Велик был континент, на котором маги основали новое государство. Они мечтали, что это будет страна свободных людей, работающих для своего будущего. Многое было сделано, чтобы каждый из прибывших на эту благословенную землю нашел здесь безопасную жизнь, чтобы у каждого была работа. Больных лечили, неграмотных и неумелых обучали, люди встречали здесь своих любимых, создавали семьи, рожали детей. Но всегда оставались людьми, со своими достоинствами и недостатками. Кроме высоких целей и прекрасных душевных порывов случалась и зависть, и злоба, и жадность. Ничего нового не появилось под этим небом.

Законодательство Либерии разрабатывалось еще во время жизни магов на Острове. Оно было многогранным и предусматривало все стороны жизни молодого государства. В нем был собран тысячелетний опыт человеческой цивилизации на Старой Земле и маги надеялись, что с помощью Закона они приведут новое общество к справедливому устройству. С городом гоблинов Изерри была достигнута договоренность, что жизнь в нем протекает по их собственным законам и традициям, однако же за пределами этого анклава все гоблины подчиняются законам Либерии. Оборотни, не имеющие своего законодательства, приняли законы королевства.

Во время переезда из других государств нового мира каждый новый подданный Либерии проходил через собеседование с психологами, каждому с помощью сложных методик доносилось знание законов страны и моральных принципов нового общества. Затем следовало время, когда люди получали новые профессиональные знания, осваивались в новых городах и поселениях, привыкали к иному образу жизни. Все это время было относительно спокойным для государства, образованные судебные и охраняющие порядок структуры были почти не задействованы. Иногда появлялись ловкачи, не представлявшие себе жизни без обмана и всяческих мошеннических схем. Порой случались мелкие кражи. И лишь спустя почти десять лет в Либерии было совершено убийство.

Убит был маг небольшой силы, прибывший в Либерию из Треи. Несколько лет подряд он занимался выращиванием фруктов в собственных садах. Его яблоки, груши, персики были вкусны и красивы, дело приносило ему хорошую прибыль, он собирался жениться, но в один из обычных рабочих дней его тело нашли с явными признаками насильственной смерти на крыльце дома. Виновного отыскали быстро, им оказался племянник убитого, который признался, что убил из-за наследства, ибо дядюшка пожелал жениться и тогда все его состояние отошло бы супруге.

И все бы ничего, во всех мирах такая причина лишения жизни другого человека была не нова. Но на сознании племянника сохранилась явная Печать Подчинения. И суд встал перед дилеммой. С одной стороны — возмездие за преступление должно быть неотвратимым, но с другой — оно должно быть непременно справедливым. Принуждала ли Печать человека к убийству или это было Принуждение к иному действию и лишь собственная корысть заставила его вонзить нож в дядину шею?

К расследованию подключились Воины Создателя, присмотрелись к жителям Светлогорска обнаружили подобные печати еще у восемнадцати человек. Дальнейшее следствие установило, что подобные печати ставил на жителей столицы маг из Скерсии, не так давно прибывший на континент на собственном судне и проживающий там же. Изредка, по наблюдениям приставленных агентов, он прохаживался по городу, дважды выезжал в ближние к столице поселения. После его походов Воины Создателя всегда обнаруживали все новых граждан Либерии с Печатями Принуждения. Экспертиза печатей оказалась делом долгим и непростым. Когда заключение легло на стол королю Александру, он, стиснув зубы, перечитал его дважды, после чего вызвал главу Службы безопасности Равиля Альбекова и князя Андрея Разумовского.

Когда оба приглашенных ознакомились с заключением экспертов, они в недоумении переглянулись. Первым заговорил Альбеков:

— Я правильно понимаю, что некий приезжий маг, работающий на другую страну, применяет заклятие Подчинения, которые сработают тогда, когда всем подчиненным отдадут приказ. Причем это случится единовременно, одномоментно и приказ будет направлен на разрушение чего-то. А значит, на территории королевства готовится террористический акт. Как только наш противник посчитает, что для достижения его цели он набрал достаточно людей, у нас вспыхнет восстание или другая враждебная акция.

