— Нет, дело не в манифесте как символе власти, дело в нём как в документе, — заупрямилась я. — Точно! Думаю, свиток Алиенора протягивала мне по другой причине. Там же слова ещё были: «Найди нас». Это ключ! В смысле подсказка.

— Гэл, а у тебя есть текст манифеста? — проговорил Даэль, внимательно глядя на меня.

Гэллаис в ответ недовольно поджал губы.

— Всё у меня есть, — наконец сознался он. — Но не покажу. Только с императорского разрешения. Это государственная тайна! — нервно добавил эльф в ответ на выразительные взгляды Даэля и Лэйда. — Оттиски с императорских регалий запрещены!

Парни-драконы молчали, словно прекрасно зная, чем всё закончится и эльф, глядя на них, повздыхал и щёлкнул пальцами:

— Убьёт меня император, — проворчал он. — Никому не говорите, что я это сделал, — предупредил он, оглядываясь по сторонам.

Перед нами в воздухе завис полупрозрачный мерцающий свиток в развёрнутом состоянии. Он был похож на голографический снимок, но тем не менее все надписи на нём были прекрасно читаемы и разборчивы. Виднелись даже некие дополнительные заметки на полях. Как я поняла, свиток являлся тем самым запрещённый оттиском и можно только гадать, для чего он понадобился в своё время трудоголику-эльфу.

— Не переживай, Гэл, — утешил раздосадованного наставника Даэль. — Мы никому не скажем. И потом, тебе самому наверняка интересно, какие тайны скрывает манифест.

— Не то слово, — проворчал Гэллаис. — Я не единожды прочёл его вдоль и поперёк, однако никаких секретов не увидел.

Какое-то время мы дружно изучали зависший в воздухе лист. Ну что сказать… Маэдо Ридэль Танар'ри показал себя не только отличным воином и стратегом. Судя по этому документу, он являлся умным и дальновидным правителем, любящим свою страну. Потому что только болеющий за Родину сердцем мог написать такое. Свиток не зря носил название «Манифест объединения»: его суть была не только в протесте и запрете войн, раздирающих страну, но и мирном сосуществовании различных рас, существующих в Эсшаоре, включая демонов. Жёсткий, но справедливый, нетерпимый к выкрутасам, возмущённый правитель сначала высказывал свои личные взгляды, а затем подкреплял их практическими приёмами, продуманными экономическими и управленческими способами сохранить мир. Всё по пунктам, внятно донесённое до потомков. Настоящее пособие по управлению страной. Даэль присвистнул. Его учили быть императором, он оценил.

— Да, — улыбаясь, подтвердил эльф. — Восхитительно.

Особенно если учесть, что писал этот документ Ридэль уже в изгнании. Добровольном. Ради демонессы, которую полюбил. Заставив всех уважать свой выбор. Сердце царапнуло. Манифест своей основательностью поразил всех, но… в нём не было ни намёка на какие-либо секреты. Просто свод правил, ничего особенного.

 — И где загадки? — в повисшей тишине проговорил Лэйд.

Блондин, нахмурившись, пробегал взглядом пункт за пунктом. Поймала себя на мысли что делаю тоже самое, давя разочарование. В глубине души я надеялась, что обязательно что-то будет. Гэллаис возмущённо крякнул.

— Я предупреждал.

— Странными являются только символы на полях, — заявил Танар'ри вглядываясь в непонятные письмена своего предка оставленные по бокам документа.

— Их я не смог расшифровать, как ни бился, — вздохнул Гэллаис, касаясь знаков. — Полагаю, что это родной язык Алиеноры, язык демонов. В Эсшаоре нет источников для его изучения. Если местоположение усыпальницы зашифровано именно этими символами, то мы никогда не узнаем где она.

Загадочные символы больше напоминают палочки, клинышки, кружки, «ёлочки»… Лично у меня ассоциация с клинописью и шумерскими письменами. Мудрёно и ничего не понятно.

— Так вот же написано, — неожиданно подаёт голос Тео. — Чёрным по белому. «Ищи нас южнее долины Капптона…» — начал с лёгкостью цитировать он.

— Что?! Где?? — Гэллаис натуральным образом подпрыгнул. — Где это написано?

— Да вот же, — юный исследователь спокойно провёл пальцем сверху вниз. — Я тоже так делаю, когда забываю написать название опыта, а потом места не хватает. Только обычно пишу подряд, без разбивки. И у меня одно слово, а тут целый текст, благо размеры позволяют.

Сначала мы, не понимая, таращились в манифест, а потом сообразили. Тео указывал на заглавные буквы, по абзацам.

