И ничего, на мой взгляд, страшного нет в том, что Блохин юбилейный свой гол — 200-й — забил в Харькове в ничейном (2:2) матче с «Металлистом» — матче, возведённом в разряд договорных. И в том также, что повеселили публику голами (3:3) футболисты ростовского СКА и киевского «Динамо», когда при счёте 2:2, обе стороны устраивавшем, вышедший на замену молодой ростовчанин Курятников, о задуманном не ведавший, вколотил потрясающий по красоте гол в киевские ворота, тут же получил взбучку от опытных партнёров, в следующем игровом эпизоде заваливших в своей штрафной ради немедленного пенальти Блохина. С кем-то следовало играть, как говорил Лобановский, «на максимуме», а с кем-то — «на достойном минимуме».
Выражение «выездная модель», будто бы объясняющее футбольную философию Лобановского, стало нарицательным. Таковым его сделали, не вникая в суть явления, безудержные критики Лобановского, никогда не принимавшие, не принимающие и не желающие принимать в будущем взгляды киевского тренера на футбол только потому, что взгляды эти — Лобановского. Выражением этим пугают «романтиков», пытаются объяснить отсутствие зрителей на трибунах стадионов, неудачи клубов и сборных: «Как они могут что-то выиграть, если взяли на вооружение пресловутую выездную модель Лобановского?»
Буряк смеётся над выражением «выездная модель», придуманным журналистами для характеристики игры киевского «Динамо» в гостевых матчах. «Не было никакой “выездной модели”, — говорит он. — Наши соперники не шли вперёд, хотели лишь одного — не проиграть. Мы пытались их выманивать, катали мяч на своей половине поля. Наш рационализм был спровоцирован соперником».
«В понимании тренеров и футболистов киевского “Динамо” то, что некоторые журналисты называют “выездной моделью”, — объяснял Лобановский, — является всего лишь одним из многих способов ведения игры. Причём мы используем его не все полтора часа матча, а на отдельных временных отрезках. В зависимости от различных обстоятельств команда либо борется за пространство, перенося активные действия на половину поля соперника, либо отдаёт пространство сопернику, желая получить оперативный простор для скоростных атак, либо применяет попеременно оба варианта игры.
Во всех случаях преследуется одна цель — победить. Иначе ведь невозможно выиграть турнир. Но: какова цель матча — такова и модель игры.
Когда мы считаем, что успех в игре с конкретным соперником может быть обеспечен искусственным — нами предложенным! — созданием оперативного пространства для наших скоростников, и избираем соответствующий стратегический план на матч, нас называют рационалистами. Когда же киевское “Динамо”, играя подобным образом, добивается победы (как, например, в матче с венским “Рапидом” в четвертьфинале Кубка кубков весной 1986 года, окончившемся со счётом 4:1 на поле соперника), о “выездной модели” никто и не вспоминает».
Не стал бы пользоваться отговоркой: «А кто этим не занимался?» (как не вспомнить, например, о массе «стратегических результатов» на чемпионатах мира и Европы, в групповых турнирах Лиги чемпионов, таких как, скажем, победа ФРГ над Австрией в 1982 году в Хихоне с необходимым для обеих сборных счётом 1:0), потому что она уводит в сторону от главного. Главное же в том, что подавляющее большинство матчей, названных «договорными», является на самом деле не результатом сговора, а порождением стратегии. Плохая стратегия? Не знаю. Хорошая? Тоже не знаю. Но она была в футболе, как в любой другой игре, от карточной до бейсбольной, есть и будет. Тренер сборной Юпп Дерваль, к слову, отметил после Хихона: «Мы хотели всего лишь пройти в следующий этап, о футболе мы не думали», а ведущий игрок сборной ФРГ Лотар Маттеус сказал: «Мы прошли дальше. Только это имеет значение».
