После последнего коктейля я почти сразу почувствовала в теле странную легкость. Мне стало жаль, что скоро придется уйти, а Нине улетать. Люди на танцполе так самозабвенно раскачивались, как будто не было важнее миссии — танцевать. И я двигалась вместе со всеми. Затем откуда-то появился Пабло, и я подумала, что черт с ним, потанцуем вместе, в конце концов мне так весело.

Мы танцевали тесно-тесно, он обнимал меня сзади за талию. А потом передо мной выросла Нина.

— Звева, нам пора.

Она взяла меня за руку чуть выше кисти и слегка потянула.

— Давай еще немного, — капризно ответила я и попыталась высвободить свою руку.

— Дай мне твой телефон, я вызову такси… — она настойчиво смотрела мне в глаза, как будто гипнотизировала.

Я протянула ей мобильник и вернулась к партнеру по танцам.

— Не хочешь выйти подышать свежим воздухом, — спросил меня Пабло в самое ухо так, что его губы коснулись мочки.

— Да, здесь очень жарко! — согласилась я.

Он схватил меня за руку и повел за собой, разбивая волну движущихся разгоряченных тел.

— Звева, стой, — Нина тянула меня в другую сторону. — Надо взять куртки. Скоро приедет такси!

И когда это моя подруга сделалась такой занудой?!

— Нина, я успею, отпусти мою руку!

Мне, наконец, удалось освободиться и Пабло повел меня к выходу. Протискиваясь между баром и толпой, я заметила знакомую фигуру на другом конце зала. Черт возьми, а что здесь делает Карло?!! Какой красавчик. Как ему шла его коричневая рубашка. А кого это он так усиленно ищет в толпе? Меня! Он ищет меня, он смотрит на меня, он идет ко мне, он…

Мне дико хотелось пить. Во рту происходило странное сильное слюноотделение. Я сглатывала, пытаясь остановить этот процесс, и не могла. Ужасно раскалывалась голова. У меня было ощущение что кто-то просверлил мне там дыру и высосал через нее мозг.

Я открыла глаза — в комнате было темно, лишь на прикроватной тумбочке горела лампа, занавешенная шарфом. Это была не моя лампа, не мой шарф, не моя комната. В испуге я резко села на кровати и почувствовала, как угрожающей волной из желудка стала подниматься тошнота. Нельзя было медлить надо было искать ванную. Вот же она, там приоткрыта дверь. Кто-то предусмотрительно не выключил свет, оставляя ориентир. Мне надо туда бежать, иначе я не успею.

На ватных ногах я стала преодолевать это небольшое расстояние от кровати до двери. Это заняло гораздо больше времени, чем я ожидала. А я вообще чего-то ожидала? Едва я закрыла за собой дверь, как меня начало выворачивать наизнанку. Желудок оказался пустым, и от этого рвотные спазмы казались еще более жестокими. В перерывах между ними у меня вырывался громкий стон, а со спазмом непонятное рычание. Меня трясло, лоб покрылся испариной, одежда прилипла к спине. Я тяжело дышала, хватая воздух ртом и снова начиналось все сначала. А когда спазмы, наконец, закончились, я сползла на пол и улеглась на холодном кафеле. Слезы текли из глаз от бессилия и непонимания, что происходит.

В тот момент в дверь ванной раздался стук и кто-то дернул за ручку.

— Звева, открой, это я — Карло.

Услышав мужской голос я напугалась, потому что не сразу поняла кто это. Как хорошо, что это он! Я попыталась встать, но не смогла и от бессилия заплакала еще больше.

— Звева, — звал меня тот же голос, — открой…

Я не могла пошевелиться, меня била крупная дрожь, конечности меня совершенно не слушались. И я, наверное, заснула. А проснулась от того, что кто-то поднимал меня на руки.

— Звева, — я начала сопротивляться, но чьи-то руки еще крепче держали меня, — успокойся. Все хорошо. Это я — Карло.

Спокойный голос методично повторял одни и те же фразы, которые едва ли доходили до моего сознания. В очередной раз, когда голос назвал свое имя, я, наконец, поняла, что это был Карло. Он подхватил меня на руки и понёс куда-то. Но когда я почувствовала его горячие руки на моих ляжках, мой отупевший мозг забил тревогу.

— Почему я без джинсов, где мои джинсы?

— Звева, пошли в постель. Тебе надо отдохнуть.

