И я проснулась. Проснулась от ощущения, что ломаю шею об ступеньку. Сон был настолько реальным, что злорадный смех Джули до сих пор стоял у меня в ушах.

Скинув с шара платок и укутавшись в одеяло, ошалелыми глазами смотрела по сторонам, ожидая в любой момент опасность. Но шли минуты, сердце понемногу успокаивалось, давая возможность трезво мыслить.

Комната была пуста, но, правда, спокойствия это не прибавляло. Привыкла, что со мной в доме всегда кто-то есть. Сегодня, засыпая, я успокаивала себя тем, что за соседней стенкой живёт кто-то ещё. Но теперь это не помогало.

И я решилась.

Сбросила с себя одеяло, подскочила с кровати и открыла шкаф. Спала я в трусах и майке, но идти в таком виде к Джули не стала. Так что, помимо халата, натянула на себя серые штаны то ли пижамные, то ли спортивные, открыла дверь и высунула голову.

В коридоре была темнота, но уже через секунду над моей головой загорелся один из шаров. Я предположила, что он среагировал на движение, и чтобы проверить свою гипотезу, не закрывая свою дверь, прошла немного вперёд. Загорелся следующий шар.

Я закрыла дверь и уже более уверенным шагом направилась к выходу. Вокруг стояла кромешная темнота, и только свет над моей головой вспыхивал и гас, стоило мне отойти от шара на несколько шагов.

На улице дела обстояли лучше. Помимо звёздного неба, дорожки подсвечивались фонарями. Но это не мешало мне бояться. Пугал любой шорох в кустах, и разум не забывал подкидывать жуткие сцены из фильмов ужасов, где из темноты выскакивал то маньяк с ножом, то злой призрак.

Но я не давала себе возможности обдумать свои действия. Быстро пройдя по тропинке, надеясь лишь на то, что с перепугу не перепутала направление, нырнула в холл соседнего дома.

Шары не подвели и загорались при моём приближении без заминок.

Я тихонько постучала в дверь.

Тишина.

Постучала ещё раз.

— Джули!? — полушёпотом позвала я.

За дверью послышался шорох.

— Ирэн?

— Я, я. Открой.

Джули приоткрыла дверь, и, увидев сквозь маленькую щелочку, что это действительно я, расслабилась и впустила меня в комнату.

— Что случилось? — закрыв за мной дверь, спросила заспанная, взлохмаченная подруга.

— Кошмар. В твоём исполнении, между прочим.

Брови Джули взметнулись вверх.

— Ты мерещилась мне в жутких образах весь сон, но добила тем, что столкнула с лестницы, и я проснулась.

— Извини, — расстроилась она.

— Ты ни в чём не виновата, так что не извиняйся. Но после мне стало страшно оставаться одной в комнате, и я решила прийти к тебе. Надеюсь, ты не против?

— Нет. Конечно, нет. Я вообще в шоке от того, что ты после такого смогла ночью ко мне прийти.

— Ну выбор был не велик. Либо сидеть и бояться, либо преодолеть страх и прийти к тебе. Я предпочла второе. К тому же одна я бы не уснула, а с тобой мне не будет страшно. Можно мне остаться? Я могу лечь на полу.

— Глупости. На полу жёстко, и ты замёрзнешь. Мы обе худенькие и спокойно поместимся на одной кровати.

— Спасибо, — искренне поблагодарила подругу.

— Но ты уверена, что со мной тебе не будет страшно? — с сомнением спросила Джули. Её явно расстроили мои слова.

— Даже если ты будешь сниться мне каждую ночь, я всё равно буду проводить время с тобой и не стану ни бояться, ни закрываться от тебя.

Джули улыбнулась.

— Тогда давай ложиться спать. Чур ты у стенки спишь.

— Идёт.

На односпальной кровати спать вдвоём было тесновато, но вполне возможно, так что, найдя удобные для себя позы, мы довольно быстро уснули. И ничего плохо мне на этот раз не приснилось. По крайней мере, я не запомнила. Но самое главное, что проснулась я сама и в хорошем настроении.

— Сегодня ты спишь у меня, — заявила я Джули, как только она вернулась с моими вещами, что я надевала вчера.

Идти в пижаме и халате на виду у всех мне не очень хотелось. Во-первых, не прилично, а во-вторых, дойдёт до ушей психоцелителя, чего мне бы не хотелось.

Моё предложение Джули не очень понравилось.

