— Да-да, — кивнул мэр Олси. — Конечно же. Я как раз собирался продемонстрировать вам возможности этой сферы! Флорен, прикажи солдатам дать усиленный залп.

— Это не… — Энжи осеклась, вдруг осознав, что молитвы не помогут. Она с надеждой посмотрела на Байрона, будто тот мог остановить происходящее. Однако он не мог. А если точнее, не хотел и не собирался этого делать. И девушка вынуждена была подчиняться.

— При помощи паровой сферы мы можем совершать выстрелы намного большей мощности, — Энжи вдруг поняла, что мэр Олси обращается не к ней, а к Байрону. — Например, господин советник, взгляните, на что будут способны обычные пули — такие же, как те, что не оставили и царапины на борту судна, — если усилить выстрелы с помощью этого изобретения.

Мэр отдал новую команду, и даже Пауль с интересом посмотрел в окно.

— Нет… — прошептала принцесса, но никто не обратил на её мольбу внимания.

Тишину пронзил чуть слышный щелчок, в мгновение сменившийся взрывом, заставившим девушку зажать уши. Дрожь прошла по кораблю, стёкла рубки задрожали, и за окном промелькнула синяя вспышка, будто молния, разрезавшая небо.

Дипломатический шлюп пробила мелкая дробь — десятки, сотни небольших отверстий возникли на борту, словно раны.

Энжи подалась вперёд, слыша лишь отзвук выстрела, гремящий в голове.

Лишь его и стук сердца.

Пробравшись на корабль, Аллек замер в маленькой каморке и затаил дыхание. Он проследовал за человеком в зелёной бабочке, но решил не попадаться тому на глаза. Так капитан собирался выяснить хоть что-то. Найти ответы, которых так жаждал.

Комнатка, где он спрятался, оказалась небольшой подсобкой. Полки стеллажа, идущего по всей стене, были завалены инструментами; в углу стояло несколько швабр; по полу, покрытые паутиной, раскиданы тряпки. Ногой Аллек упирался в старый насос для откачки воды, а в спину ему впивался какой-то ключ. Тонкий луч света проникал сквозь маленькое окошко под потолком. Пахло пылью и отсыревшим деревом.

Капитан был достаточно близко, чтобы слышать голоса из каюты по соседству, но не мог разобрать ни слова. Он слегка приоткрыл дверь, ведущую в узкий коридор, но даже это не помогло. Несколько раз, парень услышал знакомый смех, но толстяк в зелёной бабочке смеялся и когда допрашивал самого Аллека, так что сделать какие-то выводы было невозможно. И всё же капитан нутром чувствовал, что оказался, где нужно. Чувствовал, что корабль здесь не случайно.

Наконец, когда юноша уже отчаялся ждать, мимо его подсобки прошагали чьи-то туфли. Капитан задержал дыхание, вжался в стену, почувствовав волосами облезлую краску на полке стеллажа. Он замер, найдя тёмный угол, и сжал руками черенок швабры, но шаги быстро удалились.

Ещё какое-то время парень простоял, не решаясь пошевелиться. Тихая, тягучая тьма давила на него со всех сторон. Он привык действовать, привык рваться вперёд, так что ожидание было для него хуже нависшей опасности. И всё же он был на незнакомой территории, и совершенно не представлял, чего стоит ожидать за дверью.

В тот момент, когда капитан намеревался выйти наружу, корабль вдруг ожил.

Пол под ногами затрясся, двигатели где-то за стеной — совсем рядом — взревели, и над головой затряслось стекло. В его каморке на секунду моргнул свет, ослепив парня, но лампочка звонко щёлкнула, перегорев, и подсобка вновь погрузилась во тьму. Однако из коридора теперь струился тёплый электрический свет.

Аллек напрягся, отпустив деревянный черенок. Как же сейчас не хватало меча или мушкета, но капитан не подумал взять их в порт. Он был бы рад и помощи своих людей, но сам приказал им остаться. Хуже всего было то, что он даже не знал, зачем пробрался на судно и что именно собирался здесь найти.

Парень аккуратно приоткрыл металлическую, но оформленную под дерево дверь, и вышел в коридор. Впереди была лестница, и оттуда доносились звуки шагов и работающего оборудования, поэтому Аллек поспешил туда. Заглянул, задержав дыхание, и, никого не увидев, шагнул внутрь.