А следующий момент моя голова коснулась подушки. Мне показалось, что меня положили на что-то ужасно холодное. И дрожь снова завладела моим телом. Меня трясло так, что я не могла остановиться даже на мгновение. Это угнетало мое и без того уставшее тело.

— Мне холодно, — пожаловалась я. — Очень холодно.

Меня закутали и плотно подоткнули одеяло со всех сторон, но это не помогало.

— Холодно, — жаловалась я и снова заплакала.

Затем я услышала шуршащий звук снимаемой одежды.

— Черт тебя побери, Звева.

Кто-то тихо выругался. И в следующую минуту меня стало обволакивать тепло человеческого тела. Перед тем, как снова провалиться в сон, я перестала дрожать.

Когда я открыла глаза в следующий раз, свет у кровати больше не горел, а через неплотно задернутые шторы несмело пробивался рассвет. «Еще рано», — подумала я и снова отключилась.

В следующее свое пробуждение я отчетливо поняла некоторые вещи. Во-первых, было утро, потому что в комнате стало светло. Во-вторых, я была не у себя дома. А в-третьих, меня обнимал Карло. Он лежал тесно прижавшись грудью и животом к моей спине. От него исходил такой жар, что я начала жаловаться.

— Отодвинься, мне очень жарко, — во рту было сухо и язык ворочался плохо. — О, ты без рубашки!

— Ты не могла согреться, — прохрипел спросонья Карло, даже не сдвинувшись с места.

— Карло, прошу тебя, отодвинься, твой друг тычется в меня…

Он хмыкнул и нехотя зашевелился, отстраняясь.

— Ты ведь помнишь мужскую физиологию, многое нам неподвластно…

Я пошевелилась чтобы сменить положение, движения казались неловкими и как будто чужими. И тут меня поразили отдельные воспоминания: я на полу в ванной, горячие ладони на ляжках… Я подняла одеяло и увидела себя в чужой футболке без джинсов.

— Где моя одежда? — я резко села, кажется, у меня начиналась истерика. — Почему я в твоей постели? Что происходит? Где Нина?!

Слезы текли по щекам, сердце бешено колотилось в груди.

— Звева, Звева стоп, успокойся, — Карло уже сидел передо мной, пытаясь привлечь мое внимание, но у него это плохо получалось. — Посмотри на меня. Я сейчас отвечу на каждый твой вопрос. Ты меня слушаешь? Звева. Посмотри. На. Меня.

Он прикоснулся кончиками пальцев обеих рук к моему лицу, фиксируя мой взгляд на себе. Я поспешила вытереть слезы и уставилась на него.

— Нина улетела домой, — начал он. — У нее был самолет в девять утра. Я вызвал ей такси. Не переживай, она, должно быть уже приземлилась.

— Почему я не проводила ее? Почему я здесь?

— Вчера тебе стало плохо…

— Вчера мне было хорошо! Почему потом мне стало плохо?

Я не понимала, как вообще все происходящее было возможным. Карло как-то жалобно посмотрел на меня.

— Что последнее ты помнишь?

— Твое лицо в толпе… и больше ничего… — я почувствовала, как в груди поднимается страх. — Что случилось, Карло? Что со мной случилось?

— Звева, ничего плохого с тобой не случилось, — вкрадчиво и медленно произнес он, вероятно, чтобы до меня лучше дошло. — Мы с Ниной увезли тебя домой.

— Я этого не помню. Почему я ничего не помню? Я выпила три коктейля…

— Тебе дали гамма-оксимасляную кислоту.

— Что это? — я не понимала.

— Это препарат, наркотик. Бутират. Наркотик насильников.

Я, естественно, слышала об этом наркотике. Вращаясь в определенном кругу, ты не можешь не знать, что это такое и как его используют. Но я не могла подумать, что однажды это произойдет со мной.

— Который час?

— Почти полдень…

— Мне надо позвонить Нине…

Карло принес мне мой телефон и оставил одну. А я тут же набрала Нину. Она ответила сразу же.

— Звева, как ты?

— Нина, что происходит? Расскажи мне все! Как я тут оказалась? Карло говорит про бутират…

— Это так. Я заметила, что с тобой что-то происходит, когда ты выпила мартини, и сразу заподозрила этого идиота Пабло. Он же приклеился к тебе, а ты стала с ним слишком любезна. Я попыталась тебя увести сама, но наркотик уже начал вовсю действовать, и мне пришлось звонить Карло.