Вход был совсем низкий, темный и подозрительный. Они стояли, и никто, похоже, не собирался лезть туда первым, а потом они услышали, как толпа взревела в последний раз — наступал момент истины. Астерий приближался — и они разом нырнули внутрь проверить, правду ли говорил Киллер…

Внутри было темно и гулко, чернота со светлым пятном входа; к тому же они были так грязны, что в темноте превратились в невидимок. Все же они сгрудились вместе, грея друг друга, напряженно всматриваясь в светлое пятно в ожидании рогатого силуэта и прислушиваясь к отдаленному шуму… шуму бегущей воды?

Потом до Джерри дошло, что проем расположен не в центре стены, а в углу.

— Получилось! — заорал он, и вдруг его начало трясти. Он испугался, что его снова вырвет, пробрался к выходу и на улицу и сразу же чуть не ослеп от солнца, игравшего на поверхности бассейна, и кто-то, поджидавший их снаружи, испустил приветственный вопль.

Он сделал шаг, другой и бросился в воду.

Всего три дня назад она была тухлой, илистой и вонючей. Теперь она представлялась ему блаженной наградой, слаще которой не бывает. Он нырял и плескался и наконец встал по пояс в воде, глядя на то, как четверо остальных, с ног до головы в ужасной грязи Лабиринта, неуверенно щурясь, выползают по одному на свет и с шумным плеском бросаются в бассейн следом за ним. И на противоположном краю стоял Свен, а в ворота вваливались Тиг, и Маркус, и Жан-Луи…

Отряд спасателей ждал их два дня. Они вычистили здание и ручей, так что со скалы сбегал поток кристально-чистой воды, и каждый из вновь прибывших по очереди мог встать под него и всласть прополоскаться, а потом вылезти на солнце, завернувшись в мягкое полотенце и улыбаясь безумной от счастья улыбкой.

Потом были поцелуи и объятия. Ариадну представили Клио, маленькой и застенчивой, и Хельге, огромной и светловолосой. Потом последовали еще костоломные объятия и сокрушительные тумаки от Свена и Тига. Их ждали меранские одежды — голубые, красные и серые. И за оградой их ждали повозка и три палатки, а еще — пикник на траве под синим небом, на легком, ласковом ветерке.

Джерри сел рядом с Ариадной.

— Вот ты и победила Минотавра второй раз, — сказал он. — Меня послали тебе на помощь… мне уже надоедает, что пока ты то и дело спасаешь меня.

— Обещаю больше не делать этого, — мягко сказала она и улыбнулась.

И тут начало трясти ее. Он взял ее за руку.

— Все в порядке?

Ариадна отважно кивнула:

— До тех пор, пока ты не поставишь рядом со мной бутылку джина… да, все в порядке.

— Они не брали с собой ни вина, ни пива, — заверил он ее. — Я спрашивал у Хельги. Оракул и это предвидел. Только ключевая вода — для всех.

Ариадна, казалось, успокоилась, но его беспокоили ее бледность и дрожь.

Да и поведение Тига и всех остальных его тоже тревожило. Их радость и приветствия были бурными, но какими-то недостаточно бурными. Разговаривая, они отводили глаза; им было известно что-то, чего он не знал.

Они отобедали холодными цыплятами и хрустящим хлебом, запивая их ключевой водой. Когда они покончили с едой, Джерри взял руку Ариадны в свою, и они обменялись неуверенными улыбками. Ей предстояло принять решение — дорога в Меру была открыта, и дети не могли последовать туда за ними, где бы они сейчас ни были. Да, конечно, она поедет в Меру. Он отведет ее к Оракулу. Что потом? Она откажется остаться там без детей. Он даже не знал, сможет ли последовать за ней обратно в реальный мир, разрешено ли вообще такое, как не знал, сможет ли отказаться от Меры.

Несомненно, в мире нет жертвы больше, и несомненно, для того чтобы принести такую жертву, любовь должна быть не просто сильной.

Три огромных першерона паслись неподалеку, и пикник подходил к концу, когда громоподобный топот возвестил о возвращении Киллера. Он соскочил с коня, едва не растоптав остатки еды, и все повторилось: поцелуи и объятия — и ощущение того, что сейчас что-то произойдет.

— Ты говорил еще с Оракулом? — спросил Джерри и увидел, как на лицо Киллера скользнула невидимая маска.

— Коротко, — ответил тот.

— Ну?

Киллер огляделся. Все слушали.

