Я в ступоре. Редженс проходит мимо меня и останавливается посреди гостиной.

Закрываю дверь и встаю подле него. Мне хочется объяснений, но у меня голос пропал от испуга и по моему шинарду видно, что он еще не успокоился.

— Ты уже поняла, что ее нельзя сюда пускать? — спрашивает Редженс секунд через десять.

— Да, — неслышно подтверждаю я.

— У этой девки мания. Она считает, что у нас с ней отношения и переубедить ее невозможно, — поясняет Редженс. Я киваю, как будто эта фраза все объясняет. — Один раз с ней переспал! Один! — рычит мой шинард.

И тут в помещение влетает чем-то довольный Кейн.

— У меня отличная новость! — орет он и сгребает меня в охапку. — У Кирилла самая отстойная группа! — Он кружит меня по гостиной, потом закидывает на плечо и снова кружит. Его плечо больно врезается в мой живот, но вообще забавно! — Они его так довели, что он… — Кейн опускает меня на пол, и несколько секунд кажется, что мир кружится вокруг меня. А теперь вокруг дивана, на который я упала! — Кирилл сам починил проводку. По книжке. Просто взял и починил. А потом мы вместе подвесили нашего электрика над пропастью! Думаю, это придаст ему скорости в следующий раз! Так что молодняк больше у нас не ночует. Есть что-нибудь пожрать?

Поскольку этой ночью мы с Редженсом снова остались одни, он пошел спать к себе (конечно после того как в комнате и запаха чужеродного не осталось, так я все выдраила). А я соответственно к себе. На матрас в своем модуле я кладу Счастливчика и Потапа, но все равно чувствую пустоту. Грустно, тем не менее, засыпаю я быстро. А просыпаюсь от чужого прикосновения.

Очень странно и страшно. Не двигаюсь, вглядываясь в темноту, прислушиваюсь, но ни шороха, ни дыхания не слышно. Никакого самого слабого дуновения воздуха. Ощущение, что рядом с модулем никого нет. Возможно, прикосновение мне просто приснилось. Я тяну руку, чтобы нащупать выключатель света в модуле, чтобы узнать наверняка.

И тут меня снова что-то касается, более того начинает резво ползти по моей голой ноге! Теперь уже в ужасе я врубаю свет и вижу на себе огромное волосатое чудовище!

Ну, хорошо. Это паук размером с мой кулак. Содрогнувшись и телом, и душой, я спихиваю с себя косматого монстра и вылетаю из модуля. Гляжу, как испуганное чудище забивается под Счастливчика.

Так. Наверняка это один из питомцев Кейна, которого вполне возможно, я почти уверена, он притащил сюда специально, а значит, он безвреден. Ну, сейчас я ему как-нибудь отомщу! И за себя, и за Ристику с многоножкой и за Лекса с крокодилом!

Сбегав на кухню, осторожно заглядывая за каждый угол, ожидая увидеть там давящегося смехом Кейна, я притаскиваю в комнату большой мерный стакан, ловлю в него паука и закрываю его сверху книжкой. Теперь можно идти мстить!

Поставив свет фонаря на самый минимум, осторожно перехожу по галерее, соединяющей апартаменты двух офицеров, на другую сторону и на цыпочках иду к комнате Кейна. Пока все тихо. Дверь туда стоит открытой. Прежде чем подобраться к его спальному модулю, едва дыша, осматриваю саму комнату, чтобы не нарваться на какой-нибудь сюрприз. Здесь творится настоящий хаос, какие-то фиговины свисают с потолка — в общем, ничего подозрительного.

Кейн лежит на животе глубоко в модуле, лицом к его задней стенке. Вроде бы даже спит. Оставляю фонарик так, что еле-еле могу что-то разглядеть, зато свет от него не должен разбудить мою жертву. На вытянутых руках держу мерный стакан с пауком, подхожу вплотную к модулю, но тут замечаю, что в изголовье постели внутри модуля к его поверхности прикручены наручники. Для каких-то сексуальных игр не иначе. Я не удивлена. Поставив стакан, осторожно зацепляю одним из наручников лежащую ближе ко мне руку Кейна. Тихий щелчок. Так, теперь можно чувствовать себя уверенней. Хотя уже сейчас, признаться, я понимаю, что моя авантюра просто убийственна, но не могу остановиться.

