Сейчас мы переводили дух на большом островке посередине озера. Он образовался после обвала свода. Трещина там выглядела внушительно. Соответственно породы рухнуло в воду очень много. Столько, что на получившемся островке смогли уместиться все мы. И ещё места чуть-чуть осталось.
Мне пришлось большую часть отдыха возиться с одеждой, напитывая ту своими духовными искрами, превращая те в вечное тепло. Хотя, может быть, с годами странная аномальная энергия развеется. Но пока что все вещи, обработанные мной, работают так, как и должны и не показывают стремления разрядиться.
— Жаль, что тут рыбы нет, — пожаловался мне Прапор. Он сидел на большом камне у самого среза воды и водил лучом фонарика по поверхности озера. — Вода прозрачная, но ничего не видать, только камни.
— Я как-то программу смотрел по Дискавери, в которой говорилось, что многие пещерные водоёмы, расположенные глубоко под землёй, безжизненны. А в тех, где водятся рыбы и прочие водяные обитатели, эти существа мелкие, слепые и чуть ли не прозрачные. Так что, Прапор, если тут что-то и водится, то своим фонарём ты вряд ли что-то высветишь. Поэтому не трать батарейки.
Тот вздохнул и щёлкнул кнопкой фонаря. На несколько секунд мне показалось, что вокруг наступила кромешная тьма. Но потом глаза адаптировались к тусклому свету, испускаемого двумя десятками небольших костров, вокруг которых тесно, плечом к плечу, расселись люди. Никто ни о чём не говорил. Большинство спали сидя, другие просто смотрели на трепещущие язычки пламени. Тепла от таких очагов было мало, и его получали только те, кто сидел в первом ряду. Зато на свет могли любоваться практически все. А ведь живой огонь завораживает, прогоняет на время неприятные думы, сомнения, будто бы вводит в некий транс. Наверное, это в нас сидит ещё от далёких предков, что научились отгораживаться от хищников кострами, видя в них защитника, а позже и идола, бога и доброго духа. Или сначала духа, а потом защитника? Неважно.
Шесть часов отдыха пролетели, как десять минут. Из них я только два смог уделить сну. Остальное время ушло на согревающую одежду и контроль ситуации. В основном люди могли двигаться дальше, лишь тридцать семь нуждаются в помощи. Кто-то сбил ноги, у других последствия судорог не пошли, простреливая острой болью ноги при каждом шаге. Таких придётся поддерживать. Григорий уже выделил им помощников, которые станут сменяться. Если же они совсем выбьются из сил, то сделаем носилки из лыж. В каком-то роде можно даже сказать спасибо тем ублюдкам, Игле сотоварищи, забравшим часть груза. Иначе сейчас бы пришлось перетряхивать его и нагружать кого-то сверх меры, ведь бросить продукты не смог бы никто из нас. Все мы подсознательно привыкли ценить еду в этом мире.
Десятичасовой марш вдоль озера привёл нас в анфиладу пещер, по которым мы шли ещё два часа, пока я не отдал приказ встать лагерем для ночлега. Если бы не часы у моей группы, то мы бы банально потерялись во времени в этих подземельях. С нашей нагрузкой — и физической и моральной — эти часы легко превратились бы для нас в дни.
Как только лагерь был разбит, люди устроились у костров, на которые пошло последнее топливо, и были расставлены дозорные, я устроил совещание. Или скорее планёрку, так как больше слушал доклады и раздавал приказы.
— Ясно, я всё понял, — подвёл я в конце итоги. — Гриш, дай Ивану дюжину парней покрепче и подисциплинированнее. Ну и поумнее, конечно. Парочку подбери из тех, кто знаком с оружием, я им дам по револьверу. Вань, ты с ними выдвинешься в дозор примерно за час до того, как мы свернём лагерь. Будешь вести разведку, проверять дорогу, ставить знаки и прочее. Если найдёте что-то интересное, то назад отправишь двоих с сообщением. Потому тебе и народу столько даю.
— Сделаем, — синхронно кивнули в ответ оба мной названных мужчины.
Через полчаса мне была представлена команда разведчиков. В ней не было никого моложе двадцати пяти и старше тридцати лет. Четверо среди них не просто знали, с какой стороны браться за оружие, но и регулярно пользовались им. Один был полицейским из россгвардейской группы задержания, ещё один чоповец из конторы, занимающейся перевозками ценных грузов и потому не экономившей на боевых тренировках. Двое оставшихся просто любили оружие, являясь охотниками и иногда наведываясь в областной центр, где был тир с неплохим ассортиментом стреляющего железа.
