— Я могу делать и то, и другое.

— Если Бог существует, — пробормотал Фионн церкви, — пусть даст мне терпение.

Решив дать ему перерыв, она хлопнула в ладоши.

— Ладно, теперь серьёзно. Если мы решили осквернить святую землю, давай уже сделаем это. Какой план?

Он разглядывал её миг, а потом, убедившись в готовности, ответил:

— Мы перенесёмся. Остерегайся того, что похоже на железо. Тебе сложно навредить, но чистое железо, как, например, кинжал Этана сильно ранит. Лучше быть осторожнее. Ты…

— Я подумала, — Роза перебила его, а потом виновато посмотрела, — как я вообще избегала чистого железа всю жизнь?

Фионн задумался.

— Оно используется не так часто, как смешанное, потому что в нём меньше карбона, оно мягче. В последние несколько лет его стали использовать чаще, но меня не удивляет, что ты с ним не сталкивалась.

— От него очень больно?

— Не знаю. Я избегал его три века, хотя на меня нападали сверхи.

Она улыбнулась, невольно кокетливо. Он вызывал это в ней.

— Ты опасный.

Игнорируя её, Фионн указал на здание.

— Ты была тут раньше, так что будет проще. Но внутри ты ощутишь эффекты святой земли. Головокружение, тошнота, растерянность.

Казалось невесело.

— А охранники?

— Я пойду первым, чтобы убрать их. Перенесись после меня через пять минут. — И он пропал. Роза моргнула, огляделась, проверяя, что никто не заметил, как он пропал, но люди у церкви стояли спиной к Розе.

— Блин, — проворчала она. — Я никогда не привыкну к этому. А ещё, — она вскинула руки. — У меня нет часов.

Выжидать примерно пять минут было ужасно долго. Роза знала, что люди не могли ему навредить, если у них не было чистого железа, но она переживала за Фионна. Он был в её жизни меньше двух дней, но его отсутствие ощущалось неправильно. Хоть она не знала его, он стал как родным, что редкость для её жизни. У Розы возникли чувства к нему. Если бы кто сказала Розе, что у неё возникли сильные чувства к парню, которого она знала всего сорок восемь часов, она бы возмутилась.

— Жизнь странная, — пробормотала она, готовясь перенестись. А потом подумала о том, что собиралась сделать, и посмеялась над собой. — Ты так думаешь?

Вспомнив огромный вход в церковь с куполом, мраморными полами, изогнутыми окнами-витражами и каменными колоннами, она представила картинку как можно лучше. Роза больше всего помнила потолок — как колонны разделялись на ветки, поддерживающие купол, словно деревья — небо. Естественный свет лился в окна. Внутри было не так странно, как снаружи. Там она словно была под кронами каменного леса. Роза сосредоточилась, закрыла глаза, ощутила покалывание и подняла веки. Она стояла в тёмном соборе у стульев, повёрнутых к алтарю.

— Прошло семь минут.

Она вздрогнула от голоса Фионна, повернулась к нему, и собор закружился.

— Ох. — Она раскинула руки в поисках равновесия, но её затошнило. Сжав ближайший стул, Роза рухнула на него, вспоминая первое занятие по гимнастике. После каждого сальто кружилась голова. Но это прошло, когда тело привыкло кружиться.

Фионн появился перед ней.

— Я же сказал, будет неприятно.

Роза нахмурилась. Она бывшая гимнастка, и не даст головокружению одолеть себя.

Она сосредоточилась — комната почти перестала вертеться — и встала, тогда-то тошнота отступила.

— Охранники?

Фионн смотрел на неё миг, а потом кивнул.

— В отключке. Идём. — Он пошёл к центру просторного зала. Роза последовала за ним, но комната снова закружилась. Она вытянула руку, представила, что пол — это гимнастическое бревно, и это помогло найти центр. Она добралась за Фионном до центра комнаты.

— Отлично, — сказал он.

— Мы же не навредим церкви? Они почти сто тридцать лет работали над воссозданием.

— Я могу отремонтировать всё, что мы повредим. — Он пожал плечами, словно разрушить здание Гауди, ещё и религиозное, пустяк.

— Ты с ума сошёл.

— Оскорбляй и дальше. Это вдохновляет нападать на тебя изобретательно.

