С презрением и сомнительными отголосками жалости Элмио наблюдал за тем, как шевиера с мольбой таращилась ему в глаза, боясь за огромным плечом капитана воинов совета потерять юношу из виду. Элмио не совсем понимал, что именно она от него хочет, и уже собирался выйти из камеры, чтобы не видеть ее перекошенную от удушья физиономию. Но в последний момент узница вдруг через силу прохрипела:

— У тебя… еще есть здесь дела!..

Элмио замер, внезапно вспомнив, где уже слышал эти слова.

— Так это была ты? — словно не веря своим ушам, он удивленно уставился на задыхающуюся женщину. — Это твой голос вернул меня в сознание?..

— Что это еще за новости? — Клэйрохс нехотя разжал руку, обернулся и вопросительно уставился на Элмио. — Когда это ее голос тебя в сознание вернул? И что это за бред про спасение твоей жизни?

За спиной капитана воинов совета раздался дикий кашель и отчаянные попытки отдышаться.

— Я не очень помню… это было как во сне, — Элмио неуверенно нахмурился. — Еще там, в моем мире, до того, как мы ушли в лес, со мной что-то произошло. Я не мог ни о чем связно думать и просто проваливался в темноту, — он поспешно начал рассказывать о странном приступе, похожем на бессвязное помешательство. — Тогда у себя в голове я услышал женский голос. Он сказал, что у меня «еще есть здесь дела и не только здесь». Если бы не этот голос, я точно не очнулся бы.

Клэйрохс настороженно сдвинул брови.

— Почему ты мне сразу не рассказал?

— Да я же говорю, это было как во сне, — развел руками Элмио, — Я не был уверен, что твой-то голос слышу, хотя ты вообще стоял прямо передо мной. А эту фразу я вообще забыл…

— Зато теперь вспомнил, — капитан воинов совета разочарованно вздохнул. Затем строгим взором уставился на пленницу, которая все еще пыталась прийти в себя после болезненного удушья. — Не могу понять только, с чего вдруг ты решила оставить в его подсознании ключ, чтобы он не умер от энергетического истощения? На последний вздох твоей прогнившей совести это не похоже.

Но так как шевиера ничего не ответила и продолжила судорожно кашлять, Клэйрохс решил больше не мучать ее бессмысленными вопросами.

— Ладно, я не буду убивать эту стерву, — подытожил он неохотно. — Так или иначе, ее в любом случае ждет смертная казнь за убийство воина совета. Пара дней роли не сыграет, но зато у нас появится возможность выяснить, за каким чертом она все это сделала.

— Скоро вы оба обо всем узнаете, — отдышавшись, хриплым голосом заговорила шевиера. — Это перевернет всю вашу проклятую империю, ну и, конечно же, твой мир, мальчик.

Когда они с Элмио в очередной раз встретились взглядом, жутковатая усмешка снова всплыла на ее изможденном лице.

Клэйрохс хотел подойти к узнице, и, видимо, хорошенько ей двинуть, но та вдруг встрепенулась и заорала обезумевшим голосом:

— За Рэ́ймыннгион! За моих павших братьев! Пусть сгорит эта земля в вечном пламени Исилла́р Хо́нмра!!!

Закончив фразу, шевиера резко полоснула себя по жилистой шее длинными когтями освобожденной от кандалов руки. Из широкой раны в разные стороны брызнула горячая кровь, заливая стены и решетку камеры.

Элмио вздрогнул, с ужасом и отвращением обнаружив, что багряные струи попали ему на руки, одежду и даже волосы. Клэйрохс в последний момент успел закрыться плащом от кровавых брызг. Через несколько секунд на нем не осталось даже пятен, в то время как Элмио, пребывая в шоке от всего увиденного, стоял рядом весь в чужой крови.

— Идем отсюда, — велел капитан воинов совета, бросив взгляд на безжизненное тело узницы, под которым образовалась огромная кровавая лужа.

Он пропустил юношу вперед и следом за ним вышел из камеры. Элмио молча поплелся по коридору. Он был бледен и слегка заторможен — в последний момент его чуть не стошнило.

