Я еще плохо соображала, а Пабло уже стоял с моей стороны и орал. На нем больше не было шлема, на лице не было ни царапины.

— Ты, дура, вылезай быстро!

Он колошматил кулаками по стеклу, а потом открыл дверь (как она могла разблокироваться?!) и снова схватил меня за руку, выволакивая на улицу.

— Отпусти ее немедленно, — услышала я рычание за своей спиной.

Слава Богу, это был Карло. Наверное, его привлек звук клаксона, когда мы сигналили друг другу, ведь окна его гостиной выходили как раз на эту сторону.

В следующее мгновение я увидела его искаженное от ярости лицо. Он был почти на голову выше Пабло, который, судя по расширившимся глазам, совсем не ожидал увидеть его.

— Отпусти ее, ублюдок!

Я и не заметила, что мою руку все еще сильно сжимали выше локтя. Я была так рада видеть Карло, что совершенно забыла о Пабло. Только когда моя рука освободилась и боль отступила, я поняла это. А Карло оттаскивал обкуренного парня подальше от меня на другую сторону от входа в гараж и там врезал ему. Пабло не смог удержаться на ногах, но Карло не собирался бить его снова — он шел ко мне.

— Звева, — он осматривал мое лицо, наверное, на предмет ссадин, синяков и других видимых следов, — ты в порядке?

Я утвердительно задвигала головой и бросилась к нему. Он аккуратно обнял меня, боясь сделать больно, а потом проговорил:

— Надо позвонить в полицию и твою страховую компанию. Где документы? В машине?

Он усадил меня в машину на заднее сидение, а сам полез вперед искать документы по страховке. Первым делом он выудил мой телефон из-под сиденья и положил его к себе в карман. А я посмотрела на улицу, Пабло нигде не было видно. Карло же уже разговаривал с полицией. Дозвониться до страховой компании было гораздо сложнее. Поэтому когда приехала патрульная машина, он все еще ходил с наушниками и слушал музыку и механический голос, сообщающий, что он находится в очереди.

Через час мы закончили и поднимались с Карло в лифте домой. Полицейские внизу остались ждать эвакуатор, чтобы увезти мопед Пабло, который, кстати, так и не появился. А я должна была явиться завтра в полицейский участок, чтобы написать заявление.

Мы вошли ко мне домой. Я сразу скинула куртку и обувь и пошла в спальню. Мне казалось, что я была вся мокрая от нервного пота и ужасно воняла.

— Мне надо в душ, — я мягко высвободилась из рук Карло и сняла свитер, оставшись только в черной майке.

— Подожди, Звева.

Он снова подошел ко мне и взял за локти, рассматривая мои предплечья. На обеих руках красовались лиловым цветом обе пятерни Пабло.

— Звева, — выдохнул Карло и нежно прижал меня к своей груди.

— Карло, я вся потная, отпусти меня, пожалуйста…

Он уткнулся носом мне в шею и с шумом вдохнул воздух.

— Ты потрясающе пахнешь, детка… — сказал он и начал меня целовать.

Карло остался у меня ночевать. Ужасно не хотелось оставаться одной, но и язык не поворачивался попросить об этом. После душа я вышла уже в пижаме и прошла к кровати. Карло сидел ко мне спиной, обхватив обеими руками голову. Он настолько задумался, что даже не слышал меня. В его позе чувствовалась усталость и желание освободиться от неприятных мыслей. Спина казалась напряжена и костяшки пальцев тоже.

Мне стало его так жаль, ведь я доставляла ему неприятности, что я тихо проползла через всю кровать и крепко прижалась к нему сзади.

— Прости меня…

Карло мгновенно скинул мои руки и развернулся ко мне. В его глазах была боль: брови сползлись к переносице, образуя между ними складку, губы были сжаты. Но как только он посмотрел на меня, его лицо разгладилось. Передо мной появился совсем другой человек. И в первый раз я осознала, что он влюблен в меня.

Эта мысль настолько поразила меня, что я не сразу ответила на вопрос Карло, за что я просила прощения. Осознание его чувств, пусть и не произнесенных мне вслух, нисколько не дало мне ощущение моего превосходства, ведь можно было подумать, что Карло был у меня в руках. Наоборот, грузом легло мне на сердце. Первой мыслью было а смогу ли я тоже полюбить его? Но вторая мысль беспокоила меня гораздо больше. Как не сделать ему больно?! Ведь я не привыкла отдавать.

