Тяжелая оплеуха вернула ее к реальности.

— Смотри на меня! — брызгая слюной, ревел Фэльдрин. — Смотри! Ты должна видеть как я, именно я, овладею тобой. Я больше не намерен миндальничать.

Он вновь забрался на кровать и опустился на колени между ног Тир, которая, не отрываясь, смотрела на него холодным брезгливым взглядом. Фэльдрин навалился на ее беспомощно распятое тело, и все внутри Тир мучительно сжалось в ожидании вторжения, как вдруг насильник, выругавшись, отстранился. Объяснение не замедлило явиться:

— Я расхотел тебя, ледышка, — высокомерно объявил он и встал с кровати.

Потихоньку переведя дыхание и вознеся молитву всем Духам, каких знала, девушка вновь заговорила:

— А сколько тебе лет? У эльфов в твоем возрасте уже бывает такое?

— Какое такое? — начиная багроветь, спросил Фэльдрин и, торопливо налив себе вина, выпил.

— Не расстраивайся, все когда-нибудь случается в первый раз. Такова жизнь.

Вместо ответа Фэльдрин начал быстро одеваться.

— Я совершил ошибку, позволив себе слишком много разговаривать. В следующий раз буду умнее.

— А ты всерьез рассчитываешь на следующий раз?

— Разве кто-то сможет мне помешать?

Фэльдрин уже сделал шаг к дверям, когда они распахнулись, и в комнату влетел человек.

— Чужие эльфы в замке! Их целое полчище! Появились как из-под земли…

— Что ты несешь? Какие эльфы? Разве часовые на стенах подняли тревогу? Кто-то открыл ворота или, может, опустили подъездной мост? — в голосе Фэльдрина чувствовалась издевка.

— Да нет же, — в отчаянии вскричал насмерть перепуганный человек. — Но, господин, они повсюду и несут с собой смерть!

Фэльдрин дико оглянулся на Тир.

— Иди, иди, это совершенно точно к тебе. Точно уверен, что Эристор мертв?

Челюсти Фэльдрина сжались, и Тир пожалела о своих последних словах.

— Капеллана в часовню! Туда же приволочь эту девку.

— Кого?

— Куиниэ! — потрясая кулаками перед носом растерявшегося человека заорал Фэльдрин и, не оглядываясь, выскочил вон.

Тир, было, заметалась в своих путах, но вскоре обмякла — все было тщетно. Она замерла, напряженно прислушиваясь. Однако даже звуки боя не проникали сквозь тяжелую дверь. Или, быть может, уже все кончилось? Тэргон! Что сейчас с ним? И где, наконец, Эристор? Долго ей еще лежать голой и связанной? B коридоре что-то грохнуло и покатилось. Мимо прогрохотали шаги. Хлопнула дверь, другая…

— Тир, Тэргон, где вы? — родной голос эхом разнесся по переходам замка.

— Я здесь! — крикнула Тир и вдруг прикусила язык, вспомнив, в каком положении находится.

Дверь распахнулась, на пороге возник Эристор, сзади напирал кто-то еще, но тот, оценив ситуацию, мгновенно выпихал их назад в коридор и заперся изнутри. Тир с возмущением увидела, как широченная улыбка расцветает на лице этого несносного лесного.

— Ты похожа на подарок усталому покорителю замка.

— Развяжи меня, ты… — Тир даже надула щеки, чтобы не выпустить те эпитеты, что вертелись у нее на языке.

— Прости.

Эристор торопливо убрал в ножны окровавленный меч, который все еще сжимал в руке, и шагнул к кровати. Немного повозившись, он освободил пленницу.

— Отвернись, — тихо попросила Тир.

— Позволь мне помочь тебе.

— Я справлюсь.

— Я знаю, Тир, но я хотел бы… В общем, позволь себе немного побыть просто женщиной, а мне позаботиться о тебе.

Тир воинственно взглянула на него, кутаясь в простыню с кровати, но в лице Эристора было столько нежности, что она не выдержала и, всхлипнув, приникла к его надежной груди.

— Почему ты так долго не шел? Я так боялась…

— Я торопился как мог. Тебе… не причинили боли?

— Почему ты сразу не спросишь, не изнасиловал ли меня Фэльдрин?

— Я просто не хочу мучить тебя расспросами.

— Ну вот, — Тир улыбнулась сквозь слезы. — Я приложила столько усилий, чтобы этого не произошло, а ты…

— Неужели? — руки Эристора еще крепче обхватили ее стройное тело, а губы легко прошлись по растрепанным светлым волосам.

— Да. Он не смог, — глаза Тир презрительно сверкнули.

