— Не сожалей, родная. Это страшно, но они шли, чтобы убить всех, до кого дотянуться их мечи во дворце.

Он гладил ее плечи, успокаивая, потом передал по кристаллу, что с атакой покончено. До конца дежурства они простояли рядом, Роберт обнимал жену, загораживая от ее взгляда ужасную картину залитой кровью площади.

В тот же день глашатаи на площадях Кальтхейма объявили о том, что мятежники прошедшей ночью пытались захватить королевский дворец и были уничтожены стражей и гвардейцами короля. В то же время другие повстанцы напали на корабли гостей, прибывших в город. В руках они несли горючую жидкость, чтобы сжечь корабли. Кто-то из нападающих случайно уронил кувшин с этой жидкостью, которая от удара воспламенилась. Сгорели все нападавшие. Глашатаи предлагали всем, кто потерял родных, прибыть на дворцовую площадь или пристань, чтобы опознать родственников или знакомых и забрать их домой, для погребения.

Более трехсот мятежников участвовали в ночных нападениях, лишь девятнадцать попали в дворцовую темницу, остальные нашли смерть там, где искали славу и богатство. У тех, кто находил среди погибших своих родных, дознаватели Службы безопасности короля спрашивали только об одном, почему этот человек взял в руки оружие и поднял бунт против власти? Быть может, семья голодала или были обиды на королевское беззаконие? И не было ответа у безутешных жен и матерей.

К вечеру этого же дня во дворец доставили посла Таира Марка Баола. Группа, состоящая из магов и нескольких гвардейцев короля, захватила его вместе с сопровождающими сразу же после того, как он перешел границу. Посла первым пробудили от магического сна и приступили к допросу, расположившись в одной из камер подземных темниц дворца. Жгучий красавец, темноволосый и черноглазый, быстро опомнился от бессознательного состояния, цепким взглядом огляделся вокруг себя, заметил Астарту с Валерией и улыбнулся обаятельнейшей из всех возможных мужских улыбок.

— Господа, я не знаю, кто вы. — заговорил он низким, бархатным голосом. — Однако же присутствие среди вас красивейших женщин дает мне надежду на лучшее. Что вы хотите от меня? Где королева, я могу поговорить с ней?

Он смотрел на всех спокойно, лишь при виде Зигфрида в глазах его вспыхнуло удивление, но он быстро справился с собой. Валерия мысленно дотянулась до Баола и ее накрыл поток его мыслей:

— Что такое? Откуда здесь Белый Волчонок? Где же эта идиотка Лили? Или я не во дворце? Сегодня должен был произойти бунт, страже не выстоять, Лили должны были уже короновать, а ее супруг, по моим расчетам, уйти ко всем Богам. Я еще не отдавал приказ нашим войскам переходить границу Даварии, что теперь делать?

Валерия отошла в сторону, взглядом пригласив за собой князя и короля. Она пересказала им мысли посла и предложила Зигфриду продолжить допрос Баола с помощью ментальной установки на откровенность. Король сел на стул перед послом и, глядя ему в глаза, спросил:

— Не могли бы вы, господин Баола, рассказать нам с самого начала обо всех своих приключениях в нашем королевстве?

— О! — оживился посол. — Вы правильно назвали этот период моей жизни приключениями! Мой король, Тревор Второй, направил меня в Даварию, чтобы оценить правление нового короля, Ференца Кроненберга, надо было знать, что за человек взошел на трон соседнего государства. У вашего брата создалась репутация человека ветреного и разгульного, однако же при ближайшем рассмотрении оказалось, что вся эта шелуха с него слетела, как только он надел на голову корону. Он был настоящим королем, хотя пока еще молодым и неопытным, но со временем опыт пришел бы к нему. Ему не повезло с королевой. Не понимаю, зачем он женился на Лилиан, обычно Кроненберги предпочитали брать в жены сильных, волевых женщин с крепкими характерами, которые были заодно с мужьями, помогая им в нелегком деле управления государством. Лилиан же нужны лишь наряды, украшения и вечный праздник вокруг. Кроме того, она неуемна в своих постельных аппетитах, не пропустила ни одной смазливой мордашки в своем окружении, от конюха и стражника до герцогов.

