Снова.
— Фионн, — прошептала она, — как мне отплатить тебе за…
— Не надо, — нетерпеливо перебил он. — Ты вернёшь Брэйтем, и спасёшь себя.
От его тона Роза напряглась. Фионн прав. Он вёл её к кинжалу, но Роза его украдёт. Клинок принадлежал Фионну, но она верила, что Фионн убережёт её.
Вот только…
— Если это оружие может открыть врата между мирами, как ты позволил его украсть? И кто это сделал?
Фионн взял кофе, поднёс чашку к губам и ответил:
— Мне слышится осуждение. — Несмотря на мрачную тему, Роза ощутила желание рассмеяться, но сдержалась. — Иронично, — добавил он после глотка.
— Что?
— Значение Брэйтема. Грубо говоря, в переводе — это «судья».
Она фыркнула.
— Так ты назвал железный кинжал, когда был королём-воином? Как нахально.
Он хмуро смотрел на неё.
— Я его не называл, — сказал он. — Мой народ сделал его. А королева фейри зачаровала, чтобы скрыть.
— Как тогда ты его нашёл?
— Я искал два века и наткнулся случайно. Я плавал в прудах фейри у поместья и заплыл глубже, чем обычно. Я ощутил его. Может, потому что он когда-то принадлежал мне. Он был погребён под вековыми отложениями. Когда я раскопал его, вернулся с перчатками, чтобы поднять, и почувствовал, как от лезвия исходит электричество магии. Когда я принёс кинжал домой, моя любовница его не увидела. Поэтому я проверил его на слугах, оставив на кухне. Каждый человек проходил мимо кинжала. Тогда я понял, что он был чарами скрыт от мира.
— Но не от тебя.
— Магия странная. Хоть мы управляем ею, не должны забывать, что у неё своя воля. Если магия верит, что предмет кому-то верен, он не будет скрыт от них чарами.
Роза растерялась.
— Как предмет может что-то чувствовать?
Фионн склонился к ней и заговорил тише:
— Всё — это энергия, Роза. Всё.
Она молчала несколько минут. И Фионн явно радовался эти минуты.
— Кто украл его и как, если он спрятан?
Он оторвал взгляд от стола.
— Чары угасли. Они работали, пока Брэйтем не забрали. День спустя его могли видеть все. Потому предательница-любовница пробралась в сокровищницу, где кинжал был скрыт. Его украли шесть недель спустя.
Снова это слово. Розе не нравилось значение.
— Под любовницей ты подразумеваешь, что ты женился, и у тебя была женщина на стороне?
— Брак — людские оковы. И ты придаёшь слову любовница современное значение. Тогда это была женщина, с которой часто возлежишь.
— Возлежишь? — губы Розы дрогнули. — Фионн, если хочешь, чтобы люди верили, что тебе всего тридцать, а не третье тысячелетие, нужно обновить словарь.
В этот раз спокойная маска сменилась хмурым взглядом.
— Ладно. Я часто её трахал. Так лучше?
Ревность неожиданно пронзила Розу. Но при этом она ощутила покалывание, услышав, с каким пылом Фионн употребил слово «трахал».
— Ладно, она была твоей секс-подружкой. И…
— Элис была моей секс-подружкой. Она была человеком, а теперь вампирша.
— Что случилось?
— Говорили, что вампир столкнулся с существом исключительной силы. Сообщил, что есть виды, о которых никто не слышал. Это указывало на фейри, и я захотел узнать, встретился он с тобой или кем-то ещё. У этого вампира есть деньги. Он проводит вечеринки для любителей садомазо.
Роза округлила глаза и рот.
— Он заманивает людей в модные съёмные дома, и пока непристойный, но совершенно по-человечески, разврат происходит наверху, он выбирает фаворитку на ночь и отводит её в запертую комнату в подвале, где пьёт кровь, пока трахает.
Он снова использовал это слово.
Роза заёрзала на стуле, сжав бедра, и огляделась, проверяя, что никто ли их не слышал.
Фионн миг с прищуром оглядывал её тело и нахмурился.
— Я получил приглашение от его знакомого. Вампир желал поговорить. Я был с Элис, и этот знакомый заинтересовался ею. Чтобы получить приглашение, я должен был взять её с собой.
Розе стало не по себе.
— Ты это сделал?
Он мрачно кивнул.
— Я сожалею об этом, так что хватит хмуриться с осуждением.
— Что случилось?
— Я встретил вампира, решил, что он врал о сражении с сильным сверхом, чтобы прикрыть то, что его побил чёртов оборотень. Я не знал, что Элис привлекла его.
Роза задумалась. Женщина была с Фионном, привлекла другого парня, а потом ещё и вампира.