Роза от неуверенности попятилась, и ощущения были как от шагов по гимнастическому бревну без концентрации. Она оступилась.

— Чёрт, — выдохнула она и выпрямилась. Роза, теперь воинственная, скрестила руки на груди. — Как ты собираешься на меня напасть, о, древний?

— Не скажу. Тебе нужно защищаться этим. — Он стукнул кулаком по груди. — Инстинктом. Готова?

Роза не успела ответить, ощутила гул под ногами и пошатнулась, в этот раз из-за того, что мрамор двигался и трескался, ломаясь. Он отрывался пот пола, взлетал кусками, создавая тропу между ней и Фионном.

— Не буду врать, это очень наг… ах! — Она пригнулась, куски полетели в неё и над головой. — Нагло!

Самый большой кусок полетел не над головой, а ей в лицо.

Мудак!

Роза взмахнула перед собой, задев пальцем острый край мрамора. Кусок тут же полетел обратно, её удивление утихло, и она магией вернула кусок на место в полу. Затем повернулась, игнорируя то, как комната кренилась, и стала возвращать куски мрамора на места. Она с восторгом смотрела, как куски летели, опускались на пол, и мрамор соединялся, как новый, лишь от силы её мысленного приказа.

Фионн вздохнул.

— Мы будем сражаться, или ты будешь убираться всю тренировку?

Она потрясённо вскинула руки.

— Это Храм Святого Семейства!

Его губы дрогнули.

— Не знал, что ты так уважаешь религию.

— Я не набожна, но уважаю веру, ведь она важна для многих людей в мире. И мы говорим о важном здании в истории архитектуры. — Она указала вокруг. — Тут тренироваться неправильно.

— Потому мы это и делаем. — Он намеренно не понимал её слова.

Фионн без предисловий взмахнул руками, и три витража над ней разбились, осыпая её осколками.

Гнев пульсировал в Розе, заставляя сосредотачиваться на осколках и повторять за Фионном, чтобы направить кусочки в него. Он махнул, и стекло замерло в воздухе, чтобы со свистом полететь к ней. Роза решила отправить стекло к окнам, но один осколок, который она пропустила, порезал щеку. Роза вскрикнула от боли, это отвлечение заставило всё стекло упасть на мраморный пол и разбиться ещё сильнее. Хмуро глядя на Фионна, она прижала два пальца к порезу на щеке и ощутила, как он заживает под пальцами.

— Мило, — рявкнула она.

— Я учу тебя сосредотачиваться, а не быть милым. — Он спокойно прошёл мимо, вытянул ладони над осколками витража, и стекло взлетело с пола. Через секунды все кусочки оказались в окнах, как новенькие. Как и её щека.

Роза коснулась кожи снова, ощущая гладкость. Напоминание, что она была почти непобедима, прогнало злость на Фионна. Её тренера загоняли до пределов, и то был просто спорт. Тут же жизнь или смерть, так что она могла простить Фионна за порез. Особенно, когда она была почти не убиваемой. Почти.

Ощущая гул восторга, она шагнула к нему.

— Брось меня по комнате.

Он запнулся.

— Что?

— Магией. Изо всех сил.

— Уверена?

Она кивнула.

С блеском в глазах Фионн толкнул ладонью воздух перед Розой, и она взлетела. От ощущений она растерялась и потеряла концентрацию. Затем врезалась в колонну с такой силой, что не только воздух вылетел из лёгких, но и она ощутила и услышала треск рёбер. Роза, парализованная болью, с грохотом рухнула на пол и вдохнула. Но затем рёбра медленно стали исцеляться, боль отступала. Роза подняла голову и посмотрела на наставника. Он застыл, как статуя, ожидая её ответа. Она встала, повернулась, увидела трещину в колонне и прижала ладонь к камню. Роза ощущала, как магия поднимается к трещине, соединяя камень. Никто не узнает, что её тело когда-то ломало колонну в соборе.

Так круто!

Она радостно повернулась к Фионну и пошла к нему. Остановившись через пару футов, Роза расставила ноги шире, предвкушение, адреналин и волнение бушевали внутри.

— Ещё.

Удивление застало Фионна врасплох, когда он уставился на Розу, требующую швырнуть её второй раз. Восторг пылал в её голубых глазах.