— Возможно, он давно за нами следил.
— Интересно, что ему было нужно?
— Этого он мне не сказал.
Элмио издал тихое мычание. Что-то холодное и мокрое тыкалось ему в ладонь. Приоткрыв глаза, он увидел склонившихся над ним Клэйрохса и Ксариэль, а еще обнаружил встревоженного Белоуха возле своей правой руки — лисенок тут же принялся радостно попискивать и здоровой лапкой теребить хозяина за рукав.
— Это был… Смотрящий? — с трудом приподнявшись, простонал Элмио и, все еще чувствуя сильную головную боль, тут же рухнул обратно.
— Да, это был он, — Клэйрохс аккуратно поднес белую светящуюся сферу ко лбу юноши и хотел к нему прикоснуться, как вдруг Белоух весь ощетинился, издал воинственное кряхтение и попытался цапнуть капитана воинов совета за пальцы.
— Какой у тебя защитник бойкий, — капитан свободной рукой отпихнул сопротивляющегося лисенка в траву и все-таки приложил к голове Элмио светящийся магический шар.
После прикосновения лечебной сферы тот сразу же почувствовал значительное облегчение. Хотя голова все еще немного гудела и кружилась, но пульсирующая боль окончательно прошла.
Когда Клэйрохс с ним закончил, Ксариэль взяла скрученную втрое дорожную сумку и положила юноше под голову.
— Ты что, хотел как-то помешать Смотрящему? — спросила она, хмуро всматриваясь юноше в глаза. — Лучше не шути с такими вещами. Он же убивает взглядом!
— Мой мозг — это не почтовый ящик, чтобы в нем рыться, — проворчал Элмио, поглаживая урчащего Белоуха, и мутным взором оглядел своих спутников. — Кстати, мне показалось, на нем был плащ, как у вас. Он что, тоже из воинов совета?
— Любопытно, — задумчиво произнес Клэйрохс, ощупывая подбородок. — Личность Смотрящего вот уже много лет остается загадкой. Редко, когда кому-нибудь удается разглядеть четкие очертания в его силуэте, а тем более детали одежды.
— Если только он сам не хочет, чтоб его разглядели, — многозначительно произнесла Ксариэль. — Я уже не первый раз в своей жизни оказываюсь к Смотрящему так близко, и каждый раз у меня это не передаваемое чувство… — она уселась на траву и, обняв себя за плечи, зябко поежилась. — Когда он смотрит на меня, кажется, будто весь мир останавливается!
Капитан оставил их ненадолго, а затем вернулся к костру, держа за поводья уже оседланных золотых волков. Он окинул оценивающим взглядом растянувшегося на траве Элмио и сидящую рядом с ним, погруженную в раздумья увигелис.
— Собирайтесь, нам пора уезжать.
— Уезжать? Так рано? — выходя из легкого ступора, удивилась Ксариэль. Казалось, появление Смотрящего ее сильно взволновало, но отнюдь не испугало. Наоборот, какое-то мечтательный блеск проскальзывал в золотистых глазах девушки, рассеивая легкую тень ее на побледневшем лице. — Сейчас ведь только два часа ночи. Да и к тому же, — она бросила взгляд на Элмио, который с изможденным выражением лица продолжал лежать неподалеку, — тебе не кажется, что нашему юному другу из человеческого мира лучше бы отдохнуть какое-то время?
— У нас нет выбора, — настойчиво произнес капитан и потушил огонь.
— Что еще случилось кроме этого типа с фарами вместо глаз? — Элмио с большим трудом приподнялся и сел. О том, чтобы встать на ноги, он пока даже не думал. Во всем теле ощущалась неприятная, почти болезненная слабость.
— Сейчас здесь будут авело́ри, — коротко пояснил Клэйрохс, протягивая увигелис поводья одного из волков.
— Авелори?! — с выражением крайнего недоумения воскликнула Ксариэль. — Что им делать в нашем мире? Это же не по их правилам — гулять между измерениями… С чего ты вообще взял, что они сюда явятся?
— Смотрящий так сказал.
— Ты с ним говорил? — Элмио спрятал Белоуха за пазуху и, поддерживаемый капитаном воинов совета, осторожно взобрался на присевшего золотого волка.
— Он не разговаривает, а пользуется телепатией, — Клэйрохс проверил, как закреплено седло юноши, затем взобрался на своего зверя. — Смотри, не свались. Ехать будем быстро.
— А почему он не разговаривает? — пробормотал Элмио, морально готовясь к предстоящей тряске.
