— Но здесь…

— Но здесь, — договорил он за нее, — здесь Внешний Мир, и есть только Джерри. Сегодня он спросил. И я солгал ему. И еще я дал ему обещание, — пробормотал он чуть слышно. — Это тоже…

Вовсе не обязательно было говорить ей это. И если все, что он рассказал ей, — правда, ему вряд ли придется гордиться этим обещанием по возвращении в Меру. Разве что гордиться тем, что он, Джерри Говард, всегда держит слово. Если он вернется в Меру.

В печке громко стрельнуло полено, и она подпрыгнула, почти в истерике.

А ей-то казалось, что она давным-давно успокоилась. Светлые полосы, протянувшиеся на полу от окон, вдруг повело в сторону.

— Это еще что за черт? — пробормотал Джерри, глядя на них.

На дворе что-то громко затрещало, потом стихло. Потом снова треск, громче… Свет на полу двинулся еще.

— Ох, ну это уже просто смешно, — вздохнул Джерри. — Такая клюква в нашу честь… Там, на дворе нет никаких тысяч демонов. Просто одно Зло, но большое.

— Может, у них там в Аду выборы? — предположила она. — А сейчас как раз раздача бесплатной пиццы? — Треск превратился в протяжный скрежет, и она почти ожидала чьего-то крика: «Дррррова-аа!!!»

Оглушительный грохот, мрак за окнами. Бурный восторг…

— Этот фонарь, — тихо произнесла она. — Он был на телеграфном столбе. Я сама видела… он же был толщиной в фут! Больше чем в фут!

И кто бы это ни был там, на улице, он просто снес его.

Она потянула к себе второй автомат, хотя руки ее так дрожали, что она не была уверена в том, что сможет стрелять.

Потом что-то ударило в угол дома с такой силой, что тот содрогнулся.

— Это он, — очень хрипло произнес Джерри, словно у него пересохло во рту. — Он, никакого сомнения.

— Кто? — крикнула она.

Он поколебался, потом пожал плечами.

— Астерий.

Торжествующий вопль, мощный звериный рев волной прокатился сквозь дом.

— Что это? — прошептала она. — На что это похоже?

— Трудно сказать… он может принять почти любое обличье. Древним грекам он представлялся… — Его ответ был прерван еще одним ударом, на этот раз в стену. Она услышала, как стучат отлетевшие от стены доски.

— Ногами он пинается, что ли? — прошептала она.

Последовал третий удар, сильнее, и дом покачнулся. Зазвенели тарелки, поленница раскатилась по полу… Потом все стихло.

— Он обошел дом, — произнесла она, подумав про окно в спальне Алана и Лейси.

— Разницы никакой, — она скорее читала по губам, чем услышала. — Если это то, о чем я думаю, он пуленепробиваем. Чтобы пробить его шкуру, нам потребуется та самая противотанковая пушка, и даже так…

— Может, ему можно выбить глаза или что-нибудь еще?..

Он с досадой покачал головой.

— Он найдет нас по запаху или каким-нибудь еще демонским чутьем.

— А жезл? — спросила она; безнадежность в голосе Джерри страшила ее.

— Жезл будет жечь его, как раскаленное железо, но не нанесет ему серьезного вреда. И если мы возьмем жезл, Киллер умрет.

— Он так и так умрет, — сказала она. Лейси? Алан?

— Это не поможет, — вздохнул Джерри. — Имея жезл и быстрого коня, кто-то один, быть может, и смог бы удрать в Меру… такое бывало. Только это должен быть очень быстрый конь.

Дом содрогнулся. Бревна заскрипели, с грохотом полетели доски. За дверью заорал Грэм. Кто-то ломился через заднюю стену. Снова затрещало, словно кто-то вырвал кусок стены. Зазвенело стекло.

— Но должно же быть что-то! — простонала она, уставившись в запертую дверь. Джерри за ее спиной бормотал что-то неразборчивое.

Грэм закричал громче, к нему присоединился Карло.

Джерри поднялся.

— Все, что я могу придумать, — сказал он, — это стать перед дверью, и, когда это ввалится к нам в комнату, я просто упру ствол в его чертову тушу. Может, хоть так его проберет.

Или оно сграбастает его первым.

БУМ! Дом покачнулся, потом заскрипели половицы.

— Кажется, оно уже в доме, — сказала она. — Тяжелое… как черт.