— Наверное, она была интересной дамой.
— Элис очень привлекательная.
— Вот как? — Роза нахмурилась. — Женщина должна быть невероятно красивой, чтобы привлечь внимание?
Он нетерпеливо посмотрел на неё.
— Я сказал привлекательная, а не красивая. Многие женщины привлекательны. Красота в глазах смотрящего, и дать ей определение сложно. И, Роза, меня не интересуют отношения, и значит — первое, женщина должна физически привлекать меня и второе, не жеманиться в сексе. Если это оскорбляет феминистку внутри неё, плевать.
— Очаровательно. — И она называла его благородным?
— Этот вампир был не просто заинтригован Элис. Он обратил её. Она пришла ко мне, сказала, что это случилось против воли, и я попытался помочь ей принять новую реальность. Но на самом деле, она пришла шпионить. Вампир услышал, что я не только сильный колдун, но и загадка. Он собирал информацию и послал Элис узнать больше. — Кошмар. — Я оставил её в квартире, которую снимал в Лондоне, сказав, что ушёл по делам, хотя просто хотел побыть вдали от неё. Я отправился домой в Ирландию. Я не оставлял личные вещи любовницам, но Элис украла у меня шёлковый платок. Им они отследили меня, и она пришла туда. Когда я нашёл её, она уже передала информацию о моей сокровищнице.
— Что с ней произошло?
Видя её страх, Фионн покачал головой с разочарованием.
— Мой дом — моя крепость. Он зачарован. Его почти невозможно найти, но если кто-то натыкается на него, забывает, когда уходит. Чары не работают только на Бране и слугах, которые работали там поколениями. Бран без чар, но слуги не могут говорить обо мне или моём доме. Когда я нашёл Элис, сломал ей шею. Пока она была без сознания, я утащил её прочь. Когда она проснулась, не помнила о месте, но было поздно. Она уже отправила информацию.
— Чёрт, Элис вернулась и проникла в сокровищницу?
— Элис мертва. Как и те, кто пришёл в мой дом.
Роза была в ужасе от спокойного тона Фионна и не смогла скрыть реакции. Она не могла не замечать жестокость, которую видела в нём. Это пугало и тревожило.
— То место больше не было безопасным. Кто-то мог узнать, кто я. Какой от этого прок? И почему я должен был объяснять всё женщине, которая предала меня ради шанса бессмертия? Таким был их уговор. Он не обратил Элис против воли, как она говорила. — Он с гневом скривил губы. — Он дал ей бессмертие, чтобы добраться до меня.
Очередное предательство. Как может кто-то, кого предавали веками, доверять кому-то? Тем более женщине, которую только встретил?
Роза не думала, что наказание подходило преступлению, но этот мир работал по другим правилам. Она отвела взгляд в смятении.
— Что произошло дальше?
— Пока я гнался за знаками, что Ниам Фаррен в Будапеште, вампир, обративший Элис, собрал двадцать вампиров-одиночек, убил моих охранников, мою домоправительницу и стюарда. А потом лазером для стали разрезали двери сокровищницы. Вместе с Брэйтемом он украл ценные артефакты, которые я собирал годами.
Она подумала обо всех, кто умер при том нападении, и уже не сочувствовала Элис.
— Мне жаль, Фионн.
Его лицо оставалось раздражающе пустым.
— Бран взломал телефон вампира. Удалил сообщения Элис и нашёл в системе всю информацию о моём доме, и стёр. Как только вампир со своей бандой покинул мой дом, они не знали, откуда взяли все артефакты. Это меня не остановило. Я отомстил за убитых, за тех, кого поклялся защищать, но не смог. Я убил всех кровососов, которые побывали в моём доме, и сделал бы так снова. — Фионн напрягся, словно сказал больше, чем хотел. Ругаясь под нос, он отвёл взгляд, взял себя в руки и повернулся к Розе, выглядя спокойнее. — Вампир продал почти все предметы ко времени, когда я выследил его, включая Брэйтем. Бран нашёл их, и я вернул. Брэйтем был потерян, пока я не услышал, что он в Барселоне. И Бран узнал об аукционе. Его проводит Оливер Шнайдер, немецкий бизнесмен, а ещё сильный колдун. Шнайдер точно знает историческую ценность Брэйтема, и что некоторые «фанатики» верят в его силу так, что заплатят много денег. В три раза больше, чем он заплатил. Но Шнайдер знает, что кинжал украден. Он считает, что кинжал украден у того, кем меня знала Элис — у Эдварда Кента, английского колдуна. Шнайдер может не знать моё настоящее имя, но он знает, что я — мужчина. Ты, Роза, не мужчина. Тебе нужно пробраться в сейф.
