Двухъярусный гиперболоид Шухова в Ярославле долго служил людям, пока, простояв до 2004 года на территории Ярославского вагоноремонтного завода, не был снесен по причине обветшалости. Нехватке средств на восстановление башни нашли быструю альтернативу — просто снесли ее. Сотрудник Шухова Галанкин когда-то писал: «Согни тысяч тонн металла благодарны Шухову за то, что он их поставил в наилучшие условия работы, что он строил сооружения так, чтобы материал жил вечно, не уставая». Вот и выходит: металл-то Шухову благодарен, а мы, люди?
А башня Шухова в Николаеве стала визитной карточкой конторы Бари. На рекламе, опубликованной в журнале «Московский архитектурный мир» в 1916 году, мы видим не только изображения государственного герба и золотой медали выставки в Париже, но и надпись большими буквами: «Инженер А. В. Бари. Москва». Справа от этого заголовка — фотография шуховской башни из Николаева. А слева… маяк Херсонского морского канала высотой 68 метров. Это была демонстрация еще одной области применения гиперболоидов, показавшая, что шуховские башни покоряют не только сушу, но и море.
Аджигольские маяки на Днепровском лимане (открытый пресноводный лиман в северной части Черного моря) были построены в 1911 году, официально они называются так: Передний Станислав-Аджигольский (высотой 26,8 метра) и Задний Станислав-Аджигольский (высотой 68 метров). Стоят они в море неподалеку друг от друга. Работая над конструкцией маяков, Шухов предложил новое решение, ранее не применявшееся в строительстве маяков. В центре гиперболоида он поместил не привычную нам винтовую лестницу, а равную по высоте башни железную трубу, соединявшуюся с кольцами радиальными тягами, что придавало маяку дополнительную устойчивость. Маяки горели огнем белого цвета, видного за 19 морских миль. Передний маяк стал самым высоким одноярусным гиперболоидом Шухова, построенным до 1917 года. И по сей день он остается самым высоким маяком Украины, входя в первую двадцатку самых высоких маяков планеты.
На Украине шуховские башни также были сооружены в Полтаве, Фастове, Белой Церкви, Харькове, городке Помошная Кировоградской области, Черкассах{158}. В некоторых городах башни еще сохранились: по разным оценкам, всего на территории бывшего СССР гиперболоидов осталось чуть более десяти.
Логично рассказать о еще одном «морском» применении гиперболоидов Шухова, которого мы уже касались, — на военных кораблях в качестве мачт. Правда, эти корабельные башни почему-то принято было называть не шуховскими, а американскими, вероятно, по той причине, что именно в Америке, раньше, чем на родине Шухова, стали активно ставить башни-гиперболоиды на военных кораблях. И как только туда попали чертежи, непонятно… Некоторые исследователи обвиняют в передаче технологий чуть ли не самого Бари, припоминая ему американское гражданство. Но мы не будем столь категоричны, теория заговора вряд ли здесь уместна. Деловому Бари проще было продать технологию, а не тайно передавать ее за границу. Но возможности промышленного шпионажа тоже надо принимать во внимание. Известно, например, что под вывеской немецкой фирмы «Зингер» скрывалась обширная и разветвленная шпионская сеть немецкой разведки. А штаб ее располагался чуть ли не в известном магазине Зингера на Невском проспекте в Санкт-Петербурге. Так или иначе, но сетчатые башни впервые появились на линейных кораблях американского военно-морского флота раньше, чем на российских судах.
Свое влияние на необычное, противное «мирному» военное применение шуховских гиперболоидов оказала Русско-японская война, с учетом которой началось проектирование новых броненосцев типа «Андрей Первозванный». Эти эскадренные броненосцы отличались увеличенным бронированием, гораздо большим водоизмещением (на четыре тысячи тонн по сравнению с предыдущими) и мощным вооружением. Интересно, что проекты броненосцев были утверждены еще до войны, но уже после ее начала были внесены поправки — в том числе новые системы управления огнем и конструктивной защиты, но главными внешними изменениями были так называемые «решетчатые мачты американской конструкции». Да, именно так, а не иначе их и называли на заседаниях в военном министерстве, что вдвойне обидно.
