Сломанная мачта беззвучно треснула, оторвалась от палубы и полетела вниз. Две другие болтались из стороны в сторону под порывами стихии.

Трещина поползла вверх, разрезая корабль посередине, а затем нос шлюпа наклонился к воде, и зазор между двумя половинами судна стал больше.

Всё вокруг дыры заискрило. Наружу повалил столп пара вперемешку с огнём и дымом. Вода из двигателей смешивалась с дождём и лилась вниз, остывая. А вокруг сверкали молнии.

Две половины судна отделились друг от друга, и искры исчезли так же резко, как появились. Вторая турбина, всё ещё удерживавшая судно в небе, остановилась, а вслед за этим отключились и маневровые двигатели.

Ещё мгновение шлюп оставался в воздухе. А затем обе части судна полетели вниз.

В бездну.

Джервис откинул слетевшую с петель дверь свободной рукой. Протиснулся на палубу, стараясь не задеть сыном генерала оторвавшуюся от потолка балку. Аллек. Так он сказал, его зовут. Юноша был ещё жив, но больше не приходил в сознание. Джервис слышал над ухом его хриплое, неровное дыхание. Чувствовал, как по одежде сочится его кровь. И спешил, как мог.

На верхней палубе царил хаос. Ветер трепал порванные пулями паруса. Фок и бизань мачты раскачивались, готовые надломиться. Треснувшая грот-мачта едва держалась, зацепившись стропами за соседнюю. Обломки фальшборта, доски пола, разбитые стёкла, золото и бархат — всё теперь превратилось в хлам.

Механик взглянул вперёд — туда, где должна была находиться спасательная шлюпка для экипажа, и, конечно, не обнаружил её. Спуститься на воду в такой шторм в любом случае было невозможно, тем более, когда судно рушится. И всё же шлюпка могла дать немного дополнительного времени. То, что на корабле её не оказалось, лишь доказывало, что человек, подаривший Джервису Шило, совершенно не рассчитывал на возвращение механика в порт.

Парень остановился, в поисках способа выбраться. Способа выжить.

Дождь слетал с почерневших облаков гроздьями капель, бил по лицу и рукам. Рубашка, мокрая и липкая от крови, потяжелела и свисала с плеч порванными клочьями. Вода текла по лицу, заливая глаза, и Джервис протёр их рукавом, прищурился и вгляделся в туман.

Буря усиливалась, и солнце лишь едва освещало срединный мир сквозь грозовые тучи. Джервис с трудом мог различить даже флот Иль’Пхора вдалеке, ощетинившийся лучами прожекторов.

Механик скорее услышал подлетевший корабль, нежели увидел. Турбины взревели возле правого борта, работая на полную мощность. Чёрный, почти неразличимый силуэт погрузчика ПХ-74 завис над Шилом.

— Эй! Есть кто живой? — пробился сквозь шум дождя срывающийся на хрип мужской голос. — Аллек, бездна тебя раздери! Если ты погиб, я найду тебя и убью ещё раз!

— Я здесь! — Голос Джервиса прозвучал тихо и жалобно, но, похоже, его услышали. Луч света ударил ему в лицо, заставив зажмуриться.

Судно под ногами вдруг сильно качнулось и, заскрипев, начало крениться вперёд.

«Боги! Одна из турбин отключилась!»

Механик выбросил свободную руку, пытаясь найти за что схватиться, но что-то толкнуло в спину — отбросило парня в сторону. Он рухнул на палубу, прокатился два шага и врезался плечом в фальшборт. Локоть и затылок прострелило болью, и он вскрикнул, отпустив раненного.

Корабль продолжал наклоняться, и, открыв глаза, Джервис увидел, как безжизненное тело Аллека покатилось вниз по мокрым доскам. Парень схватился одной рукой за остатки фальшборта, а другую бросил вперёд и схватил сына генерала за шиворот. Кожаная куртка крякнула, затрещала, но не порвалась.

— Проклятье! Мне нужна помощь! — взревел он, и рядом упала верёвочная лестница. Джервис видел, как она раскачивается на ветру, но ничего не мог сделать, так как обе руки были заняты.

Корабль под ногами застонал, и метал на нижних палубах зарычал из последних сил. Время, отведённое этому судну, стремительно подходило к концу. И, стоит ему погибнуть, Джервис умрёт вместе с ним.