— Может, лучше опять у меня?

— Нет. Надо у меня, — убеждала подругу, пока одевалась.

— Но зачем?

— Проведём эксперимент. Будет ли мне сниться дурной сон в твоём присутствии или нет. Если нет, значит дело в тебе, а если приснится, дело в комнате.

— По-моему, притянуто за уши.

— Возможно. Но это лучше, чем ничего.

— У тебя я и сама не усну. Страшно.

— Всё будет хорошо! — твердо сказала я. — Кстати, я вот, что ещё хотела у тебя спросить. Ты сама ходишь к психоцелителю?

— Нет.

— Почему?

— Нет необходимости. У меня нет проблем с психикой.

Мы вышли в коридор.

— И как это поняли?

— Меня обследуют раз в полгода. Задают различные вопросы и по моим ответам делают вывод.

— Так это же замечательно! Возможно, мне удастся избавиться от всех этих сеансов, если я тоже покажу хорошие результаты. Тем более, что мне и вправду не нужна помощь психоцелителя.

Мы сели завтракать.

— А как ты посылаешь и получаешь письма?

— Когда я хочу отправить письмо, я кидаю его в почтовый ящик. Он стоит в холле центрального корпуса. Вечером письма вынимают и отправляют адресатам.

— А как ты получаешь их?

— Ты не видела в своём корпусе у входа шкаф с множеством пронумерованных полочек?

— Что-то такое было.

— Вот там лежат письма.

— Я хочу отправить письмо Ветргофу, — понизив голос, сказала я Джули.

— И что ты ему напишешь?

— Я потом скажу. Но на всякий случай отправим письмо от твоего имени.

— Ты совсем заморочилась, — с улыбкой ответила подруга.

— Лишним не будет. Я доверяю только тебе. Ну, может, ещё госпоже Добре.

Доедали мы молча, каждый думая о своём. Скоро нужно было идти к директору, и я немного нервничала. Непонятно, чего он от меня хотел, и как надо было с ним строить разговор. Знала только одно. Надо быть с ним очень осторожной.

Мы вышли на улицу.

— А какая у меня фамилия? — задала я вопрос, когда меня осенило, что не знаю её.

— Жардар. Ты Ирэн Жардар.

— Представляешь, если бы я пришла к директору, и не смогла бы сказать секретарю, кто я? В мою вменяемость точно никто бы тогда не поверил.

— Ты сейчас к нему пойдёшь? — с волнением спросила Джули.

— А разве у меня есть выбор?

— Что, если он поймёт, кто ты?

— Ты говорила, что другая душа занимает тело только в сказках. Перед ним будет стоять живая Ирэн. Ему и в голову не придёт, что сказка оказалась вымыслом. Но не волнуйся, если он задаст каверзный вопрос, я как-нибудь вывернусь. Например, что случившееся глубоко потрясло меня, и я всё ещё нахожусь в прострации.

— Ладно. Но я всё равно нервничаю. Мне станет легче, только когда ты вернёшься.

В словах Джули было столько искренности, столько тепла. За всю свою жизнь я не встречала такого светлого, чистого душой человека. Разве что маленькие дети были такими, но они слишком быстро менялись, сталкиваясь с реальным миром. А тут взрослая барышня и такая душа. Я не сдержала порыва и обняла её.

— Встретимся у тебя, — шепнула ей в ухо и решительно направилась к директору.

Глаза боятся, а руки делают.

За последние пару дней это был мой основной девиз.

А что поделать? Без памяти Ирэн для меня всё слишком неопределённо. Оступиться можно в любой момент. По сути, меня спасает только то, что Ирэн хорошо знали только её родители. Но что, если я ошибаюсь, и есть кто-то ещё?

Тогда я погорю при первой же встрече с этим человеком, и тогда у меня начнутся настоящие проблемы.

Ох. Что-то накрутила себя раньше времени.

Я вошла в главный корпус, поднялась по лестнице и прошла сквозь коридор, где ранее проходила с Хитроустом.

Остановившись перед нужной дверью, я пару раз глубоко вздохнула. Отбросив все сомнения, постучала.

— Войдите! — послышался женский гнусавый голос.

Внутри, как и говорила Джули, меня ждала строгая женщина, напоминающая мне злую, всеми ненавистную учительницу по математике. У меня на домашнем-то обучении такой, конечно, не было, но, если бы была, она была бы именно такой.