Что ж, сейчас Къярт мог с уверенностью сказать, что недоверие Райза к охотникам и рядом не стояло с недоверием к виторэ: после той единственной перепалки Къярт и словом не обмолвился об отношении к метаморфам, и если из кого и вытрясли душу, так это из него самого, а не из Райза.

И зачем тому понадобилось разыгрывать этот спектакль? Стало скучно от сидения на одном месте и ничегонеделания?

Кара, вероятно, задавалась тем же вопросом, а, может, и каким-то другим. За весь ужин она так и не произнесла ни слова и только время от времени бросала короткие взгляды в сторону беседующих.

Так как охотники заняли все гостевые спальни, Райз отдал Риэ-рэ свою. Все равно он собирался просидеть в комнате Къярта всю ночь, и в этот раз он пришел в открытую, а не прокрался, когда тот заснул.

— Завтра целый день ехать, отдохнул бы лучше, — бросил через плечо Къярт, взбивая перед сном подушку. — Мы ведь выяснили, что твоя сила не помогает.

— Она не так эффективна, как хотелось бы, но какая-то польза от нее все же есть, — ответил Райз и прищурился. — Или это ты так намекаешь, что мне лучше отправиться к себе? Вынужден отказать: Риэ не в моем вкусе.

— Так пусть примет облик, который тебе по нраву.

— Какой-то ты сегодня грубый.

— Прости. Это все чертов исполин. Тот, что охотился за виторэ. Я понимаю, что на меня влияет их прошлое, но все равно не могу избавиться от чувства, что перестаю смотреть на исполинов, как на спасителей. Уж точно не на этого отдельного.

— Къярт…

— Еще эти его глаза, — забравшись на кровать и закутавшись в одеяло, тот покачал головой. — Он так смотрел на каждого, кого убивал, что порой мне начинает казаться, что он смотрел не на виторэ, а на того, кто однажды должен был призвать их.

— Исполины могли знать о проклятии, что лежит на метаморфах. Возможно, таким образом они пытались запугать некромантов.

— Если это было их целью — у них получилось, — Къярт вжал голову в плечи.

— Не говори ерунды. Эта их идея могла сработать только на всяких впечатлительных личностях вроде тебя. Сомневаюсь, что исполины рассчитывали на то, что все некроманты будут такими, — Райз на секунду осекся, когда Къярт смерил его тяжелым взглядом. — Но даже если и так, тебе нечего бояться — исполины давно мертвы, и этот твой, с глазами, тоже.

— Я не уверен, — опустив взгляд, произнес Къярт. — Не уверен, что они действительно мертвы.

— Ну, если ты прав, в этот раз победить Орду будет проще простого. Всего-то разбудим исполинов и скажем им «ату».

— Не думаю, что они станут размышлять, какой некромант хороший, а какой плохой.

— Ого, тебя уже беспокоит не только защита этого мира, но и собственное выживание? — губы Райза расплылись в улыбке от уха до уха.

— От моего выживания зависит жизнь Кары и твоя собственная, если ты вдруг забыл.

— Забудешь тут, — Райз хохотнул и поерзал, устраиваясь в кресле поудобнее. — Прекращай ворчать и спи.

Къярт устало опустил голову на подушку и натянул одеяло до подбородка — не потому что было холодно, а потому что хотел хоть как-то спрятаться от того, что его ждало. Какая же глупость.

— Мы со всем разберемся, — тихо пообещал Райз. — Не изводи себя понапрасну.

Къярт покидал дом на обрыве в смешанных чувствах. С одной стороны это значило, что в течение десяти дней, за которые Райз рассчитывал добраться до крипты за Коуфладом, не будет ни призывов, ни чужого прошлого, и, возможно, его кошмары проявят к нему хотя бы каплю милосердия. Но с другой, он не мог не признать, что прошедший месяц не был худшим в его жизни — скорее наоборот, как бы абсурдно это ни звучало.

Гривы ждали их на западной стороне подножья эсшенского пика. Увидев, что Шии-то начала трансформацию, Риэ-рэ и сама предложила принять облик зверя, но Райз сказал, что в этом нет острой необходимости, и она поедет верхом на гриве Керавы. Къярта посетила догадка, что тот сделал это намеренно, чтобы снова делить с Карой седло Клыка, но вслух говорить ничего не стал. Это был один из тех моментов, когда он совершенно переставал понимать, что творится в голове у напарника. Ему казалось, что за проведенное в Эсшене время Райз не будет сидеть сложа руки, но тот только ходил кругами, как голодный волк вокруг неприступного загона, и не делал ровным счетом ничего, чтобы завоевать расположение Кары.

