— Да, мой мальчик, — не раздумывая, согласилась женщина. — Ты похож на Бастия, как две капли воды. Даже не сомневайся — твоя родословная начинается здесь.

— И всё же, почему гены проснулись во мне? Ведь прошло столько веков, столько поколений сменилось. Неужели никто не мог прикоснуться к силе за всё это время?

— Могли, у тебя было много предшественников. В мире полно горе-телепатов и адептов тонких материй. Только все они безнадёжно слабы. Ты единственный смог сжечь блокировку и развить силу.

— А зачем вы снова заперли Кертис? Ведь там ничего нет.

— Кое-что всё же есть, — подмигнула мне иллюзорная госпожа Феора. — Барьер ведь всё ещё держится.

— То есть, стена сама по себе имеет какую-то ценность?

— Да, — согласилась она. — Стена хранит в себе нашу историю, а главное — знания двух погибших цивилизаций. И все эти знания отныне твои.

— И… как же мне их получить? — возбуждённо выдохнул я.

— Вот, — проговорила женщина, доставая из облака чемодан. — Прости, но, к сожалению, это всё, что осталось. Прошло слишком много времени, барьер почти развеялся, а вместе с ним развеялись и большинство наших тайн. Очень много энергии ушло, чтобы открыть для вас с друзьями пространственный рукав, потом чтобы остановить первый твой всплеск тёмной материи… ну и ещё больше я потратила, чтобы… — Она запнулась и не стала заканчивать мысль. — В общем — это всё.

— И как же мне поступить с этим багажом? Я должен продолжить дело Бастия?.. прекратить войны?.. создать Утопию?..

— Нет, милый. Ты никому ничего не должен. Оно того не стоит, поверь мне, потому поступай, как знаешь.

— Если Бастий сумел заблокировать ДНК человека, смогу ли я вернуть всё, как было?

— Нет, этот процесс необратим. Ты исключение. Боюсь, даже ваши дети будут слабеть с каждым новым поколением, пока снова не растеряют всю силу.

— Но ведь я пробудил силу в ребятах… и в Тири… вы сами сказали…

— Это называется «Воспламенением крови». В наше время так поступали титаны, чтобы хоть немного приобщить к силе бездарных собратьев. Им никогда не стать такими как ты.

— Но… хотя бы назад я их сумею отправить?

— Нет, барьер истощён, тебе не хватит на это энергии.

Я задумался, честно сказать и вопросы-то кончились, но выручила Тири:

— А откуда взялись монстры Крильиса? — уже смелее говорила девушка. — Почему они такие злобные и ненавидят людей?

— Они не злобные, — улыбнулась госпожа Феора. — На самом деле у них совсем нет чувств. Монстров создала я из энергии Кертиса, чтобы защитить барьер от бесконечных нападок людей. И судя по тому, как они справились — зверушки у меня получились достаточно страшными.

— Ещё какими, — вздрогнула Тири, вспоминая краала и фурсу.

— Госпожа Феора, — снова собрался я с мыслями. — Почему мы оказались здесь только сейчас? Почему вы сразу не открыли мне свои тайны?

— Я не могла, — развела она руками. — Портал с Землёй отобрал у барьера столько энергии, что я уснула на какое-то время. Я пробуждалась несколько раз, но ты уже стал слишком силён и закрыл своё сознание. Я же была настолько слаба, что пришлось подбираться к тебе через более слабые разумы. И то без сложностей не обошлось. Чтобы ты увидел меня на стене, я израсходовала столько энергии, что в барьере появились прорехи. Ты ведь знаешь, что это значит? — кивнула она на чемодан. — Даже сегодня мне пришлось отправлять за тобой Тири. Иначе мы бы не встретились.

— Возможно ли, что однажды слияние миров повторится? Что, если Земля и… и Борея снова соединятся? А то и вовсе над нами нависнет иная, незнакомая нам планета?

— Этого я знать не могу, — пожала женщина плечами. — Теоретически, если произошло одно слияние, то могут быть и другие, а значит и миров, заселённых людьми, может быть великое множество. К слову, Земля и Борея всё ещё вместе. Иначе я бы тебя не достала.

Повисла неловкая тишина. Я больше не знал о чём спрашивать, а госпожа Феора молчала. Спустя несколько мгновений она протянула мне чемодан.

— И что теперь? — возбуждённо выдохнул я.

