— Энакина?!

— Не судите его слишком строго. На самом деле он уже хорошо обученный джедай-падаван и будет очень стараться защищать вас.

— Так значит, джедаи?!

— Это не тот вопрос, который можно обсуждать сейчас. Не сочтите за недоверие, сенатор, но уцелевшие джедаи сейчас находятся в довольно сложном положении. И вы ведь не верите в то, что говорит о них имперская пропаганда?

— Нет, конечно! Но… это же еще больший риск для джедаев, чем для меня — отправлять Энакина со мной! Я не могу согласиться! Я…

— И все же мы вас просим именно согласиться на этот риск. Который, к слову, не так уж и велик. Под вашим началом Энакин будет вне опасности до конца переговоров, вы представите его вымышленным именем, как нанятого вами телохранителя. В пути до Раттатака и на планете ваш дипломатический иммунитет убережет вас от козней Палпатина и его слуг — ведь пока ему нужно изображать свою поддержку вашей миссии. И если до него и успеет дойти информация о ваших новых служащих, то вряд ли он станет вмешиваться, ведь по его плану вы и так обречены.

— Даже если император Палпатин действительно задумал меня убить, я не откажусь от своей миссии, — тихо ответила Наберрие. — Но я не хочу, чтобы в результате пострадал кто-то еще, кроме меня. Ни джедаи, ни раттатаки.

— Не волнуйся, если кто и пострадает, то не я, а те, кто попытаются тебя тронуть! — тут же пообещал Скайуокер.

Падме некоторое время молчала, потом взглянула на падавана. Тот радостно улыбнулся в ответ…

— Хорошо. Я согласна. Мы пойдем на этот риск, — решительно ответила набуанка. — Я не позволю Палпатину использовать меня для еще большего разжигания войны в галактике!

«Нет, не она разожжет ее, не она, — вдруг явственно услышал я шепот, словно кто-то говорил мне на ухо. — Но это пламя разгорится. Скоро!»

Никто, кроме меня, однако, явно ничего не слышал.

— Тогда позвольте нам передать вам вашего охранного дроида и проводить вас, — сказал я Падме. — Энакин?

— Я готов!

— Замечательно. Идем.

Как я решил чуть позже, в общем и целом все прошло полностью по плану. Мне успешно удалось сделать вид, что я ушел по делам куда-то еще, а на самом деле чуть опередить Энакина с Шарой, запрыгнуть внутрь дроида-охранника и запереться там. В дальнейшем же… в дальнейшем я просто сидел внутри, «отключившись» от реальности и лишь смутно ощущал происходящее вокруг: как Падме с Энакином поставили дроида в грузовой отсек и ушли, там его и оставив. И меня — тоже. И сидел я там довольно долго — пока посольский корабль продолжал свой путь к Раттатаку — от нечего делать раздумывая о том, что сейчас делают Энакин с Падме… И надеялся, что их отношения как-то развиваются, пока я тут… взаперти… В конце концов, именно на то, чтобы свести эту галактическую парочку вместе, я и потратил столько усилий… Жаль, конечно, что все это происходит совершенно вне моего контроля… да, жаль. Я признался себе, что вообще не люблю, когда что-то, о чем я знаю, находится вне моего контроля — потому что это неприятно — но ничего не поделаешь, порой и такое случается.

Кстати, как я заключил, мне не нравились и таинственные голоса, которые что-то мне нашептывают — опять же, в тех случаях, когда они это делают не под моим контролем, а недавний случай был именно из таких. Я даже подозревал, кем именно может оказаться этот «шептун» — и это мне не нравилось тоже. Если снова вступил в игру мой неприятный двойник, представляющий мою темную сторону… То, в общем-то, это могло ничего и не значить. А могло значить что-то, о чем я пока не имел понятия. Он сказал, что война в галактике скоро разгорится — зачем он сообщил мне об этом? Этого я не знал. А потому решил просто плюнуть на этот вопрос, ответа на который все равно не было, и пока забыть о нем — чтобы, если целью врага было просто вывести меня этим из равновесия, не дать ему этого добиться. Сделав такой вывод, я мысленно записал одно очко на свой счет, вычеркнул вопрос из списка проблем и вернулся к «смутному наблюдению» за летящим по космосу кораблем.

