Фионн представил, как вонзает Брэйтем ей в грудь, и издал низкий звук агонии.

Роза пошевелилась во сне, ресницы затрепетали, но она не проснулась.

Фионн повернулся на бок и принялся смотреть на неё.

Если не станет её убивать, нужно найти последнюю фейри. Он не мог убить Ниам, потому что она могла быть его потомком. И не мог убить Розу… Но рисковал. А если он не успеет найти последнюю фейри? Что толку от этих чувств? Фионн хотел отомстить и умереть. Для него и Розы не было будущего. Даже если бы он не планировал умереть, он не сможет доверять ей полностью. И будущее Розы? Постоянно убегать от фанатиков, которые хотели или убить её, или открыть с её помощью врата?

Достойная смерть для неё благо.

От одной мысли Фионна затошнило.

— Роза, — прошептал он и коснулся её шелковистых волос, — что ты наделала?

Улицы размывались, Роза неслась по ним быстрее света. Она летела над крышами, прыгала с балкона на балкон зданий семнадцатого века, а потом взмыла на Храм Святого Семейства. Она была в Орлеане, а теперь попала в Барселону. Она сжала край шпиля, сунула ступни в бреши в камне. Радостно смеясь, Роза крепко держалась и оглянулась на Фионна, парящего в воздухе на невидимых крыльях. Он хмурился, как обычно.

— Отпусти, Роза, — потребовал он.

Вместо этого она полезла выше.

— Нельзя трогать чужое, — крикнул он.

Она замерла, а затем подтянула колени к груди, упираясь ступнями в камень. После чего оттолкнулась, выгнув спину, подняла голову и сделала сальто назад со шпиля. Это словно полёт. И она приземлилась на брусчатку, как на облако.

Окрестности стали размытыми, как незаконченный набросок. Но, когда Фионн появился перед ней, был объёмным и цветным.

— Выскочка.

Роза ощутила восторг внутри и трепет возле сердца.

— Тебе нравится. Признай. Я тебе нравлюсь.

Он стал улыбаться, и торнадо — или что-то похожее — забрало его, оставив мир пятнами красок.

Её сердце заколотилось, радость пропала, остались лишь смятение и страх. Роза вечность стояла во тьме.

— Ау! — закричала она, слово разнеслось эхом.

А потом Роза стала двигаться, словно тьма под ней была беговой дорожкой, мерцала, дрожала и вытолкнула её из темноты.

Роза рухнула в большой комнате. С трудом дыша, она развернулась, увидела круглую комнату с конической крышей. Белый материал в трещинах, похожий на глину, создавал стену, которая была чуть выше Розы, а дальше потолок из дерева и сена. В центре комнаты был круг камней, внутри которого угасал огонь, дым улетал к маленькой бреши в крыше. Сбоку стоял стол с посудой, грубо слепленными кувшином и чашками… Там были плетёные корзины, скамьи со шкурами на них возле входа. Поодаль простая ширма с тканью разделяла гостиную и спальню. Роза вздрогнула от удивления, увидев красивого серого волка перед ней, его голова лежала между лап, он дремал.

Стон отвлёк Розу от волка, большая рука отодвинула ткань ширмы, было видно больше шкур. Волк тут же проснулся и встал, большой и величавый зверь с пронзительными голубыми глазами. Он стал нетерпеливо расхаживать, пока не появился Фионн. От него исходило сияние, и хотя с густой длинной бородой, Роза узнала бы его где угодно. Он вышел из мехов, обнажённый и великолепный.

У неё перехватило дыхание.

Он полез в кровать из шкур, давая ей рассмотреть его мускулистые ягодицы, натянул грубые штаны. Зевнув, Фионн прошёл по комнате и взял что-то, похожее на хлеб, с тарелки на столе. Волк следовал за ним, Фионн почесал его за ушами.

— Maidin Mhaith, Cónán.

Жуя хлеб, Фионн прошёл к входу, волк — за ним.

Роза пошла следом.

Она не сразу сообразила, но, пока выходила из круглого дома, поняла, что снова ходила по снам. В этот раз это был сон Фионна. И ему снилось прошлое.

Роза восхитилась видом, остановившись у дома. Она была на холме. Внизу виднелась деревня, круглые домики разных размеров, и земли, за которыми ухаживали. Большая каменная стена окружала деревню. Бледно-голубое небо висело над ними, Фионн смотрел на работающих и говорящих людей в поселении внизу. Она проследила за его взглядом и увидела вход в укреплённое поселение, где мужчины с оружием сидели возле того, что могло быть помещением караула.

