— Райз, — предупреждающе произнес Къярт.

Кара удивленно изогнула брови. Райз рассмеялся.

Ведя коня в поводу, она шла рядом с ним, а воздух вокруг нее все больше пропитывался отливающей красным сталью. Чего она ждала? В том, что она собиралась напасть, сомнений не было. Хотела выйти из деревни, чтобы не задеть людей? Глупости, в броне ей хватило бы одного удара. Но раз она ее не призывала, значит, вероятнее всего, недавно использовала ее и еще не накопила достаточно энергии. Или же полагала, что сможет справиться с одним призванным без нее? А броню придерживала на случай, если гривы решат напасть?

Гривы не могли напасть. Поляна, где их оставили, пустовала. Клык больше пары суток питался одним воздухом, а Коготь ни за что не отказался бы поучаствовать в охоте, пусть даже ради одного только развлечения.

Проклятье. Как же это все не к месту.

Райз поднял взгляд к небу, пересчитал самые яркие звезды.

Похоже, снова придется…

Проклятье.

Кара напала внезапно. Райз даже не успел заметить изменений в энергии ее духа и отреагировать, когда пальцы Кары сжали его ладонь. Перед глазами все потемнело, из легких выбило воздух — не буквально, но ощущение было очень схожим. Спустя всего мгновение, наполненное раздирающей на части болью, Райз осознал, что это был никакой не воздух, а его душа, которую с силой попытались вытолкнуть из тела.

Проклятье! Он совершенно забыл, что кроме брони и возможности обнаруживать некромантов и их призванных, паладины умели разрушать печати.

Кара была близка, опасно близка к тому, чтобы раз и навсегда оборвать его существование, но Къярт невесть как смог удержать печать. Райз был еще жив. В определенном смысле.

Кара не ждала осечки. Разумеется. Блистательная Кара, знаменитый руферонский Палач, неумолимый линчеватель некромантов — у кого-кого, а у нее точно имелись силы, чтобы разрушить любую печать. Но у Къярта сил оказалось больше.

Райз схватил ее за запястье, заломил руку за спину, подсек ногу, и поймал вторую руку. Если она не предприняла еще одной попытки разрушить печать, значит ей, как и Къярту, для этого нужно было коснуться ладонью — областью высокой проводимости.

— Как…, — выдохнула она и дернула головой, намереваясь ударить Райза затылком.

Да, ей нужны ладони. И Кара скопила недостаточно энергии, чтобы призвать броню, иначе уже сделала бы это. Она должна была понимать, что призванному не составит труда свернуть ей шею.

— Опрометчиво вот так бросаться без возможности воплотить броню, — мягко произнес Райз и посмотрел на застывшего в паре метров Къярта.

Бледный отнюдь не от лунного света, с натянувшимися жилами на шее и сбившимся дыханием, он выглядел так, будто ему досталось больше, чем Райзу.

— Къярт, он призванный! — выкрикнула Кара и, в попытке высвободиться, ударила его в пах.

— Что ж ты бойкая-то такая, — сцепив зубы, Райз повалил ее на землю и придавил своим весом, не давая пошевелиться.

— Къярт! Гривы! Они могут…

Райз перехватил ее запястья одной рукой, а второй зажал рот.

— Не шуми так. Ничего они не могут.

Отказываясь сдаваться, Кара искала способ сбросить его с себя, пыталась раскрыть рот, чтобы укусить. Не в таких обстоятельствах он хотел бы прикоснуться к ее коже, совсем не в таких.

Райз тяжело, почти что горько выдохнул и посмотрел на Къярта снизу вверх. От мрака во взгляде напарника стало еще паршивее, чем было.

— Отпусти ее, — ровно произнес тот.

— Я не могу, Къярт. Ты же знаешь.

— Райз.

Помедлив, он убрал руку от губ Кары.

— Ты знаешь, о чем я, — с каждым словом Къярт становился все мрачнее.

— Къярт, нельзя. Ее нельзя отпускать. Паладины нужны нам в союзниках, а не во врагах. Ты и сам это знаешь.

— Придумаем что-то.

— Нет.

— Это ты! — пораженно прошипела Кара. — Ты — призвавший его некромант!

— Кара, прошу, дай нам все объяснить…

— Объясняй, сколько хочешь, тебя все равно казнят!

— Видишь, — Райз не сводил с него взгляд. — Отпустим ее, и паладины от нас не отвяжутся.