— Да. — сухо кивнул король. — Остаются некоторые другие вопросы. Например, зачем Скерсии все это? Мы не враждуем, более того, отношения между нашими государствами вполне мирные, мы неплохо торгуем, обучаем их одаренных, делимся технологиями. С помощью Воинов Создателя мы незаметно снимаем Печати, нам приходится держать под контролем большие территории, кроме того, необходимо поработать и Новой Даварии. Туда пойдет Валерия, мы подозреваем, что там работает второй агент.

Необходимо также поработать в самой Скерсии, чтобы прояснить ситуацию.

— А значит, племянник, убивший дядюшку, сделал это по собственному почину? Печать никак не подействовала на его решение совершить преступление?

— Да. — тяжело вздохнул Александр. — Он ответит по закону, как и полагается. О, Боги, неужели человеческая натура настолько порочна? Как же нам вырастить новых людей, которые станут выше грязных помыслов?

— Не все сразу, Ваше Величество. — сочувствующе произнес Разумовский. — Надеюсь, впрочем, что мы доживем до этого.

В Кронхейм Валерия прибыла в полдень. Стояла тихая, солнечная погода, осень в этих местах была чаще всего сухой, редкие дожди иногда проливались ночами, а днем ласковое солнце грело эту щедрую землю, а случавшиеся порой заморозки золотили листву и осыпали ее яростным, неистовым багрянцем.

Встретивший ее Глава Безопасности Вильгельм Кейст, улыбнулся радостно и приветливо.

— Его Величество сейчас прогуливается в парке, опасается, что если после обеда опять сядет за бумаги, то скоро растолстеет. Хотя куда ему. — безопасник удрученно махнул рукой. — Он столько работает и вечно в движении, такие не толстеют, а надо бы немного, совсем тонкий стал.

Кейст, провожая Валерию в парк, выслушал ее рассказ о скерском маге, еле слышно ругнулся себе под нос, тут же извинился и добавил:

— Вот у той беседки Его Величество обычно гуляет А с вами я не прощаюсь, Ваше Высочество, нам работы, видимо, предстоит немало.

Пройдя по белоснежной лестнице, Валерия оказалась почти у беседки, но поневоле придержала шаг. На тропинке, у высокого платана, стоял Зигфрид, а рядом с ним, положив ладони ему на плечи, заглядывала в его глаза Изабель Веласкес. Она стояла к королю так близко, что почти прижималась к нему всем телом. Зигфрид, улыбаясь, чуть склонился над девушкой, словно желая ее поцеловать, но, однако, в последний миг отстранился и до Валерии донесся тяжелый, разочарованный вздох красавицы.

— Мне пора. — отводя свой взгляд, сказал король. — Работа ждет, очень много дел.

— Ну нельзя же столько работать. — капризно произнесла Изабель. — Быть может, вы найдете свободное время хотя бы вечером? Говорят, у вас в парке по вечерам интересные представления бывают.

Зигфрид молчал, слушая женщину. Рассеянный взгляд его блуждал, словно осматривая что-то, невидимое для других, белые волосы, стянутые на затылке, придавали королю вид изящный и куртуазный.

— Белый волчонок. — вспомнила вдруг Валерия шипение Советника короля Дитриха Зеймана. — Отродье Белой Волчицы.

Что-то дрогнуло у нее в груди, она вспомнила себя и Зигфрида такими, какими были они одиннадцать лет назад. Вспомнила Даварию, их общие прогулки по Кальтхейму и то, каким взглядом смотрел на нее молодой король. Он совсем не изменился. Не раздался в плечах, не заматерел, как бывает у иных мужчин со взрослением. Он был по-прежнему строен, казалось даже, что худощав, но это было обманчивое впечатление. Его тело было тренированным, без лишнего жирка, а мышцам могли позавидовать многие.