— Ты права, — все еще кисло улыбнулась Нина. — Если честно, сейчас я даже представить себе не могу, что мы расстанемся.
— Вот и не думай.
Мы вернулись домой поздно вечером. Нина как будто бы успокоилась и снова вела себя как раньше. Когда мы подошли к двери квартиры, на дверной ручке висел тот же самый конверт, но уже с другой запиской, написанной печатными буквами: «Буду в девять, просыпайтесь пораньше, девочки». В конце был приписан номер телефона.
Пришлось не идти на пробежку и на следующее утро, хотя я встала очень рано. И пока Нина спала, я сходила в душ и начала накрывать на стол. Вчера мы накупили в одной известной кондитерской в Женеве разной выпечки и пирожных. Кофе, к сожалению, мне варить было негде. Но у меня был чай и красивый чайный сервиз.
Когда ровно в девять в дверь постучали, мы с Ниной дружно вздрогнули, и я пошла открывать. Я почему-то нервничала, как будто привела жениха знакомиться с родителями. У самой двери я расправила плечи, выдохнула и открыла.
Карло сиял широкой улыбкой. Он поздоровался со мной и прошел в гостиную, где за столом сидела Нина. Я представила их друг другу. И там он каким-то чудом вытащил из-за спины два милых букетика фрезий и отдал один Нине, а другой — мне. При этом щеки подруги покрылись легким румянцем. По этой реакции я поняла, что Карло ей понравился, а его жест с цветами она видит, как галантность.
За столом разговор завязался быстро, ведь у двух незнакомых людей всегда найдутся вопросы за которыми можно скоротать время за завтраком.
Карло был само обаяние. Он шутил со мной и с Ниной, спрашивал и много рассказывал. Отметил изобилие сладостей на столе и вкус чая. А я наслаждалась моментом. Такой легкости я не испытывала давно.
— Давно вы знакомы? — спроси Карло у Нины.
— Со старшей школы. И с тех пор стали лучшими подругами. Звева — моя семья! — ответила подруга и посмотрела на меня.
— За столь трогательное признание возьми еще пирожное, — с серьезным видом заметила я, но Нина звонко засмеялась — никто больше не мог есть.
— Какие планы на сегодняшнюю ночь? — снова задал вопрос Карло.
— Я нашла одно место недалеко отсюда, — ответила я. — Выйдем ненадолго.
— Да, — продолжила Нина, — мне перенесли рейс на девять утра, так что ни выпить, ни потанцевать в удовольствие.
И это было правдой. Когда рейс был перенесен по времени на более раннее время, авиакомпания предложила подруге и вариант более позднего вылета, но, к сожалению, в этом случае, она не успевала на дежурство.
— Повеселитесь, дамы. А мне пора. Надо успеть закончить несколько дел до полуночи. — Карло встал. — Спасибо за завтрак, завтра двойная пробежка. Звева, а ты не отлынивай. И сохрани мой номер.
Я кивнула, и мы обе встали за гостем. Он пожелал нам веселого нового года, а Нине счастливого пути. Он поцеловал ее в обе щеки, кивнул мне и вышел.
— Почему он не прощается с тобой поцелуями? — возмущенно спросила подруга. — Дай угадаю, ты сказала, что не любишь этого…
— Он сам догадался, — парировала я.
— Это надо исправить! Звева, он просто классный! — она почти взвизгнула, и я шикнула на нее, боясь, что Карло все еще стоит в коридоре. — Послушай, ты ему определенно нравишься, но он так нейтрально себя вел, что трудно сказать что-то более конкретное.
— И не надо…
— Так куда мы идем сегодня вечером?
— Сначала я хотела поехать на дискотеку, но нет смысла. Тебе отсюда надо выезжать самое позднее в шесть. Поэтому сходим в бар, посидим, там тоже будет музыка, только народу поменьше. А часа в два ляжем спать, как старушки.
В десять вечера мы были готовы и вышли из дома. До места взяли такси, так как водить машину, выпив даже пару глотков, я боялась. Бар был довольно большим, со сценой и круглыми столиками. Народ внутри уже собирался, играла музыка и кое-кто уже несмело подтанцовывал у самой сцены. Мы прошли к нашему столику и сели, оглядываясь по сторонам. Место было выдержано в красных тонах, с красной подсветкой у бара и красными прожекторами, направленными на музыкантов. Я не была в восторге, но в конечном итоге, максимум часа через три нам надо будет отсюда уходить. Нина, казалось, была всем довольна. Она отлично выглядела в прямых черных джинсах и золотистом топе на тонких бретельках. А ее приподнятое настроение заражало и меня.
