— Если не возражаете, господин Солано, то мы продолжим завтра. А сегодня попросим вас отдохнуть. Уже утром вы можете выйти на улицу, с сопровождающим, конечно. На «универсале», — чернокожий показал на роботизированный столик, — есть микрофон. Когда понадобится что-то из еды или одежды, то можете задействовать его. Медиков можете вызвать просто голосом. На столике есть пульт от терминала. Там телеканалы и видеохостинги. Без цензуры. Можете посмотреть.

— Скажите, господа, как, хотя бы примерно, будет выглядеть мое будущее?

— Это вне нашей компетенции, но не откроем никакого секрета, что прежде, чем вы сможете покинуть этот фильтрационный центр, то пройдете программу адаптации. Она вам хорошо поможет привыкнуть к новому обществу.

— Благодарю, — Виктор решил оставаться сдержанным и вежливым. Пока трое внешних, с которыми ему удалось пообщаться, не выказывали ни капли неприязни. Или очень хорошо ее скрывали. Но он прекрасно осознавал, что пока с ним работают специально для этого подготовленные специалисты. Как будут относиться к нему другие люди, он не знал, но имелась твердая уверенность, что все вряд ли будет проходить так гладко.

Он вспомнил о том, как добирался до перехода, и содрогнулся. Не самые приятные воспоминания. Просто отвратительные. Он надеялся, что больше никогда ему не придется употреблять кровь таким способом, что вообще придется ее употреблять. У него имелась почти стопроцентная уверенность, что пить чужую кровь в мире внешних не очень законно. В конце концов, именно поэтому остальное человечество и отгородилось от них Барьером.

Виктор последовал совету и включил экран телевизора, взял в руки пульт управления и начал переключать каналы, список которых оказался безграничным. В этом бесконечном перечне он нашел новостной канал на английском, на котором и решил остановиться. Надо же хотя бы примерно понимать мир, в котором очутился.

К своему разочарованию почти треть употребляемых репортерами и комментаторами терминов и слов ни о чем ему не говорили. За тридцать лет изоляции английский во внешнем мире претерпел значительную трансформацию, так что упоминание об адаптации показалось ему теперь очень логичным и необходимым.

Однако из потока сюжетов он сделал вывод, что и остальной мир заботят все те же проблемы, что и граждан Республики, только в более глобальных масштабах. Люди везде одинаковы, жаль только, что внешние не рассматривают граждан в таком качестве. Ему предстоит многое узнать и многому научиться.

Глава 24.

Ощущение того, что она попала в сказочную страну, никак не покидало Иллку. И хотя она понимала, что вежливый медицинский персонал и молчаливые охранники относятся к ней, как к главному герою сказочной истории, не потому что верят в нее, а потому что им за это платят, тем не менее в сердце бурлила радость. Это чувство омрачалось только мыслями о детях. О том, что Башким убит, она узнала от Ринора. Эта новость ее не сильно расстроила. Никаких сильных чувств к нему она и раньше не испытывала, а годы семейной жизни почти полностью выбили даже не любовь, которой никогда и не было, но и уважение к мужу. Если бы не его увлечение бреднями муллы про восстание, то ей не пришлось бы расставаться с детьми.

Доктора внешних спасли ее руку и зафиксировали переломы на обеих ногах. Передвигалась она по центру на кресле-каталке, управлять которым можно было голосом. Она быстро освоилась с ним, хотя сначала думала, что будет долго учиться. На руку повесили какую-то муфту с заживляющим гелем, а перед этим, она узнала это от доктора, сращивали кости и мышцы. Доктор пообещал, что через месяц она сможет пользоваться левой рукой, как и раньше. Фиксирующие повязки с ног должны были снять уже на следующей неделе.

Кормили хорошо. Хотя часть продуктов ей была незнакома, она находила новые вкусы очень приятными.

Кроме нее, Ринора и Дефрима через Барьер успели пройти еще двое из их команды, но они держались особняком, старались ни с кем не общаться, так что она решила не лезть к ним. Ей вполне хватало компании Дефрима и Ринора. Изредка к ним присоединялись братья-упыри и Солано, спасший ее и спасенный ею.

