— Сволочь, что ж ты делаешь? — не вытерпел и подорвался таки со стула препод.

Повернулся к нему. Окинул пронзительным взглядом, но мою едкую фразу прервал Солёный:

— Командор, внешний шлюз вскрыт. На коридорные не надейся, их можно открыть, находясь внутри, в коридоре, вручную. Механический привод. Время.

Я выругался. Да, время. А у меня ещё конь не валялся.

— А что я делаю не так, сеньор?

— Прекрати немедленно! Ты получил своё, ты получил трибуну, о тебе все всё узнали! Меня ты тоже утопил — меня теперь многие захотят грохнуть! Заканчивай шоу!

— Шоу… — Задумчиво усмехнулся. — Сеньор, шоу должно продолжаться.

— Щенок! — брызгая слюной присоединился второй препод, из другой школы. — Щенок, ты и правда не понимаешь, что творишь?

В глазах обоих стеной стоял СТРАХ. «Меня теперь многие захотят грохнуть…»

— Сеньор литературный агент 38764-12, разрешите к вам ТАК обращаться? — пронзил я второго препода глазами. — У меня для вас тоже есть материалы, тоже из вашего творчества. Вот, например, это. — Сзади на экране появилась очередная докладная. — Но вы интересны постольку поскольку, я вас не знаю. А потому у меня предложение. Я прекращаю балаган и сворачиваюсь, а вы взамен честно и прямо, перед всеми камерами говорите, кто приказал вам «слить» мой экзамен. Утопить меня.

— Что-о? — вытянулось лицо сеньора… Поздно, я его прочитал. Не актёр он, и безбожно сфальшивил.

Бросок тела вперёд. Перегнуться через стол, схватить его и… Швырнуть на «точку» на пол. В шприц ампулу из левого нагрудника. Укол в бицепс.

— Сеньор, у меня к вам мало что есть, чтобы предъявить, а потому даю выбор. Вы честно говорите, кто приказал вам меня «слить», и я не выкладываю ваши писульки на «Хроники справедливости». Кто?!!

Сеньор натужно задышал. Первая стадия. У меня пара минут до начала действия препарата.

— Прошли вестибюль с фонтаном. — Это Солёный.

— Шимановский, прекрати. — Это убитый горем завуч. — Тебе сказали, что сюда идёт гвардия. Концерт окончен.

— О, нет, сеньор! — Я снова хищно оскалился. — Вам тоже приказали «валить» меня. Да?

Хорошо, что я умею читать людей. У меня не соврёшь.

— Ты бредишь!

Снова бросок… Но я не на завуча бросился, а на своего препода. Он сопротивлялся, но я заломил ему руку и ввёл вторую ампулу.

— Это нейротоксин, — произнёс, усадив обоих на пол на «точке», лицом на камеру в зал. — Сеньоры, объясняю ситуацию. Вам обоим… Всем троим дали приказ «валить» меня. Сеньору завучу не знаю кто, с ним позже поговорим, но вы — агенты человеконенавистнической «конторы» и с вами я отдельно груб и жесток. Сейчас вы добровольно признаётесь, что ваши кураторы вам приказали, и я даю антидот. Можете не говорить имена и звания, тем более вы их и не знаете, в смысле настоящие, но у каждого вашего куратора есть цифровой код. Правда, сеньор 28145-14?

— Пошёл ты! — А это чужой препод. Моего уже трусило и ломало, он уже был не в себе, а этот ещё соображал.

— Мужики, будет БОЛЬНО! Говорю сразу. К счастью, вещество безвредно, но муки ада преодолеть вам придётся.

— Куратор… Куратор ничего не говорил, Шимановский! — зло, сквозь зубы прошептал мой препод. — Ты льстишь себе, придурок!.. С завышенной самооценкой.

— Какой есть. Однако именно меня, с завышенной самооценкой, пытается «слить» «пятёрка». Причём как-то глупо, всего лишь завалив экзамен. Мелочно! Боже, как же мелочно работают наши конторы!

— Шимановский, ты за это ответишь! — затрясло и второго препода. — Это уже уголовная статья. Отравление токсином…

Его скрутило, больше сеньор говорить не мог.

— Кто! Сеньоры, мне нужно только имя! — давил я, нависнув сверху. — В букво-циферной форме, но имя! Кто приказал вам «утопить» меня!

— Да с чего ты взял, что тебя приказали «утопить»?! — воскликнул напуганный происходящим, трясущийся от страха, и признанный мною безопасным завуч. — С чего ты вообще это устроил?