На чемпионат мира в Испанию сборная СССР попала, стоит напомнить, выиграв отборочный турнир в группе, в которой вместе с ней выступали команды Чехословакии и Уэльса. Последний отборочный матч советские футболисты проводили 29 ноября 1981 года в Братиславе против сборной Чехословакии. Очки гостям уже не были нужны. Хозяевам же, для того чтобы получить путёвку на чемпионат мира, вполне хватало одного очка. Матч завершился вничью — 1:1 (на гол Олега Блохина, забитый на 14-й минуте, ответил на 35-й чехословацкий защитник Воячек), и Уэльс открыто обвинил Москву и Прагу в сговоре. Офицер КГБ Валерий Балясников, сопровождавший команду, косвенно подтвердил, что сговор был. «Вызывает меня руководство, — рассказывал он на страницах журнала «Матч». — Следует примерно следующий диалог: “Вы летите с командой? — Да. — Нужно сыграть вничью. — А я при чём? — При том”. Комментарии, как говорится, излишни. До матча решил ничего не предпринимать, ни с кем не разговаривать — думал, обойдётся без меня. Сижу на трибуне, стадион переполнен. Наши, как назло, играют очень хорошо. Блохин, Буряк, Гаврилов, Дараселия, Шенгелия — состав самый боевой. На 14-й минуте Блохин забивает гол. Ну, думаю, если так дальше пойдёт — задание мне не выполнить. Пришлось спуститься к скамейке запасных... Сыграли 1:1».
В самолёте, летевшем в Москву, сокрушался телекомментатор Николай Николаевич Озеров. Переживал, что его не предупредили о ничейной договорённости — проинформировали только постфактум: «Я бы иначе построил репортаж!»
В разговоре с журналистом Дэви Аркадьевым Лобановский привёл пример из чемпионата СССР: «Динамо» (Киев) играет в Ленинграде. Ничья — и «Зенит» призёр, а киевское «Динамо» — чемпион: «Вот вы, как педагог, скажете игрокам: “Да нет, надо играть! Лучше лишимся чемпионского звания, но будем рисковать, биться за победу...” А игроки что? Дураки, что ли? Да нет, конечно... Дело в том, что иногда это делается без тренера, который порой и повлиять на эти вещи не может. Всё это было, есть и будет! Ничего нельзя сделать. И повлиять на это никто не может. И тренер бывает бессилен. Не хотят одни, хотят другие, третьи...»
Практицизм Лобановского неразрывно связан с таким понятием, как стратегия. Лобановский разделял её на несколько видов — стратегия турнира, стратегия матча, стратегия эпизода — и в работе своей строго придерживался законов, связанных с этим понятием. Основной из них — игра против каждого конкретного соперника с предельной для себя выгодой: с учётом турнирной ситуации, места проведения встречи, состояния противника, собственных — на данный конкретный момент — командных и индивидуальных возможностей, значимости следующего матча, логистики необходимых передвижений (автобус, поезд, самолёт).
Практицизм, по Лобановскому, — свидетельство силы, а не слабости. Команда, умело владеющая методами, присущими практицизму, практически всегда диктует свои условия на футбольном поле. Она, будучи отменно подготовленной физически, в состоянии либо, выложившись полностью, подавить соперника всей своей мощью, либо сыграть с предельной осторожностью, граничащей с расчётливостью, затратив минимум усилий. Считается, что осторожная, расчётливая игра не нравится публике. Ещё как нравится, если она приносит желанный результат в турнире.
Договорные же матчи, на мой взгляд, — это доказанные, подтверждённые неопровержимыми фактами деяния, связанные с финансовым обеспечением услуг футболистов и тренеров. Все остальные разговоры о договорных матчах — художественная самодеятельность.
За истину выдаётся чья-то давняя выдумка: дескать, по указанию первого секретаря ЦК компартии Украины Владимира Щербицкого украинские клубы «обязаны были дома играть с киевлянами вничью, а в Киеве проигрывать». Так пишет в «Советском спорте» журналист Геннадий Ларчиков и утверждает, что только первый выигранный командой «Динамо» (Киев) чемпионат СССР — в 1961 году — «не вызывает подозрений», а все остальные, в которых с «Динамо» побеждали тренеры Виктор Маслов (трижды), Александр Севидов (один раз) и Валерий Лобановский (восемь) — подозрения вызывают. И как, действительно, не подозревать чемпионские титулы, завоёванные, к примеру, «Динамо» при Маслове в 1966, 1967 и 1968 годах? Мыслимое ли дело, команда мало того что три года подряд выигрывала чемпионаты СССР, так она ещё и полностью всех соперников превосходила по всем показателям. В 110 матчах, проведённых масловским «Динамо» в эти годы, оно 65 раз побеждало и лишь в восьми встречах (за три года!) проигрывало, а в 74 играх (67 процентов от общего количества) не пропустило ни одного мяча. Разве не подозрительно?