Мы сошлись с ней накоротке уже на второй день моего приезда в Кальтхейм. Надо сказать, я всегда любил женщин и умел доставлять им удовольствие. — тут посол бросил нежный взгляд в сторону Астарты и Валерии. — Но Лилиан была настолько ненасытна, что у меня зародились сомнения в собственных силах, с большим трудом мне удавалось соответствовать ее желаниям. К счастью, кроме телесных удовольствий, у нее появились другие мечты — она желала править единолично и попросила меня помочь ей в этом. Кто бы отказался от столь явной возможности влиять на политику другого государства? И я согласился. Короля стали понемногу травить ядом, а в народ пошли слухи о проклятии Кроненбергов и о том, что лишь королева Лилиан способна спасти страну. Мои люди поработали неплохо, это стоило мне немалых денег, но мятеж был готов вспыхнуть в любое время по первому же сигналу. Лилиан должна была открыть центральную дверь во дворце.

Я уехал на несколько дней, чтобы согласовать с моим королем дальнейшие действия, возвращаясь, пересек границу между нашими государствами и… совершенно не помню, как оказался здесь. Что произошло? Где Лилиан? Свершилось ли восстание?

Король Зигфрид тяжело поднялся со стула и стал медленно прохаживаться по комнате. В его голове не укладывалось все произошедшее. Оказалось, что так легко можно было потерять брата и королевство, которое их предки берегли и защищали сотни лет. Всего лишь одна ошибка — неправильно выбрать женщину, ставшую королевой! И это была только его вина, ибо он, Зигфрид, лично вручил брату Лилиан, дочь предателя и такую же предательницу, любительницу удовольствий, денег и власти. Женщину, пригодную лишь для постельных утех, сделали королевой! А он потерял ту, которая была ему дорога и не знает, сможет ли вернуть ее обратно.

— Вы прогадали, господин посол. — проговорил он, останавливаясь возле Марка Баола. — Мы с друзьями успели вовремя. Мятежники разгромлены, большинство из них убиты, в живых осталось немного. Мой брат жив, а Лилиан в темнице. Мы не хотим затевать войну, вы не сможете в ней победить, но нам не нужна кровь ваших солдат. Отзовите ваши войска от границы, мы с друзьями сможем убедить вас, что это решение будет единственно верным.

Зигфриду совместно с графом Разумовским удалось убедить посла Таира в том, что совместная сила Даварии и ее друзей позволят не только отразить нападение неприятеля, но и нанести ему большой урон. Посол отбыл, клятвенно заверяя их в добрососедских чувствах.

Лилиан после короткого допроса было решено сослать в далекий городок, изменив ее память. Она стала считать себя бездетной вдовой зажиточного горожанина, умершего от тяжелой болезни. Деньги на несколько лет безбедной жизни ей выделили из королевской казны и отправили ее к новому месту жительства в сопровождении стражей из службы безопасности.

К вечеру во дворец привезли Ференца Кроненберга. Все еще слабый и бледный, он однако же улыбался, приветствуя брата и остальных гостей. Молча выслушал отчет Зигфрида о произошедших событиях, попросил принести к нему сына. Пухлый малыш задорно смеялся, когда отец ласково щекотал ему животик и целовал розовые щечки.

— Ну, что же. — сказал король, передавая нянькам принца. — Наследник, слава Богам, жив и здоров, я тоже, благодаря лекарям с кораблей, надеюсь быстро встать на ноги. Через день-два мне нужно будет выступить на центральной площади Кальтхейма с речью, в которой я расскажу обо всем. А пока, брат, друзья мои, нам надо обсудить дальнейшую судьбу королевства.

Валерия не осталась на совещание, она хотела поговорить с Александром. Ей было необходимо рассказать брату об изменениях в своей жизни. Она пришла в комнату, достала кристалл личной связи с королем. Взволнованный Александр откликнулся сразу:

— Лери, солнышко! Что-то случилось?