«Что? Говорите, подобные развлечения исключительно для больных на всю голову экстремалов? Ну, зачем уж так-то. Не хотите — ваше право, никто не заставляет. Хотя заметьте, в любом случае активный отдых выглядит куда привлекательней, чем какое-то там искусственное море, на котором абсолютно нечего делать, разве что греть пузо под таким же искусственным солнцем.»

В общем, любители поваляться на пляже плюнули на всех остальных и цепочкой подались в сторону стоянки электробусов, отправляющихся на побережье. Мне с ними явно было не по пути. Возвращаться в отель, где исчезнувшую в неизвестном направлении Дороти Найт наверняка станут искать в первую очередь, я не планировала.

Экстремалы помялись-помялись, а затем целенаправленно устремились в сторону экскурсионного бюро. Ну и пусть их. Вариант с поездкой меня тоже категорически не устраивал, поэтому я благополучно выбросила любителей активного отдыха из головы и целиком сосредоточилась на «горожанах».

Группа оказалась не самая многочисленная, зато самая неорганизованная. Изучение местных достопримечательностей каждый понимал по-своему. Большая часть потыркалась-потыркалась по сувенирным лавкам, а затем нырнула в подвернувшийся ресторанчик с таким видом, что стало ясно: до самого момента возвращения на борт лайнера они оттуда не выйдут. Для моих целей они тоже были бесполезны.

В конце концов остались всего три женщины, для которых совершенно определенно смыслом жизни являлся шопинг. То, что надо.

И если две из них — совсем молоденькие дурочки с волосами, раскрашенными во все цвета радуги, то третья — несомненно, мой вариант. Серая мышь, не способная привлечь внимания ни одного уважающего себя мужчины. На такую взглянешь, и через секунду забудешь, что вообще кого-то видел. В отличие от ее незабываемых подруг. Идеальный вариант для смены имиджа.

А с другой стороны, и полным чучелом она явно не была. Просто такая… никакая. А вот если ее как следует причесать и накрасить…

Короче, эта троица оказалась для меня настоящей находкой. Я совершенно не ориентировалась на городских улицах, которые ни разу в своей жизни не видела. Они, скорее всего, тоже. Но… не приходилось сомневаться в их способности отыскать нужное место в самой незнакомой обстановке. Такие чувствуют направление едва ли не спинным мозгом.

Я со скучающим видом шла за ними на некотором удалении, дожидаясь того светлого момента, когда на пути подвернется какой-нибудь магазинчик готового платья. Желание сменить убогий гардероб на что-нибудь приличное стало воистину невыносимым. Никогда больше не надену ни один комбинезон! Хватит уже! Пора, наконец, почувствовать себя настоящей женщиной.

С каждой прошедшей минутой меня все больше начинала беспокоить городская полиция. Патрули попадались чуть ли не на каждом шагу, или так только казалось моему обостренному воображению. И бросали в толпу заинтересованные взгляды. После каждой такой встречи приходилось буквально подавлять неистовое желание избавиться от облика бедолаги-водителя, чей портрет, вполне вероятно, уже красуется на всех полицейских терминалах.

На первый взгляд казалось, нет ничего проще, чем сменить внешность на облик первого попавшегося горожанина. Или горожанки. И не устраивать погоню за несчастными туристками. Однако я вовремя вспомнила о том, что новый мэр первым делом озаботился установкой телекамер на всех городских улицах. В целях искоренения преступности, так сказать. Я ничего не имела против. Пожалуйста. Преступность — это нехорошо, с ней нужно бороться. Однако один момент не устраивал категорически: мое возможное преображение непременно окажется зафиксированным, а этого хотелось избежать всеми доступными способами. Ничего лучше примерочной кабинки в женском магазине я придумать так и не смогла. И тогда уже плевать на любое количество уличных камер… Мало кому придет в голову, что кто-то из посетителей зашел в магазин один раз, а вышел оттуда дважды. Или не вышел вовсе.

Разноцветные подруги неожиданно дружно взвизгнули и устремились куда-то вдоль по улице. Мышь, смущенно оглядываясь по сторонам, последовала вдогонку.

«Куда это они? — растерянно подумала я. — Вот рванули… Черт! И не побежишь вслед за ними! Представляю себе картину: молодой парень в рабочем комбинезоне преследует трех молоденьких девиц. Да-а-а. Точно, до первого полицейского… Не потерять бы их из виду… Ну вот, исчезли… Черт! Такую мышь упустила!»

