– Когда я учился, один из наших преподавателей рассказывал о странных случаях исчезновения одаренных, которые происходили еще до декрета «О ереси». Ну а потом магов начали, что называется, лопатой грести.

– Ты нашел какие-нибудь доказательства?

– Пока нет, – вздохнул Кас. – Но я уверен, что у приора Амальфеуса что-то осталось с тех времен.

– Значит, завтра ты снова туда пойдешь.

– Пойду. – Несмотря на темноту, я поняла, что маг улыбается. – Не бойся. Все будет хорошо.

Меня это почти успокоило. Но засыпая, я все равно недовольно хмурилась и думала о том, что наше путешествие становится все более и более опасным.

Утром о своем походе в храм Кас никому не рассказал. Я тоже молчала, понимая: это его тайна и он имеет полное право ее хранить. Да и вряд ли мы сумели бы его переубедить, даже если бы привлекли тяжелую артиллерию в лице супругов Кримтов.

После завтрака Кас и господин Сэдли о чем-то пошептались и ушли. Я попыталась узнать, куда они собрались, вот только меня проигнорировали. И от этого стало очень обидно. Я понимала, что они взрослые, знающие мужчины, у которых явно есть какой-то свой план, но нельзя же относиться к нам, как к детям. Я вообще имею право знать, что происходит. Ведь все началось именно с меня. А теперь мной как будто пренебрегают. Несправедливо.

Кажется, нужно все брать в свои руки. И когда Кас вернется, не отставать от него до тех пор, пока он сам все не расскажет.

***

В этот раз Фил даже не впустил старого друга в квартиру. Сунул в руки записку с адресом, буркнул, что человек, его давший, последний раз Альбехта Дорна видел почти десять лет назад, и захлопнул дверь. Впрочем, Вильмер Сэдли особенно не расстроился. Кажется, с бывшим коллегой и разговаривать было совсем не о чем.

Адрес с записки оказался почти на самом краю города, в предместьях. Это был район коттеджей, обширный, но тихий. Более-менее приличные дома, окруженные садами, соседствовали с дряхлыми халупами, а иногда и вовсе с заброшенными участками.

Коттедж, к которому мужчин привела записка, оказался как раз из таких. За проржавевшим металлическим забором раскинулись буйные заросли кустарников и бурьяна. По веткам кустов, стеблям и прутьям ограды полз плющ, сплетая все это в непроходимые заросли. Не было видно ни дорожек, ни хозяйственных построек. Сам дом, и тот почти полностью скрылся за зеленью. Сквозь нее проглядывала только часть облезлой стены с закрытым ставнями окном, покосившееся крыльцо и крыша.

– Это правильный адрес? – поинтересовался Кас, скептично осматривая участок.

– Да, – кивнул Вильмер Сэдли. – Слева четвертый дом, справа – восьмой. Значит, этот должен быть шестым. Вот только в нем, кажется, никто не живет.

Еще раз глянув на записку, бывший историк мрачно констатировал:

– Наверное, Фил оказался прав, и Альбехт Дорн уже давно умер. А жаль. Что-то подсказывает, что он был бы нам очень полезен.

– Я бы не спешил с выводами, – прищурился маг и кивнул в сторону дома.

Вильмер Сэдли присмотрелся и понял, что имеет в виду Кастэр. Из кривоватой трубы на крыше сочился еле заметный дымок. Там все-таки кто-то жил.

– Что ж, надеюсь, хозяин будет рад гостям.

Кас хмыкнул и открыл калитку. Добраться до крыльца оказалось не так легко. Разросшиеся кусты цеплялись за волосы и одежду, а под ногами путались гибкие плети сорняков. Но маг старался слишком уж не прореживать зеленую массу, подозревая, что хозяину она может быть полезна, пряча дом от любопытных глаз.

Коттедж встретил их захламленным крыльцом и крепко запертой дверью. Кас дернул за ручку, но та не поддалась. А потом из дома послышался визгливый голос:

– Вы кто такие? Я вас не звал. Убирайтесь вон!

– Здесь живет господин Альбехт Дорн? – спросил Сэдли.

– А вам какое дело? Живет или не живет… Проваливайте.

– Послушайте, мы не желаем вам зла. Меня зовут Вильмер Сэдли. Мы с вами когда-то работали в одном университете. Я преподавал историю магии.