— Мы можем собираться и ехать, — предложил он, и из тона его следовало, что существуют и другие возможности.

— Как далеко они отсюда? — спросил Тиг, чья огромная квадратная борода и кудри до плеч казались здесь, во Внешнем Мире, непривычно черными, не синими, какими привык их видеть Джерри.

— В получасе ходьбы, — ответил Киллер. — За следующим поворотом. Их двенадцать.

— Двенадцать кого? — поинтересовался Джерри, заметив в глазах мужчин озорной блеск.

— Солдат, — ответил Киллер. — Твоих дружков. Кто-то заметил нас — пришельцев в святилище — и донес куда следует, так что они идут за новой порцией пропитания Минотавру. — Его зубы блеснули в озорной улыбке, и Тиг, Свен, Жан-Луи и Маркус ухмыльнулись в ответ.

Джерри виновато посмотрел на Ариадну.

— Никаких потасовок, я надеюсь? — недовольно спросила она.

— Как это «никаких»? — возмутился Киллер. — Мы черт знает сколько не разминали кости. Верно?

Верно, подтвердили остальные.

— И потом, их всего только дюжина, — продолжал он, а нас шестеро…

Шестеро?

Джерри вздохнул.

— Шестеро, — подтвердил он.

Киллер хохотнул, повел плечом и пошел к повозке выгружать мечи. Джерри повернулся к Ариадне.

— У меня нет выбора, — тихо сказал он. — Жезл вручен Киллеру. Они все равно подерутся, поеду я с ними или нет. Я не могу бросать друзей впятером против двенадцати, ведь не могу?

Она кивнула и сказала, что нет, не может.

К ним подошел Киллер с охапкой бронзовых мечей в ножнах и задержался, бросив презрительный взгляд на Карло.

— Мне еще надо разобраться с тобой. Ничего, подождет до окончания этого дельца… хотя… не хочешь ли прогуляться с нами?

— Минуточку, Киллер, дружище, — решительно вмешался Джерри. — У нас с Карло перемирие, и мы еще не в Мере.

Киллер уставился на него, отшвырнул мечи и подбоченился, отчего его зеленая накидка разлетелась зелеными крыльями.

— Я никаких перемирий не заключал, — резко заявил он.

Джерри знал, что ему ни за что нельзя терять выдержки: с Киллером это всегда приводило к поражению, а все остальные слушали их внимательно.

— Жезл тогда был у меня, — напомнил он.

Киллер нахмурился и чуть заметно, но очень неохотно кивнул. Потом в его глазах вспыхнул знакомый дьявольский огонек.

— Если я дам тебе обещание не разбираться с этим чудаком Карло, выполнишь ли ты обещание, данное мне?

Джерри пришлось вернуться мыслями к той ночи в доме — он дал Киллеру обещание, в случае если Ариадна с детьми благополучно прибудет в Меру, так что, собственно говоря, оно было теперь недействительно. Он обвел взглядом круг ничего не понимающих лиц, потом опустил глаза на Карло, небрежно растянувшегося на траве. Он сам изувечил его лицо — казалось, эти раны нанесены только что. И исцелить их можно только одним способом.

— Все, что ты пожелаешь, — подтвердил он, и Киллер торжествующе оскалился.

— Ну что ж, значит, ты прощен, чудак, — бросил он Карло, отвернулся и пошел дальше.

— Лишний меч найдется? — спросил Карло. Киллер застыл и медленно обернулся.

— Да. Ты хоть когда-нибудь держал меч в руках?

— Нет, — ответил Карло, поднимаясь на ноги. — А как насчет брони?

— Только щиты. Против бронзы нам броня не нужна, достаточно и нашей одежды. — Киллер сиял: новый рекрут?

Карло с полминуты смотрел на него.

— Можно попробовать на тебе для уверенности?

Обычно Киллера не так просто ошеломить, но этот вызов лишил на минуту дара речи и его. Краем глаза он покосился на Джерри:

— Я могу доверять ему?

— Нет.

И тут же Джерри пожалел о своих словах, ибо это только ухудшило ситуацию. Это правда, меранские одежды надежнее, легче и удобнее, чем любая броня, изготовленная в бронзовом веке, но от увечий не страхует и она, а стоять и ждать, не обороняясь, прямого удара мечом от потенциального противника мог только ненормальный. Киллер медленно нагнулся, подобрал один из мечей, вытащил его из ножен и протянул рукоятью вперед Карло. Потом сложил руки под накидкой и расправил плечи.