Алекс пожал плечами.
— В рамках СГСА любое из европейских либо североамериканских государств имеет право на независимую коммерческую деятельность в космосе. Вероятно, Норвегия раньше других осознала преимущества своего членства в этой уважаемой организации и научилась беззастенчиво ими пользоваться.
Шеф презрительно усмехнулся.
— Это я и сам знаю. Мои вопросы были сугубо риторическими. Итак… вернемся к забастовке на Луне. Требования рабочих известны?
— Обычный набор: достойная оплата, право на полноценный отдых, охрана труда… Спусковым крючком к беспорядкам послужила гибель двух рабочих компании. В обоих случаях отказали выработавшие все мыслимые ресурсы системы жизнеобеспечения скафандров.
— Тогда пусть этим делом занимается полиция. Причем здесь Служба Безопасности?
— Согласен. Однако есть одно «но»… Руководство «Selena Norsk Hydro» пригрозило уволить всех участников забастовки. В ответ сотрудники организовались в боевые отряды, чтобы не допустить на предприятия штрейкбрехеров. Ситуация грозит серьезным столкновением.
Брови шефа снова сошлись на переносице, а лоб прорезали глубокие морщины.
— Все равно, не наше это дело. Хотя, ты прав в одном — присматривать за ситуацией необходимо. И я даже знаю, кому это поручить, так что можешь благополучно выбросить Луну из головы. Твоя задача — Титан. Вот откуда глаз спускать нельзя ни в коем случае… Что-то еще?
— Пожалуй, нет. По текущим делам все.
— Тогда свободен. В случае любых изменений в ситуации на Титане информацию немедленно мне на стол. Немедленно, слышишь? А то знаю я тебя…
Алекс взмахом руки погасил голограмму и слегка помялся, не торопясь покидать уютное кресло.
«Удобный момент для того, чтобы изложить шефу дело Катерины, — подумал он. — Другого такого наверняка не будет. Да и времени на долгую подготовку к нелегкому разговору у меня попросту нет. Снова придется импровизировать.»
Шеф, конечно же, сразу заметил нерешительность своего подчиненного и верно определил ее причину.
— Ну давай, излагай, — усмехнувшись, сказал он. — Я же прекрасно вижу, что хочешь о чем-то спросить. Давай, спрашивай, только быстрее. Мне сегодня еще не один доклад выслушивать.
— Боюсь, быстро не получится, — Алекс вздохнул и поглядел на шефа прямым и твердым взглядом, вовсю демонстрируя решимость идти в этом вопросе до конца. — Дело слишком серьезное и требует повышенного внимания.
Усмешка сбежала с лица шефа, а брови довольно красноречивым образом зашевелились и поползли к переносице.
— В таком случае, сделай запись и перешли ее на мой терминал. Обещаю ознакомиться. А сейчас у меня просто нет времени, твои коллеги, вероятно, уже ожидают в приемной.
Намек был весьма недвусмысленным. Однако Алекс, мысленно воззвав ко всем известным ему богам, отрицательно покачал головой.
— Никак невозможно, — вложив в голос все доступные интонации убеждения, сказал он. — Время не терпит. Ситуация в любой момент может выйти из-под контроля, и тогда, поверьте, мало никому не покажется. Лучше потратить полдня сейчас, чем потом годами наверстывать упущенное. К тому же, насколько мне известно, ничего даже близко похожего на Титан в настоящий момент в системе не наблюдается. Поэтому доклады моих коллег вполне могут подождать.
— А ты, оказывается, личность довольно нахальная, — сказал шеф, взирая на подчиненного взглядом, в котором к удивлению Алекса на неуловимо краткий миг проскользнула искра одобрения. — И наглая. Думаю, твои коллеги разделят мое мнение… если, конечно, узнают причину досадной задержки. Так что смотри, если дело того не стоит, ответишь по полной программе.
— Согласен. Надеюсь, никто не будет разочарован.
После долгой и томительной паузы шеф, наконец, произнес в пространство:
— Марта!
На терминале возникло лицо секретарши.
— Слушаю, Андрей Николаевич, — сказала она.
— Перенеси на завтра отчеты по Ганимеду и Меркурию… Да, прямо с утра. А сегодня меня ни для кого нет.
Марта кивнула и исчезла с экрана.