— С того, сеньор, что за пару дней до сдачи МНЕ изменили экзаменационные вопросы. Увеличив их количество в два раза. Эта акция была направлена персонально на меня, так как все, кто ходил на занятия это время, могут ответить на них. Я же обучался дистанционно, в том числе по выданным ранее вопросам, и изучить дополнительно в два раза большее количество материала за два дня всяко не получится. При том, что сей поступок стопроцентно соответствует регламенту школы.

Повернулся к нему, развёл руками.

— Кто-то, сеньор завуч, заставил меня выучить мало информации, чтобы после, когда станет поздно, резко обесценить выученное объёмом невыученного. Это на самом деле глупость — подумаешь, останусь без гранта. Но, блин, сеньоры, это должностное преступление! — Я подошёл и пнул пистолет (он был на предохранителе, проверил), и тот отлетел в угол аудитории. — Кем бы я ни был, кто б за мной ни стоял, как бы я ни ненавидел вас и их контору, — кивок на корячащихся преподов, — это ДОЛЖНОСТНОЕ мать вашу за ногу ПРЕСТУПЛЕНИЕ!!! Которое совершили и вы, сеньор завуч, и сейчас нам расскажете, кто вам давал какие указания.

— Это бред, Хуан!.. — Сеньор «слился». Даже не биоэнергетик сейчас понял, что он врёт. Что страх живительный делает!

— Что, лекарство дошло до кондиции? — подошёл я к шпикам. — Сеньоры, кто первый сдаст своего куратора?

— Пш-шёл ты! — это мой препод.

— Нет никакого кура… Тора… — Это крепился второй.

— Хуан, вестибюль с гардеробными, — доложился Солёный. — Остались лестница и этаж.

Наш лекторий слишком близко к лестнице. Жаль.

Схватил чужого препода, взял за грудки, потащил к столу и швырнул на солешницу:

— Говори, гад! Тебе сказали «слить» меня?

— Д…Да! — выговорил он.

— Кто? Куратор управления? Имя! Звание! Номер!

— Н-н-е куратор! — качание головой. — Ты безумен, щенок! Дела нет до тебя управлению!

— Кто? КТО мать твою? — взъярился я, ощутив пришествие северной полярной лисицы. Он НЕ ВРАЛ.

— Да Хуарес же! — Препод завыл.

— Кто это? — взревел я и дал пощёчину, пытаясь привести сеньора в какое-нибудь чувство.

— Наш… Главный по учебной части. Когда стало ясно, что именно я еду в эту долбанную школу «пристяжным».

Истина. Не врёт.

Всё, писец. «Пятёрка» не при чём. А я — осёл. Осёл, баран, идиот, подставивший Фрейю! «Заговор в силовой структуре — это кабздец, Мышонок. Если мы раскроем утечку, что кто-то там вкалывает на основателей — тебе простят всё, любой мой концерт». И её: «Хуан, не подведи!»… М-мать!

— Ты? — Я подошёл к своему преподу. — Тебе кто сказал «сливать» меня? Куратор?

— Пш… Пшёл ты!

Удар. Двинуть по рёбрам. Я сломал этому челу карьеру. Я сломал ему жизнь. Это спорный момент, ибо он действительно делал что делал, из-за него спился хороший и умный парень, а другой пошёл на войну, где его убили, но…

Но я, действительно, не бог, чтобы судить. И я, действительно, сломал ему жизнь и карьеру. Дерьмо! Всё дерьмо!

— Говори, падла! КТО?!! Кто, мать твою, приказал тебе это? — орал я на грани припадка. От удара тот перевернулся и встал на четвереньки. И немного пришёл в себя. Заревел в ответ:

— Шимановский! Ты конченый идиот и больной ублюдок! «Пятёрка» с тебя пылинки сдувала! Мне вернули первый же на тебя рапорт и сказали, что ничего не видели, и чтобы не видели и дальше! У тебя такая «крыша», что они хомячки перед нею! Какой нахрен приказ куратора? Кураторы жить хотят! — Он хрипло рассмеялся, прокаркал. — Ты везучий сукин сын. Талантливый и везучий. Но какой же ты дура-ак!

Удар. Не сильный, обозначить.

— Кто?!!

— Да он же! Вот это хмырь! — кивок на завуча. Нашего, присутствующего за нашим столом. Растерянного и потерянного, и стопроцентно сломленного. — Мне никто не приказывал, Шимановский. Меня просто ПОПРОСИЛИ сделать одолжение. И ты прав, сукин сын, всё в рамках программы. — Он снова хрипло закаркал. — Но я всегда верил в тебя, и знал, что ты выкрутишься. И спокойно добавил эти сто сорок вопросов. — В глазах его заплескалось зло. — Ублюдок!