— Прости меня, что доставляю тебе неприятности…

— Звева… — то, как он произносил мое имя, заставляло меня трепетать, — все в порядке. Меня немного потрясло то, что я увидел из окна. Но когда ты со мной, все хорошо…

Я села рядом с ним на кровати и положила голову ему на плечо. Пару минут мы сидели молча, только Карло перебирал мои пальцы.

— Ты можешь сегодня остаться у меня? — робко попросила я, не глядя ему в глаза.

— Конечно, детка, — ответил мне Карло и начал раздеваться.

Под одеялом мы тесно прижались к друг другу, сплетая ноги. Я уткнулась в шею Карло и, успокоенная его близостью и теплом, быстро заснула.

А утром его уже не было. Но на подушке лежала записка, написанная мелким округлым почерком с наклоном влево: «Доброе утро, Звева. С утра у меня лекции, но к одиннадцати вернусь. Дождись меня, поедем в полицейский участок. Целую. Карло.»

Я аккуратно сложила лист бумаги и убрала в верхний ящик прикроватной тумбочки и сразу же набрала Нине. Рассказав ей о случившемся вчера, я упомянула о том, что мне кажется, будто Карло влюблен в меня.

— Это очень хорошо, Звева. Такой заботливый и надежный как раз тебе и нужен. Не обижай его!

— А если мои чувства к нему окажутся недостаточно сильными, — сомневалась я. — Что тогда?

Нина молчала пару секунд.

— А что ты вообще чувствуешь к нему? — спросила она.

— Я не знаю, как это назвать… Иногда мне кажется, что рядом с ним мне легче дышать. Что рядом с ним я становлюсь лучше.

— Ну, вот, ты на правильном пути, — подбадривала меня подруга. — Главное, не делать резких движений. В постели вам вместе хорошо, вне ее — тоже. Наслаждайся и не слишком забивай себе голову. Ты сама все поймешь в нужный момент. И еще, если он вдруг признается тебе, не чувствуй себя обязанной повторять те же слова. Лучше подбери другие, но не вымучивай то, что еще не осознала. Поняла?

Я поняла. Хотя и надеялась, что Карло в ближайшее время не соберется объявлять мне о своих чувствах.

По дороге в полицейский участок я почувствовала необходимость рассказать Карло, что случилось вчера, потому что мы об этом еще не разговаривали. И я знала, что сам он не спросит. Поэтому я рассказала о Йонасе из Берна, о пабе и о неизвестно откуда появившемся Пабло. Карло слушал меня молча, внимательно следя за дорогой. Вопросов не задавал, пока я не окончила рассказ.

— Почему ты не пошла с ним в паб? — задал он мне тот же вопрос, которым я терзала себя со вчерашнего дня. — Оттуда ты могла позвонить мне…

— Не знаю, правда… Мне не пришло в голову ничего лучше, как огреть его сумкой.

Карло улыбнулся одними только губами.

— Ты должна позволить другим позаботиться о тебе. Я знаю, что ты — абсолютно эмансипированная, самостоятельная женщина. Но, Звева, просить о помощи совсем не стыдно. Наоборот, для этого нужно мужество. А ты храбрая девочка. Нужно сделать всего один шаг. Хочу рассказать тебе одну историю из моего детства…

В полицейском участке мы пробыли почти два часа. В последний момент я хотела не писать заявление на Пабло, но Карло уговорил меня сделать это.

— Ты всегда сможешь забрать его, если захочешь, — сказал он. — Здесь работает друг семьи.

Услышав это, я немного успокоилась. Я не хотела, чтобы Пабло каким бы то ни было способом наказали. Я просто желала, чтобы он оставил меня в покое и больше не возвращался.

— С тобой опасно иметь дело, — нервно хохотнула я, — друзья в полиции — это серьезно.

— Ни за что не поверю, что у твоего отца нет нужных знакомств…

— Конечно, есть. Только я об этом знаю весьма отдаленно. Он никогда не посвящал меня в свои дела. И у меня никогда не было серьезных проблем. Я и сейчас ничего не собираюсь рассказывать ни об этом придурке, ни о побитой машине. Он может неправильно отреагировать.