По уровню технического оснащения броненосцы типа «Андрей Первозванный» были призваны не уступать зарубежным аналогам. Но так вышло, что корабли этого типа стали последними броненосцами Императорского военно-морского флота — их слишком долго доводили до ума. В итоге к началу своей эксплуатации они сильно устарели, единственное, что было в них нового, — шуховские башни. Первый, головной корабль так и назвали — «Андрей Первозванный», заложили 28 апреля 1905 года в Санкт-Петербурге, спустили на воду 7 октября 1906 года, а в строй он вступил лишь через шесть лет, 30 апреля 1912 года. К тому времени превосходство его боевых качеств сводилось к нулю, но все же корабль успел поучаствовать в Первой мировой войне, затем в Гражданской войне, во время которой в августе 1919 года был торпедирован с английского катера. Ремонт броненосца затянулся вплоть до 1923 года, когда он был сдан на металлолом.
Второй броненосец, «Император Павел I», заложили позже, 27 октября 1905 года, спустили на воду 7 сентября 1907 года, но в строй он вступил раньше своего собрата — 10 марта 1911 года. И шуховские башни были установлены на нем первыми. Вот почему «Император Павел I» — первый российский корабль с гиперболоидными сетчатыми мачтами: высота их не превышала 24 метров, кольца — в форме эллипса, трубы же постепенно уменьшались в диаметре (от 15,2 до 7,6 дюйма). Пройдя все войны, броненосец также был сдан на металлолом.
Ну а что же стало с шуховскими башнями? Неужели и их безжалостно разрезали? Да, разрезали, только еще раньше, в августе 1914 года, когда выяснилось, что они демаскируют русские корабли в боевых действиях на Балтийском море, подставляя их под вражеский огонь. Гиперболоиды сначала спилили, «подравняв» их с дымовыми трубами, а осенью 1914 года их заменили прежними мачтами. Эту процедуру проделали и на «Императоре Павле I», и на «Андрее Первозванном».
А ведь устанавливали их не только по причине легкости, очевидном снижении сопротивления воздуха при движении кораблей, но и «прозрачности». Предполагалось, что сетчатые башни будут менее уязвимы при обстреле корабля противником. Их ремонт обещал быть куда более быстрым и легким, нежели восстановление обычной мачты. Но все вышло с точностью до наоборот. Башни превратились в отличный ориентир для стрельбы, благодаря чему противник был прекрасно осведомлен, что есть только два русских корабля, видных отовсюду: «Андрей Первозванный» и «Император Павел I». Кроме того, шуховские гиперболоиды еще и чрезмерно перегревались из-за тепла, идущего от стоящих рядом дымовых труб, а потом еще и вибрировали, что вносило неожиданные помехи в функционирование оптических приборов и в работу моряков-сигнальщиков.
А вот в Америке шуховские гиперболоиды «служили» на дредноутах и во Вторую мировую войну. Сохранилось немало фотографий, демонстрирующих широкое применение и распространение сетчатых башен в военно-морском флоте США. А началось все за несколько лет раньше, чем в царской России, когда мачты уступили место гиперболоидам на линейных кораблях типа «Мичиган». Американцы также учли опыт неудачной для Российской империи войны, обратив внимание не только на увеличение дальности стрельбы, но и на то, что во время боевых действий дистанция между кораблями существенно возросла. Следовательно, пункты наблюдения за противником нуждались в более высоком месте дислокации, как говорится, «высоко сижу — далеко гляжу». Вот для этого как раз и пригодились шуховские башни: и выше, и легче, чем мачты. На первых кораблях их высота достигала 38 метров, а кольца были не эллипсовидными, а цилиндрическими. Кто знает, быть может, в том числе и эти параметры повлияли на счастливую судьбу гиперболоидов в американском военно-морском флоте.
