Я пишу вам это письмо в надежде увидеть вас в мой день рождения, 24 июля.

Если вы решите ответить, пожалуйста, пишите мне на имя Джули. Я вам потом при встрече всё объясню.

С уважением, Ирэн Жардар"

— Как думаешь, он успеет получить письмо? — запечатав конверт, спросила я Джули.

— Конечно. Уже через пару дней оно будет у него. Главное, чтобы он его вовремя прочёл. Только я не понимаю, зачем он тебе нужен? И так срочно?

— Я хочу съездить в город и написать завещание. Но сама, боюсь, не разберусь.

— О, духи! Ты думаешь, что погибнешь? — разволновалась Джули.

— Нет, — улыбнулась я. — Хочу лишь обезвредить тётю. Если после моей смерти она ничего не получит, у неё не будет причин меня убивать.

— Если всё, что ты предполагаешь на её счёт правда, то ты уверена, что доживешь до своего дня рождения?

— Думаю, да. Ей незачем спешить. Сама посуди. Ирэн несчастная, одинокая девочка, которой некуда идти и не к чему стремиться. Даже если она не умрёт до дня рождения, это ничего не изменит. Она не вернётся домой, а значит, можно и дальше пользоваться её деньгами. Посмотри вокруг. В пансионате живёт много взрослых, и предполагаю, что очень давно. Ирэн ждала та же участь.

— Ты так говоришь, словно это не тебя пытаются сейчас убить, а какую-то другую девушку.

— Но, по сути, ведь так оно и есть. И её на самом деле убили, а я всего лишь арендовала её тело и спутала карты убийцам.

— Если убили, — поправила меня Джули.

— Если, — не стала спорить я. — Но меня не покидает чувство, что я в чужом теле. И всё что сейчас происходит, случается не из-за меня, а именно из-за Ирэн. Поэтому я не могу воспринимать это иначе. Притворяться перед другими ею мне легко. Я словно играю роль. А вот принять то, что это тело теперь принадлежит только мне, и что это меня зовут Ирэн, а не Мария, пока сложно. Может быть, когда её прошлое перестанет меня преследовать, и я смогу заглянуть в будущее, тогда буду говорить о себе в первом лице, но пока так.

— Пожалуй, я тебя понимаю, — немного обдумав мои слова, произнесла Джули. — Но если всё так, как ты говоришь, зачем тогда было убивать? Тётя Ирэн могла продолжать и дальше тратить деньги племянницы.

— А если дело не в деньгах? — продолжала рассуждать я. — А, например, в доме? Скажем, тётя Нора хочет его продать и купить новый в другом месте. Но одно дело жить в доме Ирэн и совсем другое его продать. По факту, это ведь не её дом. Она не может им распоряжаться.

— С этой точки зрения я на ситуацию не смотрела, — задумчиво проговорила Джули.

— Ты просто не увлекаешься детективами. Я же перечитала их сотню, а то и больше. Надеюсь, у вас есть книги в таком жанре?

— Есть, — подтвердила подруга. — И ты права, я их не читаю. Предпочитаю романтику, — немного смущённо добавила она.

— Такое я тоже люблю, — решила поддержать Джули, чтобы она не чувствовала себя неловко. — Когда все опасности будут позади, чувствую, что я поселюсь в какой-нибудь библиотеке. Ведь я не знаю ни одной книги вашего мира! — мои глаза загорелись от предвкушения.

Джули мои слова позабавили, и она звонко рассмеялась, а, успокоившись, взяла в руки конверт.

— Пойдём, книголюб, — помахав им передо мной, она вернула меня из мира грёз. — Отнесём письмо.

В итоге конверт она понесла одна. Мне не хотелось рядом с ней светиться в этот момент. Мало ли что.

Оставшееся время до встречи с Хитроустом прошло спокойно. Джули ещё разок попыталась переубедить меня остаться ночевать у неё, но я была непреклонна. Перед ужином мы перенесли её вещи для сна ко мне, но ждать меня там Джули наотрез отказалась, пообещав встретить меня у входа в корпус.

Не буду скрывать, я нервничала перед встречей с психоцелителем. И не потому, что не знала, что ему сказать. С этим как раз проблем не было. Я решила придерживаться той же линии, что и с директором. Меня пугало то, что я не знала, что он делает со мной, пока я в отключке. В итоге так накрутила себя за ужином, что даже ладони вспотели, а еда норовила вылезти обратно.

