— Агнес, успокойся. Все будет хорошо. Просто старайся как-то… абстрагироваться…

— Легко тебе говорить, — практически захныкала я. — Может ну его в качель? Ну нафига нам статья про этого Торна?

— Да без проблем, можешь уезжать, — легко согласилась Хоуп. — Но условия спора ты помнишь. И как думаешь, о чем тебя попросит Алия в первую очередь после твоего шедеврального проигрыша?

— Я вас ненавижу, — выдавила я из себя и повесила трубку.

Нужно было успокоиться. Вопрос только в том, как это сделать… Когда я планировала эту авантюру, переживала о том, что Торн начнет меня домогаться. И я даже продумала несколько планов действий на этот случай. Но почему-то никто из нас не предположил, что домогаться до него начну я!

Отправляясь в душ, я наивно полагала, что водные процедуры помогут мне хоть немного прийти в себя. Но пока я стояла под теплыми струями воды перед глазами мелькали картинки того, как эти же капельки стекали по гладкой коже, обрисовывая контуры шикарно проработанных мышц. Непроизвольно застонав, я уперлась лбом в стену и даже немного побилась головой об кафель, который был ни в чем не виноват, но сегодня попал под раздачу. Прямо как я.

Не знаю, сколько я так простояла. Аутотренинг не помогал. Представлять лица моих акционеров тоже оказалось бесполезным занятием. Как только в голове всплывал образ конференц-зала, все некрасивые дяди сразу же разбегались, а я начинала думать о том, сколько в этом помещении удобной мебели и что можно сделать с Торном, если запереть его там. Рука то и дело тянулась вниз, но я останавливала эти порывы усилием воли.

Нет, Агнес, ты не будешь мастурбировать, представляя своего начальника-гея. Ты еще не настолько отчаялась!

Но, как оказалось, настолько. Пальчики проскользили по плоскому животу, накрывая место, которое пылало и пульсировало с той самой минуты, как я увидела Торна в спортзале. Из горла вырвался неконтролируемый стон. А в следующую секунду я услышала приглушенный шум, который доносился из моей спальни.

Если бы существовала награда за самую быструю смену настроений, я бы выиграла ее, даже не участвуя в конкурсе. На место возбуждению пришла паника. У меня же с собой ничего нет — ни грима, ни корсета, ни даже одежды! Если это снова Николас пытается мне нагадить, я точно закажу его убийство!

— Кто здесь? — спросила я, подойдя к двери.

Разумеется, мне никто не ответил. Сердце отбивало бешеный ритм, а мозг подсказывал, что жить я теперь останусь в этой ванной комнате. Но спустя десять минут, наполненных метаниями и попытками ответить на вечный вопрос — кто виноват и что делать, я поняла, что так продолжаться не может и тихо приоткрыла дверь, выглядывая за нее одним глазом.

В спальне никого не было. Я осторожно вышла из ванной, оглядывая комнату. Все лежало на своих местах. Дверь в коридор тоже была заперта, как и положено. Может перевозбуждение окончательно добило мой многострадальный мозг и у меня начались галлюцинации? Или кто-то из прислуги что-то уронил в коридоре, а я решила, что это происходит у меня в комнате…

С огромным трудом, но я все же смогла убедить себя в том, что все в порядке. Но ночь все равно вышла беспокойной и наполненной снами самого неприличного содержания. Отлично, я снова не выспалась и в этом опять виноват Торн!

После парада эротических сновидений я совершенно забыла о том, что меня в этом доме может поджидать не только смерть от перевозбуждения, но и другие опасности. И очень зря. Утром, наклеив бороду с бровями, я начала затягивать корсет привычными и почти отточенными движениями и внезапно чуть не упала. Боковой шов резко лопнул, разойдясь почти по всей длине, а я осталась стоять с двумя половинками того, что еще недавно хоть как-то спасало меня от немедленного разоблачения.