Поднимаясь по узкой лестнице, Клэйрохс коротко скомандовал двум воинам совета, чтобы те убрали тело из дальней камеры, после чего направился в главный зал штаба. Ожидая его возвращения, в одном из кресел сидел Иксолиар. Когда взгляд ярко-желтых глаз увигелис упал на перепачканного кровью Элмио, он тут же вскочил и нервно пробормотал:

— Капитан, что произошло?..

— Энергетическая воровка оказалась одной из тех чокнутых фанатиков — покончила жизнь самоубийством за «Рэймыннгион», — Клэйрохс взглянул на Элмио, который стоял позади него с таким видом, словно только что пережил серьезную контузию. — Позови слуг. Пусть парня отведут в какую-нибудь комнату, где он сможет помыться и переодеться, а после поговорим.

Иксолиар кивнул и дважды хлопнул в ладоши. К ним в главный зал тут же выбежала молоденькая девушка — иланра в белом кружевном фартуке поверх простенького платьица.

— Что прикажет господин? — вежливо поинтересовалась служанка после весьма почтительного поклона.

— Займись этим юношей, — скомандовал Иксолиар, — Он останется в нашем штабе в качестве гостя.

После этих слов они с Клэйрохсом удалились из главного зала куда-то на второй этаж — в западное крыло здания. Элмио проводил их туманным взглядом. О чем они собрались говорить, ему было все равно. Свой визит в штаб воинов совета и дискуссию с энергетической воровкой он представлял себе совершенно иначе.

Оставшись наедине с человеческим юношей, молоденькая иланра с пару секунд удивленно смотрела на него, а затем без лишних вопросов махнула ему рукой.

— Пойдем.

Элмио машинально последовал за хорошенькой служанкой к очередной лестнице, ведущей наверх, не совсем понимая, чему эта девушка удивилась больше: тому, что он был весь перепачкан кровью, или же тому, что он человек.

На втором этаже, где они оказались, открывался еще один зал. Он был чуть меньше размером и служил, как потом выяснилось, открытой переговорной. С правой стороны от зала начинался длинный коридор. Он отделял жилые помещения восточного крыла от остальной части штаба. Пока они шли, Элмио насчитал около дюжины дверей, расположенных в этой зоне. Пройдя почти в самый конец коридора, девушка остановилась напротив одной из них и, недолго думая, ее распахнула.

— Проходи, располагайся. Я принесу тебе новую одежду и приготовлю воду.

— Спасибо. — Элмио заторможенным кивком ответил на ее поклон и вошел в комнату.

Внутри было довольно уютно и светло, несмотря на весьма скромные размеры помещения: в комнате умещались только кровать возле окна, крохотная табуретка и небольшой столик с вышитой салфеткой вместо скатерти.

Элмио не стал садиться, боясь все перепачкать. Примерно через десять минут к нему вернулась служанка. В ее в руках был широкий деревянный таз с большим аккуратно перевязанным свертком внутри. Девушка поставила таз на столик и протянула Элмио его содержимое.

— Тут одежда, — пояснила она. — Твоего размера я не знаю, но, думаю, все должно подойти.

Пока Элмио начал возиться со свертком, служанка зачем-то подняла руки над пустым тазом — в левой тут же загорелся оранжевый огонек. Затем указательным пальцем правой руки молоденькая иланра написала что-то прямо поверх высокой плазмы. Все выведенные ей символы были на силианглите, поэтому Элмио не смог их разобрать. Когда на энергетической поверхности появилось нечитаемое для него слово «вода», девушка убрала руки в сторону.

Светящийся сгусток высокой плазмы плавно опустился на деревянное дно и замер. Прямо из него в пустой таз начала прибывать вода. Когда емкость заполнилась до краев, молоденькая иланра жестом остановила крошечный фонтанчик.

— Вот и все. Теперь можешь привести себя в порядок, — она развела руками и вежливо улыбнулась. — А я пойду. Если что понадобится, я буду в комнате на углу. И кстати, меня зовут Сами́ла.

— А меня Элмио.

Служанка кивнула ему и скрылась за дверью.

Оставшись один, Элмио с отвращением скинул с себя испачканный кровью костюм и хорошенько умылся: старательно ополоснул волосы, лицо и шею. Над столиком висело зеркало. Отражение в нем выглядело бледным и уставшим. А под ним, в деревянном тазе редкими кругами двигалась помутневшая водная поверхность — теперь уже не чистая как раньше, а с характерным красноватым оттенком.