— Ущипни меня, — негромко попросила я Джули перед расставанием.

— Чего!?

— Ущипни меня. И посильнее.

— Но зачем!? — продолжала недоумевать подруга.

— Я так разнервничалась, что меня сейчас вырвет прям в кусты. Мне надо встряхнуться. Так ты поможешь?

— Ну, ладно, — неуверенно ответила она и ущипнула.

— Ау! — тихо взвизгнула я и стала тереть плечо.

— Извини.

— Скорей уж, ты меня извини. Поставила тебя в неловкое положение своей просьбой. Но ты знаешь, это действительно помогло. Мне стало легче.

— Хочешь, я провожу тебя?

— Не надо. Я справлюсь. И пока настрой не прошёл, пойду сейчас. Увидимся, как договаривались.

***

— Входи, Ирэн, — услышала я голос Хитроуста за дверью, стоило в неё постучать.

Он уже сидел в своём кресле. Уперев локти в подлокотник, он соединил подушечки пальцев рук и с важным и задумчивым видом смотрел на меня.

— Здравствуйте, господин Хитроуст, — не дожидаясь, пока он предложит, направилась ко второму креслу.

Пока я только шла по коридору, я планировала внимательно изучить кабинет психоцелителя. Но стоило мне войти, как этот настрой тут же пропал. В нос ударил тот приятный аромат, от которого, как и в прошлый раз ушло напряжение, а все мои подозрения начали казаться придуманными и глупыми. Разум пытался что-то аргументировать, но чувства все эти попытки глушили. Лишь благодаря своему любопытству я пыталась найти источник запаха, но ни на столе, ни где-либо ещё никаких аромопалочек не увидела.

— Тебе есть, что мне рассказать, Ирэн? — стоило мне устроиться на кресле, задал вопрос психоцелитель.

— Мне продолжают сниться кошмары.

— И какие?

— После нашей с вами встречи я уснула и мне приснилась мои родители. Мёртвые. А ночью приснилась Джули. Было очень страшно.

— А как ты себя чувствуешь днём?

— Вы знаете, после того, что мной случилось, мои сны больше не кажутся мне такими страшными. Ночью, конечно, да. Мне очень жутко. Но днём, нет. То, что я испытала в воде было намного страшнее. Уж лучше жить и видеть кошмары, чем испытать такой страх и боль в реальной жизни.

— Значит, ты больше не будешь так делать?

— Нет! — твёрдо сказала я, надеясь порадовать психоцелителя.

Господин Хитроуст улыбнулся. Но только ртом. Глаза же его источали раздражение. Меня огорчила его реакция. Не знаю, что остановило меня от вопроса, почему он так недоволен. Уже потом, анализируя нашу с ним встречу, по моей спине пробежался лёгкий холодок при мысли, как бы он себя повёл, задай я тот вопрос. У него был очень острый и пронзительный взгляд. И тот факт, что он может оказаться убийцей, не означал, что он глуп.

— Твоя дружба с той девушкой, забыл, как её зовут, наладилась?

— Её зовут Джули. Да. Она хорошая.

На мой ответ психоцелитель никак не отреагировал, задав следующий вопрос. Хотя его поведение мне скорее напоминало допрос у полицейского, чем сеанс с психологом.

— Господин Жаднир сообщил мне о твоей к нему просьбе. Ты считаешь меня некомпетентным? — оскорбился он.

Я же была готова сгореть от стыда, хотя разум кричал: "Маша! Какой стыд!? Ты с ума сошла?"

Вы когда-нибудь влюблялись в не того парня? Знали, что он вам не пара? Что он злой или лживый? А разум доказывал, приводил доводы, почему нужно отказаться от него, почему он плохой? А стоило его увидеть, заглянуть в глаза, услышать голос, как сердце глушило разум, а вместе с ним и все аргументы.

Вот так я себя сейчас чувствовала с психоцелителем. Разум бился в истерике, пока сердце боготворило его. Правда, не как возлюбленного, а скорее, как наставника.

— Ну, что вы, господин Хитроуст. Не в коем случае я не сомневалась в вашем профессионализме. Я лишь подумала, что так будет правильней.

— Ты ещё неразумное дитя, Ирэн, и ничего в этой жизни не смыслишь. Взрослые сами примут верное решение за тебя. От тебя же требуется только одно: полная открытость и доверие, и тогда я смогу тебе помочь.