— Ваш человек без сознания! — закричал парень, чувствуя, как слабеют руки. — Быстрее! Помогите!

Лестница закачалась сильнее, ускользнула из видимости механика. Погрузчик завис прямо над головой, но из-за бури на таком судне было почти невозможно держаться ровно. К тому же, дипломатический шлюп продолжал крениться вперёд, и держаться было всё сложнее.

Джервис напрягся и подтянул Аллека выше. Ткань снова затрещала, и на секунду показалось, что это рвутся мышцы. Он попытался подтянуть раненного к борту, где удерживать его помогло бы углубление в палубе, и уже почти справился, как корабль тряхнуло ещё раз. Палуба вдруг ушла из-под ног, а затем предательски ударила снизу. Пальцы обожгло болью, и куртка с треском выскользнула.

Несколько бесконечных мгновений, Джервис смотрел, как юноша скатывается по скользкому полу в бездну. А затем его вдруг поймала чья-то мускулистая рука.

— Целы? — бросил здоровяк, взглянув на механика из-под прилипших к лицу каштановых волос. Он был высокий, широкоплечий — габаритами почти с самого Джервиса, что было редкостью — и без труда держал сына генерала одной рукой. — Помоги! — здоровяк кивнул на раненного. — Подсади его, я перехвачусь.

Шило со скрипом наклонилось сильнее — Джервис уже почти висел на остатках фальшборта, держась за какую-то балку одной рукой. Мышцы горели, подошвы ботинок скользили по палубе, а пальцев механик почти не чувствовал. И всё же он дотянулся до ноги Аллека и, зарычав, подтянул парня вверх.

Здоровяк схватил его покрепче и закинул на плечо. Раненный чуть слышно застонал, не приходя в себя. Всю его рубашку уже пропитала кровь. И её было много — слишком много.

— Поднимай, Амфен! — крикнул незнакомец, и лестница поползла вверх, исчезая в дожде. На палубе погрузчика началась какая-то суматоха, а затем вдруг всё затихло.

— Эй! — крикнул Джервис, почувствовав, как липкий ужас растекается по телу. — А как же я?

Несколько ударов сердца ничего не происходило. Лишь судно трещало, разваливаясь на части. И наконец, когда механик почти потерял надежду, лестницу сбросили снова. Она ударилась о палубу и оказалось прямо перед лицом парня. Он вытянул руку, ухватился за скользкую перекладину и повис, путаясь в верёвках. Ещё несколько секунд ему потребовалось, чтобы отпустить металлическую балку, и полностью перелезть на лестницу, раскачивающуюся из стороны в сторону.

И в этот момент грянул взрыв. Оглушительный, будто удар грома, сбивающий с толку. Заполняющий собой всё.

Мир вокруг, казалось, растворился в пламени. Исчез. Остались лишь едкий дым, запах палёного металла и дождь, хлещущий по лицу.

Механика отбросило в сторону, и скользкая перекладина едва не вылетела из рук. Он закричал, отлетел от палубы на добрых три шага, а затем вновь врезался в борт. Воздух выбило из лёгких, плечо пронзило болью, перед глазами загорелись сотни разноцветных искр.

Где-то рядом вспыхнул огонь — так близко, что Джервис почувствовал кожей жар. И вдруг он исчез, а лестницу вновь отнесло в сторону. Над головой послышался чей-то истошный крик, мимо механика промелькнула чья-то рука, а затем исчезла в пелене дыма и потоках ливня.

Раздался ещё один взрыв — заглушающий стоны умирающего корабля, заглушающий бурю, заглушающий крик Джервиса.

Парень услышал под собой лязг металла. Взглянул вниз и увидел, как по палубе, охваченной пламенем, прошла огромная трещина.

Лестницу завертело, ударило о разорванную в клочья дверь капитанской рубки. Кусок искорёженного металла задел ногу механика, столкнул её со ступеньки, и Джервис повис, держась лишь на слабеющих руках.

Титаническим усилием он заставил себя подтянуться выше. Отпустить одну перекладину и схватиться за следующую. Кто-то вдруг схватил его за локоть, подтянул наверх, и парень краем глаза увидел под ногами Шило. Корабль, который ещё несколько минут назад был его надеждой на лучшую жизнь, издал металлический — почти животный — рёв, треснул по середине и надломился.