Я растерянно заозиралась по сторонам. Подбирать новый объект для метаморфозы, прямо скажем, очень не хотелось. К тому же дело это не такое уж и простое. Нужна не просто невзрачная личность, шествующая куда-то по своим делам, а такая, которая захочет зайти в магазин женской одежды.

Мои сомнения развеялись буквально через десяток шагов.

" А-а-а, теперь все понятно. Кроме их неадекватной реакции.«

Слева в глубине сияла огнями огромная стеклянная витрина, внутри которой неторопливо прохаживались и принимали красочные позы на редкость привлекательные голографические модели в одежде самых разнообразных фасонов: от деловых костюмов, брюк и мини-юбок до нижнего белья и купальников всевозможных форм и расцветок.

«Fashion House, — прочитала я вывеску над ярко освещенными раздвижными дверями. — Ну, наконец-то. Теперь главное, чтобы меня не остановили на входе, хотя это и маловероятно. Но все-таки… мужчина в женском магазине выглядит, прямо скажем, не совсем к месту. Как кит в аквариуме. Тем более в рабочей робе.»

Я ступила внутрь, низко нагнув голову и скрыв нижнюю часть лица высоко поднятым воротником. Все-таки какая-никакая, а защита от назойливых телекамер. А им совсем ни к чему видеть то, что сейчас произойдет.

Подняла голову уже Екатерина Решетникова. Не оставшийся неизвестным несчастный работник склада. И даже не Дороти Найт.

«Надеюсь, мой истинный облик хоть ненадолго собьет со следа возможную погоню. По крайней мере, лицо пропавшей в джунглях Лорелеи много лет назад невезучей сотрудницы Алана Стромберга наверняка не настолько популярно, чтобы красоваться на полицейских терминалах Цереры. Не вижу никакого смысла и дальше хранить инкогнито, тем более что все заинтересованные стороны и без того отчетливо представляют себе, кого следует искать.

Прежде всего, Дороти Найт, которая в их списке наверняка помечена первым номером. А на втором несомненно красуется избитый и ограбленный коварной десантницей работник склада. Зато Екатерина Решетникова в их сети до сих пор не попадалась, вот пусть и потрудятся, выясняя подробности ее замечательной биографии. Впрочем, скорее всего, я о них слишком хорошего мнения. Вряд ли внутренние камеры сумели засечь практически мгновенную трансформацию. Но даже если так… потребуется немало времени на то, чтобы проследить путь предполагаемого убийцы от шаттла до этого магазина.»

Мои подопечные туристки обнаружились довольно быстро. Две разноцветные подруги, вооружившись электронными каталогами, горячо обсуждали что-то не совсем понятное в отделе одежды для ночных клубов и всяких там пати. На невысоком подиуме перед ними голографическая модель меняла платья одно другого короче со страшной, не уловимой на взгляд скоростью. Мышь стояла немного в сторонке и, похоже, не до конца понимала, что же она здесь делает. Идея приобрести что-нибудь особенно убойное на вечер ее явно не увлекала, а обсуждаемые подругами наряды не вызывали ничего, кроме презрительной усмешки. Одно слово: мышь… Впрочем, в одном я с ней абсолютно солидарна: ни одно из рассматриваемых бойкими подругами так называемых «платьев» я не надела бы никогда в жизни.

Изо всех сил изображая растерявшуюся в роскошной обстановке простушку, я потихоньку приблизилась к увлеченно копавшимся в каталоге подругам, окончательно выпавшим из окружающей реальности. Они явно не замечали меня, что-то горячо доказывая друг другу и тыча пальцами в уставшую от их активности голограмму. Тема обсуждения, по всей видимости, оказалась настолько животрепещущей, что даже мышь рискнула поучаствовать, хотя и абсолютно безуспешно. Удивленные подруги вдруг прекратили препираться, взглянули на нее как на пустое место, полностью проигнорировав робкие замечания, фыркнули и вновь уткнулись в каталог, листая страницы с прежним энтузиазмом. Никто даже не подумал обратить на меня хоть какое-то внимание до того самого момента, пока я, театрально зацепившись одним башмаком за другой, едва не упала на притихшую и обиженно отвернувшуюся мышь.