Усиленные патроны отлично подошли для ружей-переломок под данный калибр. Их у нас было порядочно, так как мастерам было легче выделывать стволы под «девятку», чем «пятёрку» из-за набора свёрл и резцов.

Таких штуцеров, как у меня и Ивана больше делать не стали. Они обходились очень дорого и особого выигрыша не несли. По правде говоря, я подумывал оставить свою двустволку и взять переломку под 5.45. Она и легче, и удобнее.

Оружейники пытаются создать свой патрон, взяв за аналог «пятёрку» под автомат, и выбрав вариант гильзы с закраиной, но только калибром эдак девять-десять миллиметров, чтобы гарантированно выносить с одного выстрела сильных инсектов, покрытых непробиваемым хитином. Но пока что у них мало что выходит.

Также плохо обстоит дело с автоматическим оружием. По чертежам Ганзовца на данный момент, был собран оружейный ублюдок — по-другому и не скажешь — который мог вести полуавтоматическую стрельбу. Немного напоминал СТЕН. Патрон — обычный от ПММ. Магазины к нему решили использовать пистолетные, тем более что Михалина научилась их копировать, хоть и тратила много сил. Под магазин мастерам было проще сделать УСМ, взяв за шаблон такой же в прапоровском пистолете. И вроде бы всё получилось, но оружие то клинит, то выпускает весь магазин одной длинной очередью. До сих пор причины этого не нашли. Да и нет у оружейников особо много времени для этого, Совет требует как можно больше револьверов, ружей, гранат и снарядов.

В поход я отправился на четвёртый день после разговора с главой. Вместе со мной в отряде насчитывалось двадцать пять человек. Вернее бойцов, так как с нами шли шесть гоблинов из рода, который примкнул к нашему анклаву. Они были вооружены блочными арбалетами сравнительно небольших размеров. Их стрела была смертельно опасна до двух сотен метров. А с двадцати пробивала насквозь тело косули. Блоки позволяли взводить оружие при помощи поясного зацепа.

Ещё арбалеты были у нескольких линкийцев, которые так и не смогли привыкнуть к огнестрелу. Дополнительным оружием у них были револьверы, но аборигены предпочитали сражаться привычным оружием.

Совет попытался втюхать разбирающуюся пушку вроде тех, которые использовались на корабле. Но я прикинул сколько она будет отнимать у нас сил, и её отдачу, из-за которой о нормальной стрельбе не будет и речи, и отказался. Как показала практика, лучше взять побольше гранат. Против тесного строя, который используют в этом мире все, их хватит для всех задач. А пушка… собственно, я не собираюсь осаждать города, где она бы пригодилась.

Главной задачей был поиск месторождений камней, которые добывают инсекты, а у них отнимают орки и иногда гоблины.

— Ну, ни пуха, ни пера, — дал напутствие Колокольцев.

— К чёрту! — гаркнули мы в двадцать пять лужёных глоток.

В путь выдвинулись мы на струге. Топлива в баках осталось чуть-чуть, только для совершения маневров, от которых будет зависеть наша жизнь или целостность судна. И потому шли на вёслах и под парусами. Правда, от последних толку было чуть-чуть, так как ветерок был условно попутный и слабый. В течении трёх дней двигались достаточно ходко, без неприятностей, сделав несколько остановок, чтобы изучить местность, когда примечали с помощью дрона интересные места. Так мы нашли огромную соляную поляну, на которую приходили местные животные. Одни чтобы полакомиться ей, другие чтобы поохотиться на таких лакомок. Потратив час, чтобы немного углубиться в этот солончак, мы обнаружили на глубине метра соляной пласт. Эта находка решит несколько проблем нашего анклава. Соль понадобится и нам самим, и её можно продавать в королевствах. И если пласт уходит глубоко вниз, то нижние слои даже не придётся очищать от грязи, что сэкономит кучу сил и времени. Сделав отметку на карте, мы поплыли дальше.

Ещё одной находкой стала целая плантация деревьев, из которых можно добывать что-то похожее на муку. После обработки из неё пекли хлеб, который по вкусу был неотличим от серого, того, что на Земле пекут из смеси ржаной и пшеничной муки. Разумеется, у нас пекли его по земным технологиям, с дрожжами, сахаром и прочим. Уже эти две находки окупили рейд по реке.

