— А кто такие диллуры? — перебил его Элмио, вспоминая, что уже слышал мельком об этих созданиях от Ксариэль.

— Ди́ллуры — это огненная раса. Возможно, ты их еще увидишь. Нам предстоит пройти недалеко от их земель, — пояснил Клэйрохс и продолжил рассказ: — Так вот, возвращаясь к отцу Самилы и его преступной секте. Когда большинство этих фанатиков-недоумков переловили, и само существование Культа Отрешенных встало под вопрос, Товиер ушел в подполье более чем на сотню лет. Никто о нем ничего не слышал за эти годы, а затем он со своими дружками объявился вновь и после длительного затишья выкинул такое, что многое из его прежних преступлений могло бы показаться детской забавой.

Мобилизовав остатки единомышленников, которых насчиталось около сотни, Товиер организовал массовую вылазку в человеческий мир. Обозвав все это священным походом, он устроил настоящую кровавую резню. Безусловно, такого от него никто не ожидал. Все произошло примерно десять лет назад, в районе далекого отсюда городка под названием Анбарро́вис. В тот день в плотном измерении пострадало больше четырехсот ни в чем не повинных людей, а умерло около восьмидесяти. Также лишилось жизни немалое количество духов — воинов совета, которые пытались остановить бойню. Из восточной части империи на поле боя оказались примерно четыре десятка моих подчиненных.

Вместе с другими опытными бойцами, сдерживающими разбушевавшихся убийц, тогда был повержен глава воинов совета Вастиорека, который в момент нападения сопровождал меня к месту происшествия. Что и говорить, в тот день я и сам чуть не расстался с жизнью. Тогда-то мне на помощь и пришла Ксариэль. Как потом выяснилось, она случайно оказалась неподалеку от места происшествия, занимаясь совершенно посторонним делом, даже никак не относящимся к ее службе. Но это уже никого не волновало, и лично мне было грех жаловаться на подобное стечение обстоятельств, — Клэйрохс сделал паузу и бросил взгляд в ту сторону, куда убежала его горе-спасительница. — После того, как все закончилось, участвовавшие в бойне члены Культа Отрешенных были казнены на месте. Там же был повержен и отец Самилы. Она, конечно, расстроилась, узнав об этом, но, по правде говоря, девушка больше боялась его, чем любила. Скорее всего, именно поэтому она никому не рассказывала, что являлась дочерью Товиера, и обо всех тайных делишках его шайки. Этот подонок, зная, что его ждет, долгие годы выдавал себя за простого ремесленника.

Так или иначе, когда все выяснилось, к Самиле не должно было быть никаких претензий, ведь сама она не являлась членом преступного культа. Ни воины совета, ни имперская стража не собирались предъявлять ей обвинений, так как в нашем мире вынужденное молчание не расценивается как намеренное укрывание преступников, если факт прямого соучастия не установлен. Но за два дня до трагедии Самила зачем-то выходила в плотное измерение в не самом подходящем для этого месте. Двое стражников Вастиорека видели, как она создавала портал.

Обычно такие кратковременные прогулки в ваш мир без контактов с людьми нашим законом не запрещаются, но только не в случае с Самилой. Такой поступок с ее стороны попадал под серьезное подозрение, ведь в теории девушка могла попытаться оказать содействие отцу. — Клэйрохс вздохнул. — И дураку было понятно, что ничего плохого она делать не собиралась. Но, тем не менее, без подтверждения ее невиновности, Самиле следовало назначить какое-то наказание. Мы решили, что трех лет работы на штаб воинов совета в ее родном городе будет вполне достаточно. Самила против не была. Для нее это даже стало своего рода отдушиной. А потом, по истечении трех лет, она по своей собственной воле так и осталась работать на нас.

— М-да, тяжелая у нее судьба, — Элмио вспомнил жизнерадостную улыбку приветливой иланры. — Удивительно, что после всей этой истории она так и осталась молодой девочкой в свои пятьдесят три года.