Он очутился в капитанской рубке — точнее, в верхней её части. Несмотря на пыль и паутину, выглядело здесь всё пышно и дорого, возможно даже слишком. Ярко-красные поручни лестницы, с украшенными золотом набалдашниками, огромные картины в рамах, ковры поверх деревянного пола, кожаная мебель, расставленная вокруг круглого стола — внутри корабля всё кричало роскошью.

Аллек медленно пошёл вперёд, продолжая осматриваться. Людей вокруг не было. Внизу, в машинном отделении, куда, по всей видимости, вела лестница, стучал двигатель; снаружи еле слышно завывали турбины. Ветер набрасывался на судно яростными порывами, сотрясал мачты, звенел стёклами окон. За ними маячили корабли флота Иль’Пхора. Несколько десятков фрегатов сгрудились и дрейфовали рядом друг с другом, вальяжно покачиваясь. Шлюп, на который пробрался Аллек, вышел из порта и, как ни странно, двигался не к ним, а шёл слегка поодаль.

У Аллека засосало под ложечкой. Нехорошее предчувствие с каждой секундой усиливалось. Ему нужно было найти что-то, а затем сматываться с корабля, пока члены команды его не заметили. Обычно такими судами управляло пять или шесть человек, но сейчас капитан никого из них не видел.

Вдруг что-то громко звякнуло совсем рядом, будто металлом ударили о металл. Волосы на голове юноши встали дыбом, и он заскочил за ближайшее кресло. Звук шёл от лестницы, и теперь капитан отчётливо различил шаги.

Парень с копной огненно-рыжих волос взбежал по лестнице. На лице его сияла глупая улыбка, заставившая Аллека растеряться. Капитан ожидал найти здесь что угодно — вооружённых солдат, скрывающегося чиновника, боги, да хоть самого короля, но точно не человека, столь искренне излучавшего радость.

Рыжий парень, не замечая капитана, пробежал по каюте к окну, припал к стеклу и возбуждённо присвистнул, любуясь военными судами. Затем он, важно вышагивая, подошёл к штурвалу и вдруг отдал честь пустому месту перед собой.

Аллек затаился, вжимаясь в кресло, ставшее для него укрытием, и наблюдал за незнакомцем. Тот казался полной противоположностью хитрому, изворотливому толстяку с зелёной бабочкой и мерзкой ухмылкой. Аллеку хватило одного разговора со своим похитителем, чтобы понять — перед ним отъявленный лжец. Каждое его слово, каждый смешок, каждая улыбка — лишь игра. Однако человек перед ним казался столь искренним и наивным, что, пожалуй, напоминал скорее туриста, зашедшего не в ту дверь.

Вдруг незнакомец почти бегом пронёсся мимо кресла, где прятался капитан, и направился к выходу на палубу. Аллек вжался в мягкую ткань, вслушиваясь в стук шагов. Только теперь он заметил, каким огромным был этот рыжий. Широкоплечий и мускулистый, с жилистыми руками, которыми он, казалось, смог бы переломить мачту. Одет он был в костюм рабочего с завода Пехорро — поношенный и грязный — что лишь укрепляло образ случайно попавшего на это судно рабочего.

Наконец он вышел из рубки, и капитан готов был поклясться, что, уходя, он пританцовывал и что-то напевал под нос. Боги… И это при том, что ростом он был, пожалуй, даже выше самого капитана, который всегда превосходил сверстников по этому показателю, а мышцы на спине и руках виднелись даже сквозь рубашку и куртку.

Дверь за спиной незнакомца громыхнула, и Аллек вновь остался один в каюте.

Сердце бешено стучало в груди. Он прошёл вдоль широкого окна, осмотрел стол, заглянул в ящик. Перегнувшись через перила лестницы, бросил взгляд вниз и убедился, что в машинном отделении больше никого нет.

Панель управления, прямо под ступенями, мелькала разноцветными огоньками кнопок, а из рации вместе с помехами доносились голоса. Что ж, это была хорошая находка — теперь капитан, хотя бы, сможет вызвать своих людей, если что-то пойдёт не так. И всё же…

Юноша вновь осмотрелся. Всё выглядело так, будто судном не пользовались уже много лет, и сегодня впервые вывели в небо. Может быть, это было связано с прибытием принцессы? Или учениями перед войной с Иль’Тартом? Как бы то ни было, взлетевший старый корабль ровным счётом ничего не доказывал.