Утро никогда не являлось моим любимым временем суток. Я привыкла рано вставать с детства благодаря моей тетушке, которая хотела воспитать меня истинной леди. Не ее вина, что не вышло — она искренне старалась. Я исправно поднималась практически с рассветом, но выглядеть свежей и отдохнувшей, как положено приличной девушке, не получалось. Вместо того чтобы открыть глаза и изящно потянуться с улыбкой на лице, как это делают люди в рекламе матрасов, я буквально восставала, исторгая из себя самые заковыристые маты. И вместо легкого румянца и блестящих глаз в зеркале меня встречало помятое лицо и волосы, которые за ночь превратились в гнездо очень агрессивного дятла. Короче, я ненавидела утро. А сегодняшнее было если и не самым худшим в моей жизни, то явно входило в первую пятерку.

Смотря на две половинки корсета, которые соединяли три тонкие натянутые нити, я взвыла, снова вспоминая те лингвистические идиомы, которые обычно приходили ко мне по утрам. А дальше последовали вечные вопросы: кто виноват и что делать?

И если с первым я определиться не могла, так как просто не знала, то ответ на мой второй вопрос мозг выдал сразу же, причем весьма подробно. Послушав несколько минут свое подсознание, я поняла, что теперь легко смогу написать книгу: «10 способов самоубийства. Быстро. Качественно. Почти безболезненно».

Я подам в суд на тех, кто создавал этот корсет! А учитывая, что мне придется пережить из-за его отсутствия, компенсация за моральный ущерб должна быть в семизначной сумме!

Нет, я понимала, что он, скорее всего, не сам испортился. Мозги у меня атрофировались еще не окончательно и смогли связать вчерашний шум в моей спальне с сегодняшним происшествием. Но я не понимала, зачем это кому-нибудь могло понадобиться. Первым на ум пришел мерзкий водитель. Однако логика была резко против такой теории. Если бы он меня раскрыл, а увидев корсет, это не составило бы труда даже такому как он, Николас либо начал бы меня шантажировать, либо лично доложил бы Торну. Все остальные варианты тоже отпадали по той же причине — логика была против. Даже вариант, при котором мой начальник лично своими сексуальными пальчиками подпортил мои вещи, не выдерживал никакой критики.

Впрочем, у меня были проблемы посерьезнее, чем проводить детективное расследование. Мне нужно было каким-то образом спрятать грудь.

Эх, и почему меня природа нулевкой не наградила?

Запихнув в шкаф бесполезный кусок моего недавнего прикрытия, я надела максимальное количество слоев просторной и скрывающей фигуру одежды, а затем осторожно выглянула в коридор. На первый взгляд путь был чист. Но я ведь себя знаю! Без любимого зверя Алии здесь точно не обойдется. Как минимум я столкнусь с парой местных работников, а как максимум — сразу налечу на Торна, впечатываясь в него всем тем богатством, которым так некстати наделила меня матушка-природа.

Я морально готовилась к полному провалу. Тем удивительнее было, что я без проблем выскользнула из особняка и даже добежала до своей машины. Сейчас в голове пульсировала только одно слово: «сматываемся». Ладно, оно звучало немного по-другому, но суть примерно такая же.

Уже выехав за пределы поместья, я смогла соображать хоть немного здраво. И поняла, что мне нужна помощь друга. А именно самого адекватного члена нашего коллектива и, по совместительству, мозга всей операции. Достав телефон, я набрала знакомый номер и поставила на громкую связь.

— Мэйсон, я в жопе! — начала я сразу, как закончились длинные гудки.

— Кажется, эту фразу пора вытатуировать у тебя на лбу. Она становится твоим жизненным кредо, — хмыкнул динамик.

— А все вы виноваты, — захныкала я. — Вот только теперь все всерьез. Хоуп, ПЕСЕЦ БЛИЗКО!

— Вроде в этой фразе должна быть зима, — снова фыркнула подруга.

— Ой, да пофиг на белых ходоков, они милейшие люди. У меня тут кое-что похуже!

— И что на этот раз? — устало вздохнула Хоуп. — Ты еще раз увидела задницу Торна? Или все зашло дальше, и он показал тебе своего маленького Джейсона?

— Да если бы, — с чувством воскликнула я. — У меня корсет порвался!

— КАК? — вот теперь у меня получилось ее удивить. — Что? Где?