Джерри обошел диван и стал перед дверью, взяв автомат на изготовку. Она оставалась на месте; ее всю трясло.

Потом что-то громко затрещало — судя по всему, тумбочка, решила она — и послышался далекий стук падающих предметов, словно вошедший выбрасывал всю мебель на улицу.

Грэм замолчал… Карло замолчал… еще стук… тишина. Джерри молчал.

Дом трясся, доски скрипели. Казалось, тот, кто ворвался в дом, ступает очень осторожно, боясь, что пол под ним проломится.

Потом дверь спальни с треском слетела с петель и обрушилась на пол. В темноте горели два глаза — слишком далеко друг от друга… слишком высоко…

Боже, какое огромное!

Она слышала его дыхание — глубокое, редкое, словно огромный зверь принюхивается… Да и запах шел как от зверя: зловонный, едкий.

Джерри всхлипнул.

Оно снова взревело — рык заполнил весь дом и не смолкал, полный злорадного торжества и ярости. Огромная рука вцепилась в косяк и вырвала всю перегородку от пола до потолка, отшвырнув ее в сторону, и она вдруг увидела его целиком: черный нос размером с бельевую корзину, почти упирающиеся в потолок рога, плечи, которые вряд ли прошли бы в дверь, необъятная грудь, свисающие по сторонам руки, и…

НЕТ, ТОЛЬКО НЕ ЭТО!

Страх куда-то исчез, и на его место пришла бешеная ярость; она щелкнула рычажком, переводя автомат на стрельбу очередями, и открыла огонь.

И в доме воцарился сущий ад.

Джерри стоял перед дверью, прислушиваясь в темноте к тяжелому дыханию.

Его мутило от зловонного запаха, и он изо всех сил старался, чтобы его автомат не дрожал так сильно. Он решил, что Астерий знает, что он здесь и ждет его, и поднял негнущуюся ногу, чтобы шагнуть вперед…

…и оказался на полу. Автомат куда-то делся. Он так и не понял, что же отшвырнуло его, само чудовище, обломки дверной рамы или интенсивность рева. Грохот автомата Ариадны, звон разбитого срикошетившими пулями стекла, треск дерева — все это потонуло в вопле боли, подобном голосу огромного органа, невыносимом для слуха в такой маленькой комнате.

Темнота, вонь карбида, рев — и удар. Сложившись в поясе, опустив чудовищную голову, тварь рванулась в комнату. Стол и стулья, разлетевшись грудой щепок, забарабанили по дальней стене. Дом закачался, как лодка.

Джерри съежился в комок и зажал уши. Обезумев от боли, монстр метался по комнате, круша все на своем пути. Холодильник пушинкой отлетел в сторону, разбив шкаф. Потом он выпрямился и, не прекращая реветь, бросился на Ариадну, встретившую его новой очередью. Взревев еще громче, он пронесся совсем рядом с ней и, пушечным ядром врезавшись в пианино, вместе с ним пробил стену и исчез.

Дом с грохотом осел.

Пошатываясь, Джерри поднялся на ноги. Сквозь клубы порохового дыма и отверстие в задней стене он увидел начинающее светлеть небо. Еще даже не рассвет, но все равно добрый признак.

Неужели спасены? Нет, правда! Демоны исчезли, хотя он понятия не имел куда и почему.

Закашлявшись от дыма, он проковылял во вторую спальню, где застал Мейзи в обнимку с Лейси и Ариадну, державшую в руках Алана. Несколько минут он стоял, привалившись к косяку; почему-то он испытывал скорее стыд, чем облегчение. Дети притихли и теперь только всхлипывали.

— Что все-таки случилось? — допытывался Джерри. — Что, черт возьми, ты с ним сделала?

Ариадна оторвалась от ребенка; в темноте лицо ее виднелось светлым пятном.

— Что я сделала? — огрызнулась она. — Стреляла ему по яйцам. Вот сюда…

Джерри задохнулся и тряхнул головой, пытаясь привести мысли в порядок.

Собственно, а почему нет? Пули не пробьют шкуры чудища, но кто сказал, что ее необходимо пробивать? Он никогда не слышал о таком методе, но в нем определенно имелся смысл.

— Черт, да ты вписала новую главу в демонологию, Ариадна! — рассмеялся он вдруг. — И кто, кроме женщины, додумался бы до такого?

— Старо как мир, — рассеянно ответила она.

— Что ты хочешь этим сказать? — удивился он.