— А зачем ему? Он же телепат, — изящно запрыгнув в седло своего волка, отозвалась Ксариэль и с отголосками неподдельного восхищения добавила: — Когда Смотрящий заглядывает кому-то в мысли, ему и пары секунд будет достаточно для целого разговора.
— Да уж, я бы его приятным собеседником не назвал, — в полголоса проворчал Элмио.
— Вообще-то, телепатия и разговор — это совершенно разные вещи, — между делом отметил Клэйрохс. После того, как ездовые звери начали набирать скорость, он взял курс прямо в непролазную лесную чащу, и теперь золотые волки легкой рысцой неслись вперед между чернеющей в ночи густой растительности.
— Разные или нет, а этот ваш Смотрящий, похоже, придурок редкостный, — все еще немного болезненным тоном отозвался Элмио и на всякий случай пригнул голову, чтобы случайно не встретиться лбом с торчащими на пути ветками.
Ксариэль неодобрительно покосилась в сторону юноши:
— Как можно так беспочвенно оскорблять того, о ком ты даже толком ничего не знаешь?
Элмио презрительно фыркнул:
— Этот урод разбудил меня посреди ночи и без спроса копался в моей голове!
— А ты хотел, чтобы он еще у тебя разрешения спрашивал? — ядовито поинтересовалась Ксариэль. — Раз заглянул в твои мысли — значит, так нужно было.
— Если что-то нужно было — мог бы и так спросить.
— С чего ты вообще решил, что все подряд должны с тобой разговаривать? Большого ты о себе мнения, однако!
— А вот и нет. Мне просто не нравятся всякие придурки со светящимися глазами, которые суют свой нос, куда их не просят.
— Ой, не умничай. За подобные словечки при следующей с ним встрече можешь ведь простой головной болью не отделаться!
Элмио взглянул на увигелис с недоверием, как на вражеского шпиона.
— Ты так говоришь, будто лично с ним знакома.
— Может, и знакома, — самодовольно улыбнувшись, увигелис гордо выпрямилась в седле.
— Да? — Элмио продолжил таращиться на нее с подозрением. — А может ты и есть этот самый «Смотрящий»?
Со стороны Клэйрохса, который ехал впереди, раздался короткий, но весьма отчетливый смешок:
— Что-то я в этом очень сомневаюсь.
Ксариэль недовольно хмыкнула и с надменным выражением лица отвернулась в сторону.
Несколько минут они ехали молча. Растительность впереди становилась все гуще. Когда на пути открылся широкий овраг, золотые волки выстроились в ряд, чтобы перемахнуть низину в удобном месте. Озираясь по сторонам, Ксариэль пропустила Элмио вперед.
— А кто такие авелори? — спросил он, выбрав момент, когда их с Клэйрохсом волки смогли поравняться.
— Это слуги Великого Совета в мире людей, — коротко ответил капитан.
— Вы с Ксариэль тоже служите Великому Совету, и тоже бываете в мире людей, — не удовлетворившись таким ответом, пробормотал Элмио, хотя говорить становилось все труднее.
Чернеющие в ночи ветки деревьев уже почти задевали головы, отчего приходилось практически обнимать золотых волков за их мохнатые шеи.
— Чем они отличаются от воинов совета?
— Мы служим Правителю Империи Духов во имя Великого Совета, — важным тоном поправила Ксариэль, услышав настойчивые расспросы юноши. — И сравнивать нас, по крайней мере меня, с таким жалкими созданиями, как авелори, не следует.
— Как бы там ни было, они могут доставить нам много проблем. Надо торопиться, — будто чувствуя неладное, Клэйрохс заставил своего волка бежать еще быстрее, несмотря на густой лес. — И раз уж ты решила ехать с нами, — крикнул он в сторону рыжеволосой спутницы, — запомни одну вещь: никто из авелори не должен говорить с Элмио и даже приближаться к нему. Иначе до Милливэриума будешь добираться одна.
— Да во что он такое вляпался в конце-то концов? — Ксариэль с жалостью посмотрела на юношу, которому от быстрой езды и непрерывной тряски снова становилось плохо.
Золотые волки то и дело спотыкались, испуганно таращась в темноту. Элмио изо всех сил держался обеими руками за седло и всеми силами пытался случайно не рухнуть вниз. Из-за сильного головокружения чувство равновесия пропало напрочь. Перед глазами постоянно что-то мелькало. Из-под лап волка, вынужденного почти вслепую ломиться сквозь лесную чащу, постоянно доносился хруст молодых веток, шелест потревоженной травы, а иногда и клекот разлетающихся в стороны гнездящихся в кустарниках птиц.