– Не знаю я никакого университета и никакой истории магии. – Старик то ли впал в маразм, то ли просто не хотел иметь дел ни с чем магическим. – Сказано вам, проваливайте.

– Нам очень нужно с вами поговорить.

– Я все сказал.

Кас оттеснил бывшего историка от двери и медленно произнес:

– Мое имя Кастэр Кайер. И я хочу узнать о магическом поле Нортана.

За дверью многозначительно замолчали. Потом щелкнул замок, петли заскрипели, открывая небольшую щель, и хозяин дома недоверчиво спросил:

– Тот самый Кастэр Кайер?

– Видимо, да.

Старик немного подумал и распахнул дверь шире. Внимательно осмотрел визитеров своими светлыми, почти бесцветными глазами и кивнул:

– Ладно.

Развернувшись, он поковылял вглубь дома, опираясь на кривую палку. Кас пошел следом. Господин Сэдли запер за ними дверь.

Старик привел их в комнату с заколоченным окном и керосинкой в углу. В ней было темно и очень тесно. Низкий потолок покрылся некрасивыми темными пятнами копоти от ламп. У стен друг на друга городились шкафы, а в углу притаилась маленькая печка.

– Подумать только, – пробормотал Дорн, не сводя глаз с Каса. – Тот самый маг… Единственный, кому хватило сил противостоять церковникам. Пока они не задавили его своей подлостью.

– Вы поразительно осведомлены.

– Старый Дорн вообще много чего знает, – хмыкнул старик. – Вот только его никто не хотел слушать. Даже тогда. А сейчас уж и подавно.

– Мы пришли, чтобы послушать, – подал голос господин Сэдли. – Про магический полюс.

– Магический полюс, о да. – Бесцветные глаза заблестели. – Моя миссия, моя идея фикс. Кто бы мог подумать, что спустя столько лет найдутся те, кто захочет узнать о нем.

– Вы расскажете?

Он немного помолчал и начал говорить.

– Много лет, веков и тысячелетий маги пользовались силой, не задумываясь о ее природе. Принимали как должное тот факт, что она может накапливаться внутри, а потом расходоваться на заклинания и чары. Но ведь все гораздо сложнее и интереснее.

Кастэр нахмурился. Раньше магу и в голову не приходило попробовать вникнуть в этот вопрос. Единственное, что волновало его, да и не только его, – это сколько единиц энергии требует то или иное заклинание, каким законам подчиняются магические манипуляции, и на что способен персонально он сам. А энергия… Она всегда была, и одаренные всегда ей просто пользовались.

– Я занимался этой проблемой десятки лет, – вздохнул старый профессор. – Объездил весь материк. Проводил опыты, измерения, собирал данные. Без всякой поддержки, без понимания и одобрения. А потом и вовсе рискуя жизнью, когда за любую «ересь» церковники могли казнить без суда и следствия.

– На чем строилась ваша концепция? – поинтересовался господин Сэдли.

– Всегда было известно, что магическая энергия присутствует в любой точке нашего мира. Я решил, что у нее обязательно должны существовать свои собственные глобальные законы. И через годы исследований понял: это не просто рассеянная в пространстве сила, а поле, пронизанное силовыми линиями. Энергия течет по этим линиям, образуя непрерывный круговорот магии, который поддерживает само существование Нортана. Обычные люди не способны его ощутить, а вот маги включены в этот круговорот и могут черпать энергию, преобразуя в заклинания и чары.

– И что это нам дает? – просил Кас хмуро.

– Маги – не просто люди с особыми способностями. Они – как маленькие источники, которые являются неотъемлемой частью поля. Которые обеспечивают его стабильность и непрерывность здесь, над поверхностью, как узелки рыболовной сети. А магия – залог жизни Нортана.

– А как это соотносится с концепцией Изначальных? Ведь магов создали они, а не Нортан, – скептично прищурился господин Сэдли, сложив руки на груди.

– Отлично соотносится, – немного сумасшедше улыбнулся Альбехт Дорн. – Когда-то именно Изначальные хранили в Нортане эту самую стабильность. Но думаю, со временем они поняли, что чем больше «узелков», тем лучше. Поэтому научили магии обычных людей, обеспечив тем самым прочность и надежность поля.