— Если я смогла утолить твоё любопытство, то пора заглянуть в этот короб, — растянула она губы в довольной улыбке.

— Он слишком долго тебя дожидался…

Я открыл глаза первым. Постель завесили шторами, потому комнаты было не видно, но я сразу сообразил, что это наши с Тири покои. За окном стоял день. Косые лучи выпадали из окна и пытались пробиться к нам, но шторы делали своё дело, охраняя крепкий сон госпожи от назойливых бликов. Тири была прекрасна. Её волосы растрепались и рассыпались по подушке копной золотистой соломы. Белая кожа поблёскивала под настойчивым светом, а мерное дыхание успокаивало мой пыл. Я ведь уже и забыл, как люблю наблюдать за спящей женой.

Вдруг скрипнули половицы, кто-то вскрикнул и уронил на пол железную миску со столовым прибором. Я встрепенулся и высунул нос за полог. У кровати стоял Марти. Пожилой лекарь весь дрожал. Морщинистые ладони зарылись в седину, а выпученные глаза лучились неподдельным восторгом.

— Сир… вы очнулись, — взволнованно зачастил старик. — Радость-то какая. Это же чудо… настоящее чудо…

— Эй-эй!.. старина, — шикнул я на Марти. — Ты чего так разошёлся? Не видишь, госпожа ещё спит.

— Ой… простите, сир. Вы в порядке? Что-то болит? Может воды, или поесть чего принести? Мы так боялись… а вы вон… радость-то какая!.. ой… госпожа… и вы тоже очнулись… радость-то… радость-то какая!..

— Марти, — чуть повысил я голос, чтобы остановить словесный поток старика. — Мы в порядке. Можешь объявить всей крепости, что торрек и госпожа абсолютно здоровы.

— Как скажете, сир, — неуклюже склонил голову лекарь и бросился к двери, не прекращая радостно бурчать себе под нос восхваления Кериту.

— Привет, — снова склонился я над Тири, когда дверь в покои захлопнулась. Рука сама собой скользнула под одеяло, обнимая красотку за талию.

— И давно ты проснулся? — потянулась она, забрасывая руки мне на плечи.

— Ещё как. Ну и соня же моя госпожа.

— А вот и нет, — лукаво улыбнулась девица. — Таким непричёсанным ты бываешь только после сна, хи-хи! Небось и сам-то едва глаза успел разлепить.

— Ну вот, раскусила меня, — зарылась в одеяло и вторая рука. — И что мне теперь делать?..

— Ты знаешь, — прошептала Тири, закрывая глаза и притягивая меня к себе. Я был не в силах сопротивляться. Тири вся сжалась, затрепетала тонкой берёзкой под ласками летнего ветерка, обдала мои плечи жаром из разогретой груди. Она была такой мягкой, тёплой, податливой, её запах щекотал мою страсть, белая бархатная кожа захватила уста, а спелые губы пьянили почище виноградной крови. Время остановилось, планета перестала вращаться, когда мы сплелись в безрассудном любовном порыве.

Когда мы очнулись солнце уже завершало свой путь небосклоном. Тири разлеглась у меня на груди, выводила пальцами узоры на коже и изредка подрагивала в блаженной истоме.

— Как думаешь, она ушла? — вдруг подняла Тири голову, белые локоны защекотали мне грудь, а сияющие бирюзовые глаза наполнились грустью.

— Да, — вздохнул я. — Определённо, она заслужила покой.

— Мне будет её не хватать.

— Мне тоже, — ободряюще улыбнулся я. — Зато теперь никто нас с тобой не разлучит. Даже смерть.

— Воистину, — прошептала Тири, снова прильнув устами ко мне.

В это мгновение в коридоре послышался радостный смех и топот курсантских сапог. Дверь бестактно распахнулась и в комнату влетел ураган. Как водится, первым на пороге показался Рыжий.

Долго не думая, Тири перекатилась до края кровати, нащупала на полу мой сапог и, не глядя, швырнула его за полог. В этот раз Рыжий был куда расторопнее. Наученный горьким опытом, он успел среагировать и поймал снаряд перед самым лицом:

— Издеваешься? — искренне возмутился Руслан. — Снова сапогами бросаться!..

— А как ещё обучать вас манерам? — прикрыв наготу одеялом, вскрикнула Тири. — Сколько ещё я должна прятаться и краснеть?