— Драконья мать… — изумлённо пробормотал В'аольенн, скользя взглядом по документу. — Да ты гений, парень! Тео, дай я тебя обниму!

— Ничего хитрого, — польщённо улыбнулся младший Ирр, принимая похлопывания по плечам. — Похоже Ридэль и Алиенора не так уж и прятали, просто пошутили.

— Да уж, чувство юмора у этого Танар'ри было отменным, — зашипел Гэллаис, раздосадованный тем, что не смог раскрыть простенький секрет, тогда как юный дракон с лёгкостью это сделал. — Женился на иномирянке, взял её фамилию, напихал демонские символы в документ, вот заср… В смысле, за-мечательный на выдумку дракон, — кашлянул Гэллаис, поправившись под строгим взглядом Даэля. — Н-да. Теперь будет легче определить место.

Мы все задумчиво разглядывали надпись. Она гласила: «Ищи нас южнее долины Капптона, за равнинами Арогласского плоскогорья. Звенящие луга в день Танца Нимфы. Капля Амриты[23] укажет путь».

 Всей небольшой, но дружной компанией мы застыли, глядя на дворец. Сказочный, почти невесомый в своей красоте, не смотря на сложность архитектуры. Золотисто-бежевые пятна зданий, перетекающие друг в друга, тонкие иглы шпилей, кружевные от количества арок башенки, конусообразные красные крыши. Декорированные изящной резьбой стены. Вдоль подъездной дороги и у величественных ворот колыхались узкие штандарты; пронзительно-яркие, алые, украшенные золотым геральдическим узором. Так как мы прибыли к вечеру, дворец купался в лучах закатного солнца, словно кутаясь в слабо-розовые отблески, вплетая их в своё великолепие. Потрясающее зрелище. Мне казалось, что я вдоволь насмотрелась на чудеса архитектуры на примере зданий Академии, но это было нечто необыкновенное. Особенно поражала разноуровневость строений, грамотно и логично слитая в единое целое. Взгляд выхватывал балконы, площадки с расположенными на них комплексами собственных зданий, кое-где мелькали зеленью внутренние парки, шумели фонтаны, и в то же время это был один огромный дворец с мостами-переходами, по которым легко можно попасть из одного места в другое.

— Это… сумасшедше красиво, — проговорила я, едва вдохнув.

От восторга несколько минут до этого почти не дышала, впитывая в себя прекрасное зрелище. Рядом согласно прогудел Тео. Он выпросил у отца визит во дворец вместе со мной и теперь взирал на представшее нам видение так же восторженно. Гэллаис по обыкновению пребывал в себе — лицо эльфа отражало бесстрастность, Сэмион смотрел на дворец немного снисходительно, а Даэль со странным выражением мрачной обречённости и застарелой грусти. Лёгким облачком над ним витала печаль, и при этом верхняя губа парня чуть вздрагивала, будто про себя он беззвучно рычал. Должно быть многое здесь навевало на него тяжёлые воспоминания. Я тихонько погладила его по руке. Даэль встрепенулся, посмотрел на меня и молча благодарно улыбнулся.

— Идём? — он переплёл наши пальцы.

Прямо перед нами сияло золотистыми окнами одно из малых зданий дворца, воды фонтана перед ним шумно падали вниз, срываясь с обрыва и сливаясь с рекой, а справа от главного входа отлично просматривались две тонкие башни, тянущиеся к облакам. Легко можно было представить, как к ним подлетают драконы, забираясь внутрь. Я очень просила Даэля показать мне дворец со стороны, чтобы можно было полюбоваться им без помех, и Танар'ри удовлетворил мою просьбу. Окажись мы сразу у главного входа, эффект был бы совсем другим.

Плавный рывок и благодаря допуску перемещения выданному императором, мы стоим у ворот. Прямо над нами с внутреннего поля треугольного фронтона поднималась огромная фигура золотого дракона, распахнувшего крылья. Величие и мощь исходили от неё. Между прочим, не смотря на парадную невесомость дворца, вполне представлялось как он становится укреплённым фортом. Опускаются забрала-окна, башенки начинают скалиться оружием, мост исчезает, превращая реку в естественное препятствие, а из тех стремящихся в небеса вышек пикируют на головы врагу обозлённые драконы… Я тихо выдохнула, прогоняя дикие мысли. Что-то у меня сегодня с нервами. Должно быть от того, что впервые являюсь на бал. Мероприятие такого масштаба само по себе событие особенное, а тут ещё осознаю, что на меня будут глазеть все, кому не лень.