товарищ в штатском, — вас приглашает к себе Александр Иванович Федосеев, первый секретарь Одесского обкома партии.
— Да я так-то беспартийный, сочувствующий естественно, — я стал быстро соображать, чтобы это всё могло значить, — у меня ещё концерт здесь через два часа. Передайте мои извинения.
— Тут совсем рядом, и время много не займет, — мужчина с трудом выдавил улыбку, — визит вежливости. Не отказывайтесь, пожалуйста.
Хер с этими визитами, плюнул я в сердцах, но придётся сходить, зачем расстраивать местную шишку.
— Толик, без меня новую композицию погоняйте, — я обреченно потопал с товарищем из обкома.
— Что такое! — героически бросилась на мою защиту Наташа.
— Чай приглашают попить в администрацию Одессы, — попытался я её успокоить, как мог.
С одним меня неизвестный товарищ точно не обманул, администрация располагалась в отдалении от ДК максимум в полтора километра. Да и с чаем не обманул тоже. Его мне принесла в отдельный пустой кабинет секретарша, одетая предельно строго, без всяких сексуальных вольностей из девяностых и нулевых. А спустя пару минут, в помещение вошёл человек, которого я никак не ожидал здесь встретить.
— Здравствуй, Богдан, — поздоровался Анастас Иванович Микоян.
— И вам добрый день, — пробурчал я.
Анастас Иванович присел напротив и достал маленькую записную книжку.
— Твое предложение с Евролигой я передал товарищам по ЦК, — произнёс Микоян с таким видом, как будто мы расстались лучшими друзьями после той встречи в Большом театре, — идея понравилась. Николай Николаевич Романов тебе на следующей неделе будет звонить, чтоб уточнить некоторые детали. Кстати, и твоё предложение с продажей джипсов очень хорошо сработало. Теперь готовим партию для Италии и Австрии. Я подумал, раз ты такой выдумщик, может ещё есть какие свежие идеи?
— Ладно, — я встал и прошёлся по кабинету, — записывайте. Книга «Звёздные войны» автор Виктор Прохоркин, хоть сейчас можно её переводить на разные языки, потенциал для продажи на западе огромный.
— Что-то я не знаю такого автора? — удивился Анастас Иванович, — он член союза писателей?
Танечка хотела его пропихнуть, подумал я, а она — особа беспринципная, поэтому способна на многое.
— Со дня на день должен стать, — я пожал плечами, — дальше кино можно снять специальное, коммерческое, называется «Челюсти». Есть такие ребята молодые Кончаловский и Шпаликов, они сделают.
— «Челюсти»? — задумался Микоян, — это про врачей стоматологов?
— Нет, — я улыбнулся, — это про акулу людоеда, которую убивает наш советский ихтиолог и иностранные рыбаки. В принципе сейчас в октябре можно снимать в турецкой Анталье.
— И иностранцы будут это смотреть? — не поверил мне на слово Анастас.
— Скажу больше, — я махнул рукой, — снимать придётся и продолжение, «Челюсти 2», «Челюсти 3» и так далее. Ещё музыку, нашу пластинку можно с большим успехом толкнуть на запад. Но хорошо бы устроить гастроли перед этим. Если с баскетбольной Евролигой все сложится, обязательно нужно провести выездные матчи в Италии, в Греции, в Турции, в Австрии, в Финляндии, в Швеции и Норвегии.
— То есть я правильно понял, — Микоян заглянул в свою записную книжку — ты предлагаешь продавать джипсы, книги, музыку, кино и спортивное зрелище? А как же тракторы, станки, автомобили, полезные ископаемые?
— Я, конечно, дико извиняюсь, но продавать полезные ископаемые — это удел малоразвитых стран третьего мира. И ещё не думаю, что наши автомобили там кому-то нужны, — я еле сдержался, чтоб не заражать, — экспорт же массовой культуры может приносить доход до трёхсот, четырёхсот процентов долгие годы. А самое главное молодёжи, которая будет там, за бугром, слушать нашу музыку, читать наши книги, смотреть наше кино, покупать наши шмотки, уже не очень то и расскажешь, что СССР — это империя зла.
— Любопытно, — пробормотал Анастас Иванович, — хорошего тебе концерта, — мы пожали друг другу руки.
Обратно в ДК Моряков, отказавшись от служебного авто, я потопал пешком. Неужели заработало, думал я, неужели поросшие мхом партийные лидеры начнут хоть немного соображать? Или эти «танцы с бубном» вокруг экспорта массовой культуры нужны только Микояну. А остальным до лампочки, самое главное — лишь бы их жопа в тепле была. Подумаешь народ в нищете, у них ведь спецобслуживание, отдельные дома отдыха, отдельные больницы, отдельные магазины, прекрасные квартиры и дачи. Да, времена меняются, а люди нет, только аппетиты растут.
Четвёртый раз за дискотеку, мы играли, про то, что едем в Одессу. Музыка для ног, что называется — зашла.
— В аэропорт, — надрывался Толик, — С трапа самолёта, Сойду, морским Воздухом дыша. Возьму такси И, счастьем опьянённый, Бульвар Приморский Увижу я.
— Мы едем, едем, едем, едем, едем в Одессу! — эти слова уже орал весь стоявший на ушах зал, — В жемчужину на черном, черном море Одессу! Мы едем, едем, едем, едем, едем в Одессу! В Одессу, в Одессу!
— Толечка я тебя люблю! — орали девчонки около сцены и стучали ладошками по её паркетному покрытию.
— Одесса я тебя люблю! — в ответ перекрикивал нашу качёвую вещь Толик.
А когда под буц-буц-буц-буц все прыгали, мне показалось, что трясутся стены и потолок.
