— Хорошо. У нее в Милливэриуме тяжело заболела сестра. Доволен?

Улыбка на лице грозного конферу стала шире.

— Я вполне допускаю, что какой-то девушке из столицы не посчастливилось оказаться ее сестрой. Вот только из этой увигелис такой же лекарь, как из грязного диллура храмовая дева. — Савагонр, не скрывая своей дикой неприязни к той, кого они обсуждали, жестом пригласил своего коллегу отойти на пару шагов.

О чем они говорили дальше, Элмио с Ксариэль не слышали. Но, похоже, напряженность между ними постепенно начала спадать. В конце концов, их не слишком длинная беседа закончилась тем, что капитан из северной части империи внезапно расхохотался во весь голос, а Клэйрохс на это только скромно улыбнулся. После чего они попрощались, и обменявшись вполне вежливыми поклонами, разошлись в разные стороны.

Ксариэль с нетерпением переминалась с ноги на ногу, взволнованно теребя в руках узду своего ящера, до тех пор, пока Клэйрохс не подошел к ним.

— Что он сказал? — спросила она, после того как Савагонр, отдав какое-то распоряжение воинам совета, исчез вместе с серебристой поверхностью портала.

— Ничего.

— Что значит «ничего»?.. — перепугалась увигелис. — Он не пустит меня?

— Да нет же, — Клэйрохс мимоходом поправил седло пурпурного ящера, на которого уже дважды безуспешно пытался взобраться Элмио. — Я думал, что он что-то попросит взамен, или поставит какие-нибудь условия, а ему, оказывается, просто нужно было мое слово…

— Хочешь сказать, он пропускает меня вот просто так? — все еще не веря, переспросила Ксариэль.

Клэйрохс утвердительно кивнул ей в ответ.

— Он разрешил тебе остаться в северной части империи ровно на три дня. Главное, не ввязывайся ни во что такое, что может его разозлить.

— Какое счастье! — настроение у Ксариэль мгновенно взлетело до небес. — Спасибо, Клэйрохс!

На радостях она даже попыталась обнять капитана, но так как тот сразу же от нее отстранился, она просто хлопнула его по плечу. И продолжая сиять от одной лишь мысли, что впереди у нее целых три дня, грациозно влезла в седло пурпурного ящера.

— Поздравляю, — подключился к разговору Элмио, после того как ему все же удалось вскарабкаться на своего огненного зверя. А когда ящеры тронулись, и их спутница отъехала в сторону, он, не скрывая любопытства, вполголоса спросил: — Так что все-таки этому типу было нужно?

— Хотел убедиться, что я действительно ей верю, — насмешливо шепнул в ответ Клэйрохс.

Вместе с первыми лучами солнца, осветившими горизонт, взору открылась столица Империи Духов — Милливэриум. С первого взгляда в ее сторону становилось ясно, что ничего подобного точно нельзя увидеть больше нигде во всей Империи Духов.

Там, где кончался лес, взору открывалась ослепительно-белоснежная долина, выложенная огромными мраморными плитами. Не имеющая городских стен, она просматривалась полностью и первое что бросалось в глаза, была ее форма в виде гигантского ромба.

Всевозможные колонны, арки и безумное многообразие многоярусных стеклянных фонтанов, со струившейся высокой плазмой, переполняли это место. Не слишком высокие, но шикарные дома, преимущественно трехэтажные и пирамидальных форм, ровными рядами выстроились по периметру четырех городских площадей. Созданные из белого камня и стекла, они идеально вписывались в строгий мраморный интерьер города. Каждым из этих причудливых зданий можно было любоваться часами, разглядывая искусную отделку и орнаменты поверх их белых или светло-бежевых стен. Также притягивали взгляд величественные балконы и веранды — все строго прямоугольные и обязательно украшенные зеркалами и длинными вьющимися цветами.

Соединяя площади, над домами раскинулись несколько длинных мостов из лунного мрамора, с расставленными по краям высокими изумрудно-зелеными скульптурами. Самые большие из этих скульптур достигали пяти-шести метров в высоту и располагались у основания каждого моста, соединяя каменные руки в своеобразные арки.

Но больше всего Элмио поразили даже не мосты или скульптуры. Его взор привлекло совершенно иное строение — не менее завораживающее.

