"Сердце бешено колотилось, по лбу градом бежал холодный пот, руки дрожали, а полноценный вздох сделать не получалось. Возможно, из-за тугой повязки на груди. Но скорее всего, из-за паники. Ручка заходила ходуном, а затем послышался весьма несдержанный стук, от которого дверь грозила слететь с петель.

— Открывай! — послышался за дверью разъяренный голос Торна. — Можешь не притворяться, я знаю, что ты там!

Ну вот и все! Кажется, сейчас меня раскроют, и настанет конец короткой жизни Агнес Харди! Ну как, как я могла быть настолько неосторожна? А главное — как у меня вообще хватило мозгов ввязаться в эту авантюру?

Тремя неделями ранее

Я сидела в своем кабинете и откровенно скучала. Нельзя сказать, что у меня была нудная или монотонная работа. Частенько случались завалы, когда я не выходила из офиса и даже ночевала здесь. Но иногда мне действительно приходилось скучать.

Редакция журнала «Australia inside» досталась мне в наследство от тетушки Меган, которая выстроила этот бизнес с нуля и сделала наше издание одним из самых читаемых в Австралии. Поначалу я с удовольствием продолжала ее дело, ведь за плечами был колледж, законченный с отличием именно по направлению журналистики.

Во время учебы я в красках представляла, как буду проводить журналистские расследования, ездить по разным странам, встречаться с интересными людьми. На практике все оказалось намного более… скучно. Звание владелицы журнала не оставляло шансов на то, что я займусь любимым делом. Максимум, что мне светило — должность главного редактора. И я сначала даже пробовала. Но быстро оставила эту идею, так как журналист и редактор — вообще разные профессии и имеют между собой до обидного мало общего.

Вечные верстки, на которых каждая мелочь идет не так, как ей положено, окончательно добили меня, и я передала эту должность тому, кто ее действительно заслуживал — ответственной, всегда собранной и предельно серьезной Хоуп Мэйсон. Она действительно разбиралась в этом лучше любого другого кандидата и заслуживала эту должность не только из-за звания моей подруги. Вот только мне досталась еще более скучная работа — переговоры с партнерами, заключение сделок о рекламе с корпорациями, собрания акционеров с постоянными и крайне бесполезными планами по развитию и обсуждениями дальнейшей стратегии. Было настолько тошно, что хотелось выть.

И настал момент, когда мое терпение лопнуло. В этом тоже не было ничего удивительного. Такое случалось пару раз в месяц. Я нажала кнопку на телефоне, вызывая секретаря.

— Позови Хоуп, — попросила я, выдавливая из себя остатки вежливости. Но тетушка учила меня никогда не грубить своим работникам.

Если никто никогда не слышал, как ты повышаешь голос, твой вкрадчивый шепот будет пробирать до костей.

Еще пять минут ожидания, в течение которых я очень пожалела, что у меня нет специального мячика, чтобы начать бросать его в стену, и в кабинет на верхнем этаже красивого здания в деловом районе Сиднея влетела как всегда взмыленная Мэйсон.

— В чем дело? У нас там макет не сходится!

— Как обычно! — фыркнула я. — Хоуп, давай напьемся, — протянула я, делая большие жалобные глаза кота из Шрека.

— Опять?!

— Что значит — опять? Тебя послушать, так я алкоголичка!

— Не алкоголичка, но тенденция явно прослеживается. Что на этот раз?

— Мне скуууучно!

— А я тут при чем? Позови Алию!

— Она в парламенте, — грустно протянула я.

Еще одна моя подруга тоже работала в этой редакции и была ответственной за раздел политики. И для меня до сих пор оставалось загадкой, как у нее, имея настолько взрывной характер, получалось профессионально участвовать во всех пресс-конференциях, разговаривать с политологами, не обкладывая их матом, и писать вдумчивые, аналитические статьи, давая трезвую оценку ситуации.

— Уже нет. Она вернулась еще час назад.

— Правда? — подскочила я, но сразу же опустилась обратно в кресло, снова вызывая секретаря. — Хлоя, вызови Джан. И никого больше сюда не пускай. У нас совещание, — отрезала я и отрубила связь.