Она начинала успокаиваться в кольце его сильных рук, и все произошедшее с нею, теперь представлялось скорее смешным, чем трагическим или страшным.

— Как тебе это удалось? — подзадорил ее Эристор.

— Я использовала самое сильное оружие.

— Самое сильное оружие — это красота. Сражает наповал самых стойких не хуже стрелы из лука.

— Разве? — Тир подняла смеющиеся глаза.

— Я не раз испытывал это на своей собственной шкуре.

— Почему же ты до сих пор не женат, Эристор эль-до? — неохотно отрываясь от его губ, лукаво спросила Тир. — На тебя ведь, наверно, уже не первый век открыт охотничий сезон…

Эристор ответил неожиданно резко:

— Потому, наверное, и не женат, — но потом веселье опять заискрилось в серых глазах. — Я слишком крупная дичь и пока не встретил ту, которой был бы по зубам.

Эристор рассмеялся и не заметил, что своей шутливой, сказанной без какой бы то ни было задней мысли, фразой причинил боль Тир. Через мгновение на ее лице уже ничего нельзя было прочитать, а Эристор так и не узнал, насколько близко он подошел к тому, о чем боялся и мечтать.

— Так как же тебе все-таки удалось удержать негодяя на расстоянии?

— Я говорила с ним.

— Надо полагать, тема беседы была не из приятных.

— Мы обсуждали его мужские достоинства и сравнивали их с эталоном.

Эристор рассмеялся, ласково гладя точеные плечи Тир. Потом его палец спустился к простыне, прикрывавшей ей грудь, и он принялся водить им вдоль ее края.

— А кто же служил этим самым эталоном?

— Ты… — пряча глаза, ответила Тир.

— Это и правда так, или ты просто хотела подразнить его? — внезапно Эристор почувствовал, что ему не хватает воздуха, и откашлялся.

— Он очень разозлился.

— Да черт с ним! Ты только скажи… Я правда… нравлюсь тебе?

— Одно я поняла точно, эль-до. Тебе бы не пришлось меня привязывать, чтобы получить то, что так интересовало Фэльдрина… — отчаянная решимость и даже некоторая торжественность, прозвучавшие в голосе Тир, были больше чем ответом на прозвучавший вопрос.

Эристор почувствовал это и безотчетно рванулся к ней, валя на спину. Его рука, судорожно путаясь в складках простыни, принялась искать место, где могла бы проникнуть к коже…

— Эристор! Что мы делаем? — Тир вдруг словно проснулась и отстранилась.

— Серебряная моя, я больше не в силах ждать. Ты не представляешь, что я пережил, когда вернулся в вашу с Тэргоном комнату и обнаружил ее пустой.

— Вечные снега! Тэргон! — в ужасе воскликнула Тир, уворачиваясь от жадных губ Эристора. — Фэльдрин ведь до сих пор уверен, что это Куиниэ и, узнав о вашем нападении на замок, потащил его в часовню. По-моему, он решил все-таки жениться на нем… То есть на ней…

Эристор поднял на нее затуманенные страстью глаза и вновь потянулся губами к ее лицу, но вдруг замер:

— Жениться на Тэргоне? Я знал, что он извращенец, но чтобы до такой степени! — изумление Эристора было столь глубоким, что Тир расхохоталась.

— Он думает, это Куиниэ, — еще раз напомнила она и дернула любимого за косу — так, как регулярно делал он, раздражаясь или удивляясь.

— Его ждет сюрприз, — Эристор легко поднялся…

И снова сел на постель возле Тир. Его рука мягко отследила изгиб ее бедра. Он нагнулся и быстро поцеловал маленькую родинку чуть ниже бедренной косточки.

— В следующий раз я не остановлюсь, даже если будет полыхать в огне пожара весь Великий лес, — Эристор тряхнул головой. — Одевайся, госпожа моя, не можем же мы пропустить такое торжественное событие.

***

А Тэргон тем временем чувствовал себя в ловушке. Когда за ним пришли и грубо потащили из комнаты, он поначалу еще размышлял — сопротивляться ли ему теми способами, на которые, по его мнению, была бы способна молодая эльфийка или перестать играть роль и пустить в ход кулаки. Эти колебания отняли достаточно много времени, чтобы Тэргона успели доставить в какое-то большое полутемное помещение, которым, судя по затхлому спертому воздуху, пользовались крайне редко. Только когда его толкнули в центр, где обнаружился ритуальный круг, созданный выложенным из малахита узором в виде переплетенных ветвей омелы, он понял, что находится в домовом святилище. Тэргон все еще дико озирался вокруг, гадая о цели, с которой его могли привести сюда, когда двери вновь распахнулись. Под гулкие своды вступили Фэльдрин и седовласый эльф в одеянии шамана.