Из самого центра белоснежной ромбообразной долины, раздвигая в стороны мосты, начиналась огромная белоснежная лестница. Безо всяких перил или какой бы то ни было опоры, она уходила прямо в небо. А там, на высоте примерно ста метров от земли, величественно застыв прямо в воздухе, открывалась новая площадь, такая же белая и сияющая розовыми отблесками в лучах рассвета. Она отбрасывала на землю огромную, словно легкое покрывало, серую тень. Выше, над ней, простиралась еще одна мраморная площадь, а над той еще одна и еще. Все это уходило вместе с невообразимо длинной лестницей так высоко вверх, что последний, пятый, небесный уровень просто терялся где-то среди низких клубившихся над столицей облаков.

Элмио переполнял восторг от увиденного. Он смотрел вверх во все глаза, задирая голову так, что аж шея болела. Машинально спрыгнув со своего пурпурного ящера, он и не заметил, как они миновали главный въезд в город и оказались уже на территории Милливэриума.

Обилие местных жителей, которые даже в такой ранний час живыми потоками заполоняли все улицы и площади, мосты и огромную лестницу, быстро привели его в чувства. Похоже, жизнь здесь не замирала даже на ночь, придерживаясь одинаково бурного ритма круглосуточно.

Среди прекрасных фонтанов и роскошных построек преимущественно светлых тонов, в глаза Элмио сразу же бросилось, что практически все духи в столице были очень хорошо и достаточно броско одеты. Дорогие мантии и робы; длинные изящные плащи; бархатные платья и костюмы необычных фасонов с шелковыми накидками и шарфами. Все это так и пестрило вокруг. Даже силотис, придерживающиеся в основном белых нарядов с открытым верхом, и те были одеты как-то по-особому, в более изящные материалы, и обязательно имели на ногах приличную обувь. Из всех местных духов разве что имперские стражники и воины совета не выделялись чем-то примечательным, ведь поверх строгих костюмов всегда и везде носили синие и красные плащи.

— Поразительно, — наконец, пробормотал Элмио, продолжая глазеть по сторонам. — Этот чудо-музей архитектуры зовется городом?

— О да, Милливэриум, действительно, прекрасен и необычен. Но все же — это самый настоящий город. — Клэйрохс уже успел при въезде в город оставить какому-то иланру пурпурных ящеров, и теперь они шли, не задумываясь о том, что ездовых животных постоянно нужно придерживать за узду.

— Как давно меня тут не было! — Ксариэль вдохнула полной грудью и потянулась, разминая уставшее от езды тело.

— Кстати, а где живет твоя сестра? — вспомнив о делах, тут же поинтересовался Элмио.

— На втором уровне. Я так понимаю, вам с Клэйрохсом нужен последний?

— Да, нам следует идти прямо во дворец. Но, лично я, для начала, предпочел бы все-таки повидать твою сестру. — Клэйрохс взглянул в сторону папоротникового лисенка, который уже высунул свой любопытный нос из рубашки хозяина и теперь энергично вертел серо-зеленой мордочкой по сторонам.

— Мы ведь должны оставить ей Белоуха, — Элмио с грустью погладил своего маленького питомца. — Если, конечно, она его возьмет.

— Да точно возьмет, я ее попрошу. Тебе не о чем беспокоиться, — уверенно ответила Ксариэль, задумчиво посматривая в сторону огромного бархатного шатра, располагавшегося ближе к первой площади. — Похоже, здесь сегодня особые гости.

Элмио повернулся в ту же сторону и начал разглядывать духов, стоящих рядом с шатром.

Никого необычного он там не увидел — просто куча народа, собравшегося поглазеть. Но потом его взгляд упал на полуголых и босых девушек, которые, спасаясь от утренней прохлады, кутались в длинные блестящие плащи. Сразу же стало ясно, что это танцовщицы. Все они выглядели довольно изнуренными и уставшими. Явно этой ночью в шатре наслаждений было жаркое представление. Среди танцовщиц, подобно королеве среди черни, выделялась невысокая блондинка в пурпурном полупрозрачном плаще. Она стояла чуть в стороне от остальных, и возле нее толпилась приличных размеров группа мужчин всевозможных возрастов и рас — от иланров до коверилов.