— Да, это действительно редкость, пережив подобное, сохранить такую беззаботную юность, — согласился капитан. — Можно сказать — ей очень повезло.

— Слушай, а почему никто не смог по амулетам мантхарна узнать о том, что замышляют члены этого безумного культа?

— Да не носили они их, естественно. Постоянно следить за простыми духами никто не будет, во всяком случае, пока те чего-нибудь не совершат. Учитывая, как сообщники Товиера вели себя в обществе, никто и продумать не мог, что свои амулеты они периодически снимают.

— А как же Самила?

— У нее вообще не было амулета. Как она сама рассказывала, Товиер забрал его сразу после того, как прошел первый испытательный год со дня его выдачи.

— А что потом говорили в моем мире? Как объяснили столько смертей? — Элмио попытался представить, как все это могло происходить. — Все-таки четыре сотни пострадавших — это не шутка.

— В твоем мире все расценили как террористический акт. Местность там была горная, и Товиер в начале нападения устроил оползень. Люди посчитали, что причиной этому стал умышленный подрыв в шахте. Собственно, они были не далеки от истины. Ну, а тем, кто оказался в гуще событий и своими глазами видел нападавших на людей духов, нам пришлось подчистить память.

— Звучит жестоко.

— У нас не было другого выбора.

— Потому что магию и духов в наши дни не должны видеть?

— Потому что в худшем случае это привело бы к панике, в лучшем — очевидцев, как это часто бывает, заклеймили бы сумасшедшими, — хмуро пояснил Клэйрохс. — Наши законы основаны на здравом смысле, и ради блага человечества нам следует их придерживаться.

— Ясно, — Элмио потянулся и зевнул. — Ладно, я, пожалуй, все-таки посплю.

Клэйрохс кивнул и, подождав пока юноша перевернулся на другой бок, создал еще одну пульсирующую сферу, только на этот раз с красными, а не голубыми молниями внутри. Так же, как и около получаса назад, он на некоторое время поднес магический шар прямо к земле. Поток песчинок мгновенно заструился к центру сферы, восстанавливая запас сил и возвращая телу бодрость.

Закончив с Сонной Сферой, Клэйрохс продолжил разглядывать звездное небо, повернувшись спиной к костру. Не то чтобы он не любил смотреть на огонь, просто от яркого пламени глаза потом долгое время привыкают к темноте, а в такие моменты капитан предпочитал на всякий случай оставаться настороже.

Ночь выдалась на удивление тихой. Размеренное спокойствие наполняло собой лес.

Прошло несколько часов, и легкий шорох в траве неподалеку от Элмио заставил Клэйрохса обернуться. Однако нарушителем спокойствия оказался всего лишь Белоух. Он проснулся и отчего-то настороженно навострил уши, затем, прихрамывая, подкрался к своему временному хозяину и еле слышно заскулил. Похоже, Элмио что-то снилось, и сон этот был не из приятных.

Клэйрохс осторожно взял лисенка за шкирку и отодвинул в сторону от юноши, чтобы тот его не будил. Белоух только опасливо съежился, отчего стал похож на пушистый шарик, но сопротивляться не стал. Капитана воинов совета он явно недолюбливал и побаивался, особенно после всех сказанных им в его адрес слов.

Тем временем, в голове Элмио проносились разные тревожные образы. На каждом из них он пытался сосредоточиться и разглядеть отчетливее, но картинки ускользали одна за другой. Среди прочих мелькающих видений внезапно появился загадочный мужчина с нечеткими очертаниями лица. Это был тот самый тип из далекого детского сна. Он стоял по центру той же комнаты с игрушками и странной мебелью. Вокруг витала полутьма и обстановка казалась такой же неуютной и слегка пугающей.

— Мальчик мой, — как и в прошлый раз, приятный голос незнакомца сопровождался слабым эхом, — пойдем со мной…

Элмио, как и в своем воспоминании, сделал несколько неуверенных детских шагов ему навстречу. Правда сейчас он не был уверен, почему здесь очутился и сколько ему лет. Тревожные чувства и сомнения овладевали им.