— С чего начнем? — спросила она меня, когда подошла официантка?
— С чего-нибудь полегче.
И мы заказали два мохито. Он оказался на редкость крепким, и я немного захмелела.
После одиннадцати, казалось, бар заполнился до максимума. Все столики были заняты, народ танцевал перед сценой и к бару было не протолкнуться. Мы с Ниной тоже решили немного подвигаться и встали с удобных кресел.
— Вот так встреча! — услышала я за спиной и, обернувшись, увидела Мануэле. — Ты одна?
— Привет, нет с подругой, — прокричала я под несмолкающие басы.
— Я тоже с другом, может, объединимся?
Я вопросительно посмотрела на Нину, она передернула обнаженными плечами, давая понять что не испытывает восторга по этому поводу, но и против ничего не имеет. Тогда мы познакомились, и до этого пустовавшие два кресла, были тут же заняты. Официантка принесла всем четверым еще по коктейлю. Их заказали наши новые знакомые. Мы выпили и немного поговорили.
Друг Мануэле, Пабло, оказался его однокурсником-испанцем. Он был невысокий и коренастый с некрасивыми пальцами-сосисками но обаятельной улыбкой. Стало сразу ясно, что все свое внимание он собирался сосредоточить на мне. Ну что ж пусть. Все равно мы уйдем рано и только вдвоем с Ниной. Ни о каких приключениях не может быть и речи.
После второго коктейля желание танцевать усилилось, и мы с Ниной пошли к сцене. Мальчики последовали за нами. Пабло не отходил от меня ни на шаг, он старался как бы нечаянно дотронуться до меня, предлагал объединиться в пару, постоянно что-то говорил. Я ловила на себе беспокойный и совершенно трезвый взгляд Нины. В туалете она сказала мне, что уже пожалела, что мы пригласили их за наш столик.
— Я вежливо попрошу их уйти, — сказала она.
— Я сама, хорошо, он меня, правда, достал.
Мы вышли и снова оказались в толпе. Однако разговор пришлось отложить, потому что до полуночи осталось две минуты. Затем начался обратный отсчет. После «один» зал взорвался аплодисментами и криками, мы с Ниной обнялись, абсолютно проигнорировав своих нежеланных кавалеров. Затем всем разнесли шампанское и начался концерт. Мне совершенно не хотелось сидеть: алкоголь и всеобщее веселье и возбуждение делали свое дело. Но сначала надо было решить вопрос с Пабло.
Нина осталась сидеть за столиком, а я нашла Пабло и сказала то, что думала по поводу его попыток.
— Ну, извини, — ответил он стальным голосом и отошёл.
Уже прошел первый час нового года, и нам надо было скоро уходить.
— По последнему коктейлю? — предложила я.
Нина отказалась, показывая мне еще больше половины бокала Негрони. А я стала продвигаться к бару. Это была непростая задача. Мой серебристый топ с крупными пайетками то и дело норовил зацепиться за чью-нибудь пуговицу или браслет. Привлечь внимание бармена оказалось тоже из разряда миссия не выполнима, но и это в конечном итоге получилось. А потом снова появился Пабло. Он предложил мне выпить, а когда я отказалась, упомянув, что уже заказала, то услышала следующее:
— Почему ты такая злючка?
— Потому что жизнь такая, — отрезала я улыбаясь.
— Можно же немного расслабиться… — настаивал он, и я почувствовала легкое беспокойство.
— Можно, но не сегодня!
В этот момент бармен поставил передо мной запотевший бокал с холодным мартини. Я протянула руку, чтобы его взять, но Пабло снова открыл рот.
— Эй, Мануэле убеди свою подружку смягчиться.
Я отвернулась от стойки и увидела приближавшегося сына Сильвии. Он как-то виновато улыбнулся, наверное, ему было неудобно за друга. А я снова вернулась к своему бокалу, взяла его и пошла к Нине. Я выпила его до дна очень быстро, не было смысла оставлять его начатым за столиком. И мы пошли танцевать.