А вот на четвёртый день мы столкнулись с кораблями инсектов. Случилось это утром, когда реку и берега затянуло плотным туманом. Тревогу подал один из гоблинов, стоящий часовым на струге. Он услышал характерные звуки вёсел на реке.

— Живо все на борт, живо! — погнал я народ на струг. — И тихо!

Минут через двадцать в серой пелене показался высокий нос неизвестного корабля с двумя мачтами с поднятыми парусами. Мы их видели в бинокли, они же пока не подозревали о нашем присутствии благодаря скрывающему нас туману.

— Да это же инсекты! — первым опознал неизвестных Иван. — Вон липны на палубе бродят. Чёрт, да их там полно.

Спустя несколько секунд уже все на струге, у кого имелась оптика, смогли убедиться, что он прав.

— И куда же они прут? — пробормотал я. — На палубе штук тридцать богомолов, в трюме тоже, наверное, кто-то есть. И ещё гребцы.

У меня имелись догадки, но слишком мрачные и от греха я решил их не озвучивать, чтобы, как говориться, не накаркать. А вот Прапор был куда менее суеверным.

— К нам, куда ещё, — сказал он и плюнул.

— Маловато их. Максимум сотня наберётся и то с гребцами, — с сомнением покачал головой Лось. — А у нас частокол, ловушки, рогатки, гранаты и пушки.

— Про пушки, скорее всего, они не в курсе, — ответил я ему. — Хотя, если там клопов с со скорпионами полный трюм, то они рассчитывают на них. Полусотней они с любым отрядом местных поселенцев справятся. Даже с большим в десять раз. А мы для них такие же люди, как местные линкийцы.

— А давайте их потопим? — вмешался в нашу беседу Максимка. — Пальнём из пушки и им хана. Сразу всю кучу на дно пустим.

— Придётся, — кивнул я ему в ответ.

Не торчи струг на виду у берега, то можно было бы вдарить из обеих пушек в борт вражескому кораблю, когда он проходил бы мимо нас. Дистанция — полста метров, не больше. А из винтовок и мушкетов по богомолам, что заполнили палубу. Но вряд ли инсекты такое позволят.

— Запускай мотор, будем на нём маневрировать.

В утренней тишине звук мотора отчётливо разнёсся над поверхностью реки. В бинокль было видно, как засуетились липны на вражеском судне.

Неприятность пришла оттуда, откуда её не ждали. Стоило нам выйти на середину реки, держась глубины, как наблюдающий крикнул:

— Второй корабль! Ещё больше!

Матернувшись, я схватился за бинокль. Далеко позади первой галеры инсектов сквозь туман чернела ещё одна. Тоже двухмачтовая, но заметно выше и шире. Мало того, на носу стояла установка, напоминающая римский «скорпион». Хорошо, если этот дедушка артиллерии пуляет камнями или стрелами. А если огненными зарядами? Или вообще — магией?

— Они точно на наш посёлок намылились, — произнёс рядом Иван, рассматривающий второй корабль сквозь монокуляр. — Вместе там воинов под три сотни теперь наберётся. А если есть третий, то даже с пушками наши могут не отбиться, — чуть помолчал и добавил. — Или потери кошмарные будут.

— Хер им по всей роже, — зло и многообещающе оскалился.

Узнав о нашем существовании, передняя галера стала сбавлять скорость и смещаться к противоположному берегу, а вот вторая ускорилась. Не нужно быть адмиралом, чтобы не раскусить их манёвр: хотят зажать в клещи.

— Орудие на борт! Рулевой, поворот бортом и так держать, пока не отстреляемся! Потом полный вперёд подальше от уродов! — скомандовал я. Следом отдал приказ стрелкам. — Из винтовок не стрелять, беречь патроны!

Манёвр у рулевого получился выше всяческий похвал. А вот со стрельбой пушкари налажали. Первый снаряд они лихо вбили точно в мачту, которую разнесло в щепки. Ими и осколками снесло чуть не всех богомолов с палубы. Тем и надо было немного, хитин у тварей тонкий и непрочный, брали они скоростью. Наверное, досталось и тварям в трюме, если палубные доски не очень толстые. А вот второй снаряд прошёл над галерой и улетел куда-то вдоль по реке.