Насколько я мог чувствовать, все на борту было в порядке, экипаж, охрана и прислуга сенатора старательно занимались своими делами, угрозы не чувствовалось ни от чего и ни от кого. А Энакин и Падме… сидели рядом в комнатах сенатора. Что ж, неплохо…

* * *

На борт посольского корабля Энакин, конечно же, взошел в маскировке — но не плаще (это могло как раз вызвать нежелательные ассоциации с джедаями или ситхами), а в фальшивых мандалорских доспехах. Настолько фальшивых, что это было заметно невооруженным глазом, и по кораблю тут же поползли слухи, что «этот парень» только «косит» под мандалорца, а на самом-то деле… Впрочем, что «на самом деле» — никто понятия не имел.

Собственная охрана набуанки, узнав, что Падме залетела в какую-то глухомань, только чтобы взять с собой дополнительного телохранителя, осталась не очень-то довольна. Охранники были профессионалами, и, естественно, их гордость была задета таким поступком сенатора — выходит, она им не доверяет, раз наняла еще… неизвестно кого?

Однако сам Энакин не обратил никакого внимания на настроение своих новых «коллег», ведь его мечта сбылась — он наконец-то был вместе с Падме! К вящему неудовольствию той же охраны и обслуживающего персонала она выставила всех из своей комнаты, после чего гость смог снять шлем и ответить на много-много ее вопросов. Амидалу интересовала жизнь на Раттатаке до и после имперского нападения, и как жил сам Энакин, и как он спасся, и… в общем, много всего. И Скайуокер с радостью отвечал на ее вопросы (ну, только не раскрывая некоторых джедайских тайн, конечно), и сам расспрашивал, как Падме жила все эти годы, так что молодые люди проболтали допоздна.

Юный джедай готов был и заночевать прямо на полу у порога комнаты своей возлюбленной, чтобы охранять ее покой, но это не понадобилось — на корабле еще были свободные каюты, одну которых Падме ему и выделила.

Так что условным космическим «утром», когда корабль прибыл в систему Раттатака, Энакин проснулся бодрым, отдохнувшим и готовым до конца выполнить свой долг.

* * *

— Странно, — произнесла Падме, глядя через обзорное окно мостика на копошение космических кораблей над планетой. — Почему прибыло столько транспортов? И… к гарнизону ведь приписаны три ИЗРа, а здесь их четыре…

Энакин промолчал, играя роль немногословного мандалорского охранника.

Зато капитан набуанской охраны Панака не на шутку взволновался. Пока было не ясно, что именно происходит, но он следовал правилу — все непонятное считать угрозой охраняемым лицам. И поэтому тут же связался с имперской базой и принялся выяснять, в чем дело.

— Командующий говорит, что транспорты прибыли для эвакуации имперского гарнизона после окончания мирных переговоров с раттатаками, — наконец, растерянно сообщил капитан. — А дополнительный Разрушитель… на нем прибыл Верховный инквизитор Антиннис Тремейн, который должен проследить за безопасностью переговоров, эвакуации и вашей личной безопасностью. Странно.

— Эвакуация?! — изумилась Амидала. — Император, что, уже так уверен, что переговоры пройдут успешно?!

— Странно, — повторил Панака. — Да еще и этот инквизитор…

«Что же задумал Палпатин?» — подумали все на мостике, не решаясь, однако, высказать эти слова вслух.

— Я лечу на планету, — объявила, наконец, Падме.

Антиннис Тремейн — мрачный бледный тип в черных одеждах и инквизиторском фиолетовом плаще с высоким воротником поверх них — встретил мирную делегацию уже в ангаре, подойдя к трапу корабля.

— Что происходит? — сразу же налетела на него Амидала, вовсе не смутившаяся от вида Верховного инквизитора. — Почему вы уже готовитесь к эвакуации? И почему за моей безопасностью отправили следить именно вас?

— Император верит, что ваши переговоры завершатся успешно, — растянул губы в улыбке инквизитор. — И он прислал меня, потому что беспокоится о вашей безопасности. Раттатаки сообщили нам, что готовы к переговорам, и если вы тоже готовы отправиться к ним, то сейчас я уточню место и время проведения…