— Что ж, излагай, — сказал шеф. — Я весь внимание.
Алекс мысленно утер со лба трудовой пот и произнес:
— Дело касается Лорелеи.
Бросив косой взгляд в сторону начальника, он сразу же понял, что фраза достигла цели: шеф напрягся, брови сошлись у переносицы, а лоб снова избороздили многочисленные морщины. Что было, в общем-то, оправданно, поскольку упомянутая планета всего лишь несколько лет назад являлась воистину всеобщей головной болью, да и в этом году добавила немало седых волос очень многим и многим. Один лишь пиратский налет на «Ириду» чего стоит… А шеф, надо заметить, давно уже не мальчик.
Алекс вел рассказ обстоятельно, стараясь не пропустить наиболее значимых с его точки зрения моментов. И начал он именно с угона звездного корабля преступной командой Эдварда Каттнера.
Шеф слушал внимательно, не перебивая, но, когда Алекс перешел к захвату «Ириды» подразделением спецназа в Лабиринте Ночи на Марсе, все-таки не выдержал и с неудовольствием произнес:
— К чему ты мне все это рассказываешь? Я полностью в курсе операции, тем более что мы с тобой готовили ее совместно.
— Верно. Однако есть некоторые детали, которые стали известны только сейчас, и, поверьте, они в корне меняют картину произошедшего.
Шеф снова нахмурился и сделал знак продолжать. Больше он не перебивал.
Алекс со всеми подробностями описал процедуру обнаружения похищенного корабля, особо остановившись на одном весьма нелестном для соответствующих служб моменте: отыскать «Ириду» удалось только после получения с нее аварийного сигнала.
— Станции слежения на Фобосе и в Маринер-сити появление корабля, прямо скажем, прошляпили. Что само по себе является прекрасным поводом для того, чтобы поставить вопрос об организации системы тотального контроля за пространством над нашей планетой. И если бы не счастливое стечение обстоятельств, мы даже не узнали бы о том, что пиратская «Ирида» совершила посадку в Лабиринте Ночи. В этой связи остается открытым главный, на мой взгляд, вопрос: а кто же все-таки включил тот самый аварийный маяк? Следствие отвечать на него не посчитало нужным, попросту решив, что мы имеем дело с обычной оплошностью кого-то из команды.
— А ты, выходит, думаешь иначе? — бровь шефа саркастически приподнялась.
— В данном случае я не думаю, а знаю точно, — ответил Алекс. — Никто из команды сигнал не включал. Да и не мог этого сделать по той простой причине, что к тому моменту все они находились во власти сладких грез, навеянных торном. В чем легко убедиться, просмотрев заключения наших медиков, потративших немало сил и нервов, чтобы привести экипаж «Ириды» в чувство.
— Тогда кто же это по-твоему? Архангел Михаил? Или, может быть, пресловутые зеленые человечки, тайком пробравшиеся на мостик?
— Ни то и ни другое, — серьезно ответил Алекс. — Но вы правы в одном: на корабле действительно находились те, кто в конечном счете и сделал за нас половину работы.
Шеф скептически хмыкнул и насупил брови. Ничего хорошего подобная реакция Алексу явно не сулила.
— По-моему, я зря потратил на тебя время, — мрачно сказал шеф. — Дело «Ириды» окончательно закрыто и передано в архив, а эксперты давно сказали свое слово. Поэтому выслушивать твои беспочвенные фантазии у меня нет ни особого желания, ни возможностей.
В другое время и при других обстоятельствах Алекс, несомненно, почел бы за лучшее извиниться и по-тихому ретироваться от греха подальше. Но сегодня выбора у него не было, так что волей-неволей приходилось идти ва-банк. И даже не из-за обещания, данного Катерине, хотя и это, конечно, тоже. А в основном, по причине того, что он отчетливо понимал: если убедить шефа все-таки не удастся, то секреты той самой «золотой рыбки» с неизбежностью попадут в распоряжение разведслужб СГСА, и уж тогда… Тогда у всех, включая шефа, появится прекрасный повод оплакать несчастное неразумное человечество, заполучившее в свои руки невероятно опасную игрушку, справиться с которой оно почти наверняка не сможет… Какое-нибудь другое человечество — да, возможно. Но только не это.