— О нет! Агнес, только не снова! — Хоуп зарылась пальцами в свои светлые волосы.

— Не ной, — бросила я, забираясь в шкаф с бумагами так, что в комнате осталась торчать только моя задница.

Достав почти полную бутылку виски, припрятанную на особый случай, я с предвкушающей улыбкой повернулась к Мэйсон.

— Не отвертишься, дорогая.

— Да я уже поняла, — тяжело вздохнула Хоуп. — Но вообще, кто-то должен работать, пока ты тут страдаешь от скуки.

— Никуда без тебя работа не денется, — назидательно проговорила я, тряся в воздухе бутылкой.

Естественно, именно этот момент выбрала Алия, чтобы ворваться в нашу компанию.

— Та-та-та-там!!! Нам трындец! — произнесла она свою почти дежурную фразу. — О! Вискарик! Я за!

— Кто бы сомневался, — фыркнула Хоуп. — И что там за трындец на этот раз?

— А наши придурки весь газ с больших месторождений на экспорт гонят, а вот с мелких, как раз там где дороже всего, идет уже в страну. И хоть бы одна падла какую-нибудь вшивую экспортную пошлину ввела, так нет же! Короче, поздравляю, девочки, мы на пороге энергокризиса, — заявила Алия.

Хоуп уже открыла рот, чтобы рассказать, что у нас в правительстве не все так плохо. Но я знала, что если эти две девушки сейчас начнут о чем-то спорить, их невозможно будет остановить. Сдержанная и спокойная Хоуп, которая выглядела как кукла Барби со своими светлыми волосами, почти прозрачной кожей и розовыми губами, и темноволосая брюнетка с вечным каре и красной помадой, да еще и вызывающими стрелками на раскосых глазах… Они были как день ночь, свет и тьма, левая палочка Twix и правая палочка Twix. И заставить их забыть об очередной споре могло только одно…

— Ой, не нуди, я тебя умоляю, — протянула я. — Никуда этот твой газ не денется. А вот виски я без тебя точно выпью!

***

Спустя три часа, когда за окном уже вовсю сгущались сумерки, разговор стал намного более оживленным. Правда, для этого мне потребовалось отправить Хлою за еще одной бутылкой виски, но ей, бедной, не привыкать.

— Так, девочки, — нетвердым голосом начала Хоуп. — Пора заканчивать. Мне завтра еще работать.

— И что? — скучающе протянула Алия. — Вон, посмотри на Агнес, до чего работа людей доводит, — она кивнула на мою весьма нетрезвую физиономию, которая уже медленно растекалась по столу. — Мужика тебе надо, чтоб не скучала.

— Не надо мне мужиков! — возмутилась я для приличия. — Достали они меня. Что не парень, то альфонс! Да я службе безопасности за проверку кавалеров плачу больше, чем за основную работу. Надоело. Я, может быть, вообще лесбиянкой стану.

— Уууу… — протянула Хоуп. — Так не пойдет, подруга. Пока гетеросексуальность окончательно не вышла из чата, надо тебя встряхнуть. Может в клуб поедем?

— Я никуда не поеду! — заявила Хоуп. — И ей не мужика надо, а наоборот, как раз работать. Это ж все от безделья!

— Я работаю! — возмутилась я, но снова для приличия, так как понимала, что в словах Мэйсон есть существенная доля правды.

— Вижу я, как ты работаешь. Я понимаю, скучно, но участвуй в жизни журнала. Может, для разнообразия, сама что-нибудь напишешь.

— Да не могу я, Хоуп! Как ты не понимаешь, мне эти акционеры все уши прожужжали и практически запретили что-то писать. Мол, это будет плохо для имиджа журнала, если владелец выполняет работу штатного журналиста.

— Ну так напиши под псевдонимом. Тем более мы зашиваемся. У нас вот до сих пор нет материала для раздела «знаменитости».

— И что? Возьмите интервью у Кайли Миноуг, — фыркнула Алия. — Она всегда под рукой.

— Ой, да кому она нужна, эта Миноуг? Что мы о ней еще не знаем? И вообще, всем уже глубоко плевать на Миноуг. Вот бы запихнуть кого-то действительно интересного, — размечталась Хоуп.