Дорога заняла больше одной декады: неделя на то, чтобы покинуть эсшенские земли, и еще столько же — по засыпанным глубоким снегом равнинам. Две недели на холоде и пронизывающем ветру мало кому пришлись по вкусу. Они не беспокоили только Къярта с его собственным горном внутри, и Риэ-рэ, добавившей своему телу идеальный механизм терморегуляции. Впрочем, она не была совсем уж лишена каких-либо тревог.

Во время каждой остановки на ночлег охотники старались держаться подальше, тогда как Риэ-рэ неизменно следовала за Къяртом. Но ее взгляд то и дело застывал на Поде, кутающем Вильму в свою куртку поверх ее собственной, и Офрене, так и не оставившим попыток разрядить своей беззаботностью повисшее вокруг их костра напряжение.

— Виторэ тоже строят тесные социальные связи? — спросил Райз, когда Риэ-рэ в очередной раз уставилась на охотников. — Создают семьи или что-то в этом роде?

— Строили до нападения Отары. Потом уже было не до того.

— Как? Если вы можете менять гендерную принадлежность, значит, и социальные роли у вас тоже меняются?

Риэ-рэ покачала головой и заговорила:

— У виторэ социальные роли не привязаны к гендерному признаку, как у большинства других видов. Но все не так сложно, как может показаться. Мы зовем себя виторэ не просто так. «То» — ведомые. Те, кто предпочитают быть исполнителями и не нести слишком много ответственности. Им комфортно, когда рядом есть кто-то, чьим решениям можно доверять. «Ви» — как раз те, кто принимают решения. Прирожденные лидеры, постоянно стремящиеся вперед. Их рождалось куда меньше, чем «то», и зачастую наши семьи состояли из нескольких виторэ. Чем сильнее проявляется характер «ви», тем о большем количестве «то» оно может заботиться.

— И остаются «рэ», — Райз улыбнулся.

— Да. «Рэ» рождались еще реже, чем «ви». Они не являются ни ведущими, ни ведомыми. А иногда они есть и то, и другое. В первом случае «рэ» жили сами, во втором строили семьи вместе с другими «рэ» и с определенной периодичностью менялись ролями дабы избежать конфликтов. Из-за этого нас зачастую называли изгоями, — Риэ-рэ невесело усмехнулась. — Но когда дела становились совсем плохи, звали именно нас. Задачей «ви» и «то» являлось обеспечить стабильное развитие нашего вида. Задачей «рэ» — его выживание. Среди виторэ у нас самые высокие навыки адаптации. Нас намного сложнее убить. Именно поэтому две трети выживших многоликих являются именно «рэ». Но без «ви» и «то» нам не восстановить популяцию.

Риэ-рэ замолчала и посмотрела на пламя костра.

— А с ними могли бы? — заинтересовался Къярт, уже предвидя недовольство Райза.

Риэ-рэ в замешательстве посмотрела на него.

— Я не знаю. Мне не известно ничего о том, чтобы виторэ когда-либо призывали, и чтобы в таком состоянии они пробовали провести ритуал зарождения души. Не уверена, что это возможно. А если и возможно, то не без непосредственного содействия некроманта.

Къярт хотел было ответить, но Райз опередил его:

— Вернемся к этому вопросу после того, как разберемся с Ордой. Пока эти размышления бессмысленны.

Риэ-рэ понимающе кивнула.

На одиннадцатый день пути на горизонте появились заснеженные крыши Коуфлада. Без остановки на ночлег они пополнили запасы провизии и выехали в сторону крипты.

Второе захоронение виторэ находилось в лесах на запад от города. Осмельд сказал, что оно рядом с озером, но никто предполагал, что «рядом» означает под ним.

— Ты же не настолько идиот, чтобы заставить нас потратить две недели на поход к крипте, в которую нельзя попасть, — недобро улыбаясь произнес Райз, когда Осмельд указал на середину скованного льдом озера.