— Легкой дороги, — пожелала Кара, заканчивая разговор, и, демонстративно отвернувшись от Шингтана, сделала глоток вина.

— Да, спасибо, — протянул тот и снова окинул Енкарт взглядом — на этот раз более долгим. — Не знал, что тебе стали поручать задания по сопровождению. Как же некроманты?

Кара бросила короткий взгляд мимо Къярта.

— Подождут.

— Что ж, раз такое дело… Мы с парнями все равно не собирались ехать в ночь, а уважаемые господа Енкарты явно не станут покидать до утра гостиницу и выходить в холодный и жестокий Эсшен, где им могла бы понадобиться охрана… не составишь мне компанию в вечерней прогулке?

— Нет, — равнодушно ответила она. — Не составлю.

— Прекрати, Раяда, мы же давние друзья. Дай мне несколько минут и я разгоню скуку этого вечера и…

— Всего хорошего, Шингтан, — оборвала она, встала из-за стола и в ожидании посмотрела на Райза.

— Мы еще немного посидим, — ответил тот.

Сдержанно кивнув, Кара направилась к лестнице на верхние этажи.

Шингтан провожал ее голодным взглядом и, когда она скрылась из виду, цокнул языком и покачал головой.

— Однажды я ее точно трахну, — с ухмылкой сообщил он товарищам.

— Дружков своих трахни, — все так же любезно улыбаясь, посоветовал Райз.

Тихо вздохнув, Къярт потер переносицу и прикрыл веки. Это не могло закончиться хорошо. Уже в тот момент, когда эти трое зашли в гостиницу, стало ясно, что к добру эта встреча не приведет.

— Ты что там вякнул?! — удивление, расцветшее на лице Шингтана, было достойно подмостков лучших театров Афракского Союза.

— В Братство принимают с проблемами со слухом? — Райз изобразил искреннее удивление. — Я сказал, чтобы ты трахнул своих дружков. Если есть, конечно, чем.

— Ублюдок, ты на кого пасть раскрываешь?!

Шингтан вскочил со стула и потянулся к Райзу, чтобы схватить того за грудки, за что получил удар по внутренней стороне колена. Райз отбил протянутую к нему руку и, воспользовавшись тем, что паладин потерял равновесие, накрыл ладонью его ухо и толкнул в сторону стола, впечатал головой в столешницу. Жалобно звякнули тарелки, плаксиво разбились полетевшие на пол бокалы; на белых мундирах повскакивавших на ноги товарищей Шингтана расплылись вишнево-черничные пятна. Испуганно вскрикнули присутствующие в ресторане дамы. Музыка смолкла.

Поднялся со своего места и Къярт — на случай, если двое паладинов захотят вмешаться. Те встревать не торопились.

— Мне как-то без разницы на кого, — Райз пожал плечами, немного отходя от стола. — Ты встаешь или уже устал?

Обстановка драке не благоприятствовала: мало пространства и уйма тяжелой мебели, мешающей уклоняться от ударов. Правда, если кому она и мешала, так это Шингтану. Он не ожидал получить отпор и с самого начала оказался в проигрышном положении: Райз не нежничал с его коленом, и когда паладин вскочил на ноги, стоял он уже не так твердо.

— Ублюдок, — прорычал Шингтан и бросился на Райза.

Едва ли не в последний момент Къярт вспомнил, что если хотя бы один удар придется по Райзу, печать залечит раны. Не пройдет много времени, как паладины призовут броню. Правда, при таком раскладе Райз убьет их раньше.

Впопыхах Къярт разрушал нити исцеляющей печати.

Но Райз и сам прекрасно помнил о том, что ему лучше не попадать под прямые удары. Или хотя бы не подставлять места, не прикрытые одеждой. Это оказалось не так уж и сложно, как и предугадать исход драки с первых ударов.

Как бы не превозносили силу паладинов, без своей брони они оставались самыми обычными, пусть и тренированными, людьми. Но кто будет налегать на ближний бой в человеческом обличье, когда у тебя есть броня?

Памятуя об исцеляющей печати, Райз не только не подставлялся, но и сам не бил кулаками, предпочитая бить самим Шингтаном: об стол, стулья и пару раз об стену.