— Taispeánann mo rí an iomarca dó féin dá mhuintir.

Слова на незнакомом языке заставили Фионна, Конана и Розу повернуть головы влево. По склону поднималась поразительная рыжеволосая женщина. Фионн подошёл к ней, развернул и, к потрясению Розы, широко улыбнулся. Она ещё не видела у него такую улыбку.

- Éad, mo ghrá? — спросил Фионн.

Женщина покачала головой, смеясь, Фионн прижался губами к её губам.

Ревность опалила Розу, пока пара обнималась, страстно целуясь, их объятия были любящими. Кто это?

— Эйвин, — прошептал Фионн, прервав поцелуй. - D’airigh mé uaim mo bhanríon.

— Tá do chogadh tábhachtach.

Роза понятия не имела, что они говорили, но женщина будто успокаивала его.

— Cá bhfuil na gasúir?

Рыжеволосая улыбнулась и повернула пышное тело к входу.

Фионн покачал головой.

— Níl siad istigh ansin.

Женщина рассмеялась, кивнул на дверь и прокричала:

— Кива, Диармид!

Через две секунды девочка лет восьми выбежала из домика караула, а за ней — нескладный высокий юноша, который мог быть и одиннадцати, и восемнадцати лет. Тело говорило, что он старше, но лицо оставалось детским.

Роза нахмурилась. Откуда они взялись?

О, точно. Сон.

Но кем они были? Она шагнула ближе, посмотрела на детей. Девочка обняла Фионна за пояс, и он улыбался ей, хотя говорил с мальчиком. Роза была потрясена.

У мальчика его улыбка. У девочки — волосы.

Это… дети Фионна?

Что?

Конан прошёл к мальчику, тот сжал кулак на шерсти волка, улыбаясь Фионну.

— Níor choir duit a bheith imithe chuici, — слова женщины, что бы они ни значили, заставили пейзаж сна Фионна содрогнуться. Дети пропали, деревня стала лесом, озарённым только огнём большого костра за женщиной. Фионн… был теперь без бороды и в кожаных штанах. Золотой обруч был на его шее. Его торс был голым. Без бороды он больше напоминал Фионна, которого она знала, но зелёные глаза горели светом другого мира. Фигуры в плащах вышли из-за деревьев за ним, грозно наступали, а женщина с рыжими волосами смотрела, упрямо вскинув голову.

— Mo grá? — Фионн протянул руку к рыжеволосой.

Отвращение мелькнуло на её лице, взгляд стал тяжёлым и холодным, хотя до этого был нежным и любящим.

— Ní mise do ghrá!

Фигуры в плащах добрались до Фионна. Роза хотела прокричать предупреждение, слова почти вырвались, но она вспомнила в панике, что это сон. Вспомнила это вовремя, потому что, когда фигуры в плащах напали на Фионна, мир накрыла ткань, шелестела и трепетала, как флаги на ветру.

А потом появился свет.

Зелень вокруг. Холмы травы. Ручей нежно журчал вдали. Пели птицы.

— Роза?

Думая, что он обнаружил её в мире сна, Роза повернулась к Фионну, но увидела себя с ним. Со своей версией во сне.

Свет искрился вокруг неё, а глаза были невероятно голубыми.

Она была… красивой.

Так её видел Фионн?

Роза кольнула боль от этой мысли.

Она повернулась к нему. Он был таким, как сейчас, в дорогом костюме, пальто трепал лёгкий ветер. Зелёные глаза сияли в свете дня, он подходил к ней с муками на лице.

— Фионн, что такое? — спросила её версия из сна.

Он остановился возле неё и положил большую ладонь на щеку. Роза коснулась своей щеки, словно ощущала покалывание от его прикосновения. Он склонил голову и прошептал в её губы:

— Прости, mo'chroí.

Она отвлеклась на то, какой её видел Фионн во сне, и поздно заметила Брэйтем. Фионн держал кинжал в другой руке, и через мгновение вонзил его в сердце Розы версии из сна. Роза растерялась с ужасом, упала на колени вместе с другой своей версией, смотрела, как слёзы катились по щекам Фионна, пока он держал её, умирающую, в руках.