Оружие получила первая пара. Я решил сделать выбор в пользу тех, кто постоянно носит оружие. Но учебные стрельбы провёл со всеми, хотя и было жаль патронов. Каждый из этой четвёрки сделал три выстрела в стену. Результаты… ну, метров с пятнадцати в орка они попадут, если он будет бежать на них. Или с тридцати по стоячему. Всем им показались непривычными наши револьверы: достаточно тяжёлые, с резкой отдачей в сравнении со знакомыми им пистолетами, необходимостью взводить тугой курок и проворачивать барабан после каждого выстрела.
Ещё день пути под землёй. Настроение у всех было так себе. Особенно мрачными и подавленными выглядели бывшие пленные. Не удивлюсь, если кто-то из них уже пожалел, что их спасли от инсектов. Там им, по крайней мере, светила жизнь, пусть и плохонькая. Здесь же в ближайшие дни им была уготована смерть от голода или жажды. Уже завтра утром все начнут испытывать неприятные последствия от отсутствия воды. И ручейков нет, что сочились из стен и потолка всё время, пока шли рядом с озером.
На третий день нам навстречу вышла пара разведчиков, которую направил к нам Иван. Из их пояснений я понял, что наш головной дозор нашёл нечто очень интересное. Не то выход на поверхность, не то подземный город, не то кладбище или место давней битвы.
— Мне тот проход показался странным. Какой-то аккуратный, что ли, хоть и узкий. Решил туда заглянуть, и не прогадал, — сказал мне Иван, когда колонна дошла до него. Товарищ со своими бойцами ждал нас в большой пещере с низким и неровным сводом.
По узкой и вихляющей каменой кишке мы с ним и полутора десятков сопровождающих вышли в небольшую пещеру, которая напоминала зал, созданный руками каменотёсов: там срубили выступ с потолка, здесь немного стесали пол, вот там подровняли стену. Из зала вёл дальше всего один проход, который оказался завален. И по ряду признаков было ясно, что это дело рук разумных. Но совсем рядом кто-то другой прорубил стену, обойдя завал, воспользовавшись немаленькой трещиной, которая могла появиться после завала. Например, тот создали прям как мы — с помощью взрыва. Отсюда и повреждение стены рядом, за которой обнаружилась пустота.
Ещё через полчаса мы вышли в пещеру настолько огромную, что до потолка с трудом добивали лучи наших фонарей, уже с заметно севшими батарейками, а во внутреннем пространстве места хватило, чтобы построить небольшой укреплённый городок или немаленькую крепость. Почти все макушки башен были разрушены, а в стенах зияли проломы. А кроме этого было ещё кое-что…
— Неслабая тут была заварушка, — пробормотал Максимка, увидев настоящие горы из костей и полуистлевших хитиновых останков инсектов.
— Нужно осмотреть тут всё. Здесь должен быть путь на поверхность, иначе смысла в такой крепости нет никакого. Не по пещерам же сюда таскали провизию, — сказал я. — На это уходили бы все силы. И ещё должна быть вода.
— Придётся сюда всех вести. Своими силами мы тут несколько дней будем лазить, — произнёс Иван.
— Придётся. Пошли к Грише своих разведчиков, пусть показывают путь к нам.
Первым делом осмотр начали с крепости.
Внутри царила разруха и запустение, обильно прикрытые пылью. А ещё кругом лежали старые кости и хитин. Яростное сражение людей и инсектов случилось не меньшее тридцати лет назад. Может быть, больше.
Нашли два колодца с водой. Глубиной они были свыше двадцати метров, и подъём воды превратился в непростую задачу.
Ещё я надеялся отыскать оружие, чтобы вручить его людям. Так хоть не с голыми руками придётся сражаться с врагами, если нам не повезёт с ними столкнуться. К сожалению, за годы, проведённые в пещере рядом с телами своих владельцев, всё превратилось в хлам. Древки на копьях и топорах сгнили, луки и арбалеты постигла та же участь. Копейные наконечники, клинки и прочее железо проржавело до того состояния, когда пользоваться вещами стало невозможно. Более-менее полезными трофеями можно посчитать керамическую кухонную утварь, обнаруженную в постройках. Эти горшки и кувшины можно будет наполнить водой и нести с собой.