В зале становилось все тревожнее, кто-то потребовал позвать стражу, но администратор глянул на не останавливающих драку паладинов и остался стоять на месте.

Похоже, Райзу надоело. Подгадав момент, он ударил Шингтана по второму колену, пнул в пах, и когда паладин согнулся пополам, ударил коленом в лицо.

Когда тот упал, Къярт хотел остановить Райза. Но разве тот послушал бы? Он мог бы вложить в просьбу силу приказа, но вытворять такое в присутствии трех паладинов, пусть даже и с наличием скрывающих печатей…

С губ Шингтана сорвался стон. Он попытался приподняться на руках, но Райз схватил его за волосы и приложил головой о пол; присел рядом, придавил спину паладина коленом, не давая возможность попытаться встать вновь.

— Посмотришь в ее сторону еще раз, и тебя не спасет ни твое положение, ни твоя броня, — предупредил он и отпустил слипшиеся от крови волосы.

Поднявшись, Райз встретился взглядом с продолжающими стоять в стороне паладинами.

— Пойдем, — убедившись, что те не горят желанием поквитаться, он качнул Къярту головой и направился к лестнице. — Запишите ущерб на наш счет, — бросил он администратору.

Къярт следовал за ним в молчании и заговорил только тогда, когда они поднялись на свой этаж:

— Ты перестарался.

Тот усмехнулся.

— Перестарался — это если бы он пополнил список тех, кого тебе нужно призвать.

— Райз, — с укором произнес Къярт.

— Однажды ему уже сломали руку. Но он намека не понял. Я постарался передать мысль более доходчиво.

Къярт вздохнул. Спорить было бесполезно.

Кара была в своей комнате. Стянув сапоги, она забралась с ногами в кресло и читала взятую с полки над камином книгу.

— Вас даже здесь было слышно, — заметила она и перевернула страницу.

— Что я мог поделать? Ты же сама знаешь: Шингтан не понимает, когда лучше притормозить.

Кара посмотрела на него поверх книги и хмыкнула.

Летучие мыши обнаружили захоронение паладинов спустя два дня поисков. Оно оказалось под самым носом и по сути являлось частью города. Однако, один из крылатых разведчиков попал туда через небольшую расселину, что находилась практически под мечом-рукой погребенного под камнем исполина.

Установив связь с сознанием зверя, Къярт сразу понял, что поиски окончены: эхолокация высвечивала огромные пустоты, загроможденные препятствиями сложной, человекоподобной формы. В центре пещеры стояло тело исполина, а у его ног — навечно закованные в броню паладины. Они занимали все пространство главного зала и боковых, поднимающихся к самому своду и тянущихся вглубь горы.

Главный вход захоронения был у всех на виду — в эсшенском святилище Братства. Его двери не закрывались ни днем ни ночью, и поток посетителей иссякал только в предрассветные часы — самое то, чтобы осмотреться и найти способ проникнуть в захоронение.

Святилище Эсшена, вероятно, было самым помпезным из всех. Столичное отстраивали с расчетом превзойти его, но все жители Эсшенских земель и многих других считали, что как ни старайся, а со святилищем Двух исполинов не сравнится никакое другое.

Свое название оно получило благодаря системе зеркал и окуляров, которые, реализованные гением инженерной мысли, передавали отражения булаво- и мечерукого на центральную зеркальную стену в глубине святилища. Когда в солнечный день лучи падали на вымощенный драгоценными камнями пол, и отражение рук исполинов окрашивалось всевозможными цветами — сердца прихожан исполнялись трепетом.

Свет зажженных свечей танцевал на отшлифованных гранях самоцветов. В отличие от святилища Месцера, внутри не было скамеек или стульев — чего-либо, что могло умерить роскошь зала, и люди, приходившие послушать проповедь, сидели прямо на полу. Как часто наместнику приходилось заменять камни, чтобы поддерживать его в идеальном состоянии?

— Она здесь, — сообщила Кара и направилась к боковому нефу.

Къярт слабо представлял, где именно по отношению к зданию находится ведущая в святилище дверь, и всецело положился на умение Кары чувствовать нечисть. Поставленных на летучих мышей печатей было недостаточно, чтобы спрятать их от ее силы.