Теперь я снимаю книжку со стакана и стараюсь вытряхнуть паука на голую спину Кейна. Умное членистоногое противится этому, как может. Мне приходится взять паучка (это я его так ласково сейчас называю, потому что держу это чудовище в руке), встать коленом на матрас и…

Кейн к кошачьей грацией, зараза такая, подскакивает на матрасе, оборачиваясь, и свободной рукой сграбастав меня, валит на постель, подминает под себя. Не знаю, куда улетает паук, но кажется, это он радостно кричит уи-и-и… Еще бы, он то свободен пока.

Кейн, навалившись сверху, проделывает какую-то манипуляцию с наручником, скидывает со своего запястья браслет и защелкивает на моем.

— Я знал, что ты когда-нибудь сама ко мне придешь, — шипит Кейн, задирая на мне ночную рубашку.

Ой, как неловко!

— Нет, я только паука твоего принесла! — выговариваю я, ерзая всем телом. Склонившись, Кейн то целует, то кусает мою кожу под рубашкой, спускаясь все ниже.

— И правильно сделала, — мурчит он между делом.

Мне удается, наконец, понять, точнее нащупать, секрет наручника, и вырвать руку из него очень вовремя. Выворачиваюсь из-под Кейна и грохаюсь на пол.

— Эй, распалила меня и смываешься? — то ли обиженно, то ли насмешливо спрашивает Кейн. Я даю деру с такой скоростью, что не помню, как оказываюсь уже на галерее. Пробегаю ее все так же на цыпочках, пролетаю в свою комнату и прячусь в шкаф! Фух.

Позорище-то какое!

На следующее утро подаю завтрак на кухне заранее, а сама закрываюсь у себя в комнате. Стою перед зеркалом и рассматриваю россыпь синяков от засосов и следов от зубов Кейна. Сама виновата! Это же надо было так лохануться! О чем я только думала?!

Стук в дверь сначала приводит меня в панику, но потом решаю, что даже если это Кейн пришел позубоскалить надо мной, я это переживу. Почти что уверено открываю дверь, но за нею стоит Лекс.

— Ты чего закрылась? У меня новости интересные.

— А Кейн с Редженсом уже ушли? — прежде всего, спрашиваю я.

— Ушли, а что?

— А меня Кейн покусал, — по-простому признаюсь я, демонстрируя ему один из укусов у себя на животе.

— И теперь в полнолуние ты превратишься еще в одного Кейна? В смысле, почему он тебя покусал?

Рассказываю другу, как по-дурацки я поступила, и он конечно согласен с тем, что по-дурацки, но все же великодушно проявляет сочувствие.

— В следующий раз вдвоем пойдем, — усмехается он. — И крокодила прихватим! Вот веселуха-то будет!

— Ладно, ты намекал, что расскажешь что-то интересное, — напоминаю я.

— Ну, теперь я уже не уверен, что это настолько интересно. По сравнению с твоими новостями.

— Да, ладно, давай, колись.

— Маргарета наконец нашла-расшифровала запись о том, куда наш второй пропавший подмастерье ходил перед своим исчезновением чинить протечку. У меня есть координаты, так что пошли… если конечно здоровьечко позволяет. Тебя не мутит? Не чувствуешь смутного желания напиться чьей-нибудь крови?

— Пока нет. Думаю что до следующего полнолуния я буду в порядке. — Меняю тему: — Так, а первый пропавший подмастерье тоже мог ходить смотреть протечку перед исчезновением?

— Это возможно, но точно не известно. Об этом Маргарета никаких записей не нашла, потому что… ну, в общем, ты знаешь. Нам повезло, что она нашла хоть что-то.

При входе в технические тоннели через специальный вход для техников ощущаю всплеск адреналина. Несмотря на темноту, прорезаемую лишь лучами наших фонарей, мир здесь кажется ярче, богаче на ощущения. Наверное, все потому, что эти тоннели ассоциируются у меня с приключениями, хотя в них вполне безопасно. Вероятность наткнуться на монстра из подземелий Муравейника, случайно забредшего сюда ночью, крайне мала, ведь по идее, все входы в тоннели по правилам должны стоять запертыми, а гильдия искателей регулярно прочесывает эти помещения на случай халатности или взлома. И все же, не может быть такого, чтобы мы сейчас не набрели на что-нибудь интересное, просто не может!