Но контроль внешних за упырями был строже, их реже выпускали без сопровождения, так что виделись они не очень часто. За три недели нахождения в фильтрационном центре она подружилась с чернокожей женщиной из охраны, Лейлой, и веселым пухлым парнем по имени Райан — ассистентом врача. Ну, или ей казалось, что подружилась.

Когда она попала в медицинский автомобиль внешних, то еще оставалась в сознании, так что запомнила напряженные лица медиков и быструю поездку по тоннелю и дороге к центру. Уже здесь ей вкололи снотворное и приступили к операциям по спасению руки и ног.

Затем, она долго отвечала на вопросы двух военных с невозмутимыми лицами, которые приходили к ней несколько дней подряд, и только после этого ей предоставили кресло, научили им пользоваться и позволили выбираться на прогулку по центру и небольшой сад рядом. Никакой ограды там не имелось, но над ними постоянно мелькали дроны, так что, даже появись у нее желание сбежать, то осуществить задуманное она не смогла бы. И здоровые рука и ноги вряд ли помогли бы ей в этом. Но какой смысл устраивать побег в новом мире, который ей совсем неизвестен? Вот уже неделю как раз в день с ней беседовал доктор-психолог, а еще ее обязали не менее четырех часов в сутки выделять для обучения. В программе разъяснялись принципы функционирования мира внешних, судить о которых она могла только по увиденным ранее фильмам в телевизоре, но они с Башкимом так и не успели купить собственный, и фильмы могли смотреть только в гостях.

Здесь же она в любой момент могла включить большой плоский экран и выбрать все, что ей хочется. Иллка к учебе отнеслась ответственно, так как понимала, что без каких-либо знаний она никому не будет нужна. То, что ее скоро попросят покинуть центр, она знала определенно. Здесь слишком хорошо, чтобы так продолжалось долго.

Сегодня она позавтракала вареным яйцом, бутербродами с ломтиками чуть подсоленной рыбы, названия которой она не знала, но явно не речной, выпила стакан апельсинового сока, который просто покорил ее сердце и в сравнении с виноградным казался просто волшебным. После завтрака и умывания она переползла в кресло и выкатилась в коридор. Вчера Лейла помогла принять ей душ, так что чувствовала она себя чистой и отдохнувшей. За последние несколько лет она и забыла, что такое полноценный отдых и крепкий сон.

Она скучала по детям, особенно в момент, когда собиралась спать. Дневная суета и обучение отвлекали ее от этих мыслей, но вот лежа на кровати Иллка места себе не находила в сотый раз прокручивая в голове мысль: «А не лучше ли бы было остаться с ними и сдать Башкима и его компанию упырям?» Ответ на этот вопрос казался очевидным, но она все равно корила себя. Сейчас она надеялась только на то, что упырям не до мести, так как выяснилось, что даже между собой они не могут договориться мирно, без стрельбы. Солано объяснил бой в тоннеле тем, что часть солдат решила остаться верными советнику Ричардсону, тому пожилому упырю, чей сын находился у них в заложниках. Но черт с ними, с упырями, ей надо думать о будущем.

Лейла разрушила ее мечту стать водителем грузовика, так как в мире внешних грузоперевозками давно занимались дроны. Участие живого человека не требовалось. А больше никаких мыслей ей в голову не приходило. Ну, если только варить пиво и гнать самогонку, но кого может заинтересовать ее продукция.

В саду она встретила Дефрима. Тот сидел на скамье и что-то смотрел на устройсте с портативным экраном. Они поздоровалась и спросила:

— А Ринор где?

— Сказал, что не хочет гулять. Смотрит какое-то шоу. Хотя мог бы взять комм и смотреть его здесь.

— А что смотришь ты?

— Как ремонтировать машины.

— И?

— Сложно, но разобраться можно. Я, конечно, староват для учебы, но шанс научиться есть.