— Я сказал тебе отпустить ее.

— Къярт, не будь идиотом! По-твоему мне хочется это делать? Только речь сейчас не о моих желаниях.

— Да, не о твоих, — голос Къярта переменился, налился неподъемной тяжестью, и на короткое мгновение Райз перестал узнавать своего напарника. — Ведь это я решаю. Немедленно отпусти ее.

Невыносимо захотелось рассмеяться: от иронии происходящего и от мыслей о том, как Къярт собирается разрешить ситуацию, когда паладины устроят на них охоту. Вот же упрямый дурак.

Райз оставил смех при себе. Тем более, если говорить на чистоту, сейчас ему было совершенно не до смеха. И сейчас он должен был подчиниться. То, на что он решился, не сделает его напарником года, но, быть может, избавит их от этих споров в будущем.

Больше не мешкая, Райз отпустил Кару, поднялся на ноги и отошел на шаг, давая ей полную свободу действий. В некотором роде.

Кара не была дурой. Смекнув, что к чему, она намеревалась отступить. Для нее это был единственный шанс: сбежать, доложить руководству и возглавить охоту. Но Райз не собирался ее отпускать.

Нужно было всего одно неверное решение, которое не оставило бы Къярту выбора. А с ее ненавистью ко всякому некроманту раздуть пламя ярости, чтобы оно ослепило, заглушило голос разума — сущий пустяк. Пустяк, забирающий так много.

Окутывающий ее гнев стал плотнее, прошел насквозь, подтолкнул к пропасти.

— Кара, послушай…, — начал было Къярт.

Рывком вскочив на ноги, она бросилась на него.

Происходящее не имело ничего общего с реальностью: очередной кошмар, один из тех, что донимали его каждую ночь.

— Кара, пожалуйста! — только и успел выкрикнуть Къярт, в который уже раз уклоняясь от ее ладони.

Она была быстрее. Во всяком случае, сейчас, когда он еще не пришел в себя после того, как все метки печатей вспыхнули огнем, а сила паладина попыталась разорвать его душу в клочья, растащить по углам, точно свора голодных псов.

Къярт умудрился поймать Кару за локоть и толкнуть в сторону, но девушка ушла вниз, перенеся вес с одной ноги на другую, развернулась и напала вновь. В этот раз она успела.

— Кара, хватит! — выдохнул он, отскочив от нее.

Еще пара таких прикосновений, и ей удастся разрушить печати — все до последней. Метки привязки нещадно жгли, боль в затылке расползалась по всей голове, а лихорадочно колотящееся сердце каждым своим ударом словно бы насаживалось на раскаленный нож.

Ну почему все обернулось именно так?

Когда Кара сблизилась с ним снова и схватила за руку, Къярт поймал ее за запястье. Пронзившая метки боль и хлынувший в руку жар, казалось, лишат его сознания — он и пальцы не успеет разжать.

Кара ударила его по руке и отшатнулась. Ее дыхание сбилось, потяжелело. В полном ненависти взгляде промелькнул страх.

— Кара, прошу, я не хочу тебе вредить, — пробормотал Къярт. — Никто тебя не тронет, только дай объяснить…

— Оставь свои объяснения для суда, — процедила она и, обуздав страх, напала вновь.

Одним только чудом ему удалось перехватить ее руки и взять в захват. А вот на то, чтобы удержать девушку, силы не хватило. Мышцы свела судорога, и, схлопотав удар в солнечное сплетение, Къярт потерял ориентацию в пространстве.

Рука Кары опустилась на его лоб и внутри не осталось ничего, кроме боли. Иглы, что в него загоняла Аелитт, сейчас казались невинной детской забавой. Сила паладина будто вогнала в каждую метку привязки по тройному крюку и теперь тащила, выворачивала наизнанку, тянула мышцы и жилы, а следом за ними — саму душу.

— Кара…, — одними губами произнес Къярт и, с трудом подняв дрожащую руку, прикоснулся к ее запястью.

У него не осталось другого выбора. Точнее, как и говорил Райз, выбор был всегда. И Къярт его сделал.

Жидкий огонь, пронесшийся по венам, выжег боль и очистил разум в достаточной мере, чтобы Къярт пришел в себя и успел подхватить Кару. Он надеялся, что ему удалось оставить ей хотя бы каплю эссенции жизни. Но разве он мог контролировать свою силу в текущем состоянии?