— Образа? Ты думаешь, я притворяюсь, что мне хреново? — у меня нет даже сил возмутиться, настолько я растеряна от ее слов.

— Вера…, - Валя качает головой, — давай не будем ссориться…

— Мы не ссоримся. Давай же уже, выскажись, я вижу, как тебе хочется, — я откидываюсь на короткую спинку барного стула.

— Ладно, — Валя разворачивается ко мне и смотрит прямо, — Я думаю, что тебе хреново. Но не так сильно, как ты пытаешься всем показать. Прошло куча времени, у тебя есть работа, друзья, семья. Пора все отпустить! В страданиях есть свои плюсы, но будь честна перед собой: ты пьешь эту текилу не потому, что страдаешь по Илье, а потому что просто хочешь выпить! И, блин, если тебе понравился другой мужчина, в этом нет ничего страшного! Ты никому не изменяешь, ты можешь начать встречаться с ним или переспать и больше никогда не видеться — никто не осудит тебя! Ты можешь мне все рассказать. Только, пожалуйста, перестань прикрываться своей болью.

— Которая вовсе и не боль, как мы выяснили. Бутафория. Ширма, которой очень удобно прикрывать обычный алкоголизм.

— Про текилу я сказала для примера.

Валя смотрит так честно и так прямо, ловит мой взгляд. Она думает, что помогает мне, но это не так.

Я отворачиваюсь от нее, утыкаюсь взглядом в стол. Мне нечего ответить. Я привыкла, что родные могут сказать что-то резкое, потому что «им же виднее со стороны», и вообще, мы же не чужие люди, черт возьми. Но от Вали, единственного человека, в котором я могла найти безусловную поддержку, это был словно удар в спину.

— Вам повторить, девушки? — Веселый бармен подходит к нашему краю с бутылкой текилы.

— Нет, спас… — начинает Валя, но я киваю парню и выставляю вперед свою рюмку.

— Ээ, ладно, — Валя делает тоже самое.

Бармен забирает наши пустые стопки и выставляет новые. Я залпом выпиваю, забив на соль, лимон и свое обещание больше не пить текилу.

Чувствую осторожный взгляд Вали, но не поворачиваюсь к ней. Не могу заставить себя посмотреть или сказать хоть слово. Чувствую, как ей неловко, она открывает рот, собираясь что-то сказать, но неожиданно прямо за нашими спинами раздается голос:

— Валя?

Валя резко разворачивается, и я вижу краем глаза как она расплывается в улыбке:

— Мальчики, привет! А мы вас тут заждались.

Я тихо фыркаю и закатываю глаза, решив не поворачиваться до последнего.

— А это моя подруга, Вера, — жизнерадостный голос подруги звучит натянуто.

Повисает неловкая пауза и, как бы мне не хотелось сейчас быть грубой и безразличной, хорошее воспитание берет вверх, и я медленно поворачиваюсь. Готовлюсь встречать новых мимолетных знакомых с кислой миной, но брови удивленно взлетают вверх, когда я вижу Тимофея из автосервиса.

- Привет? — почему-то с вопросительной интонацией говорит он.

Я, неожиданно для себя, расплываюсь в улыбке:

— Привет.

— Ээ, вы знакомы? — Валя даже встает с барного стула.

— Да, встречались пару раз, — я продолжаю улыбаться и по-прежнему не смотрю на Валю.

— Что ж, отлично, момент притирки почти пройден, — Валя берет сумочку со стула, — тогда познакомься с Максом, если, конечно, его ты тоже не знаешь.

Я перевожу взгляд на Макса, и он кивает мне, уверенно улыбаясь. Высокий, даже выше, чем Тим, с широкими плечами, темноволосый и опасный. Понятно, на кого клюнула Валя при знакомстве.

— Привет, — я киваю парню и наконец смотрю на подругу, которая резко засуетилась и начала надевать куртку.

— Ты уходишь?

— Нет, Вера, мы уходим, — поясняет Валя, — давай, шевели булками, подруга.

— Куда? — я перевожу взгляд на парней.

Тим неловко пожимает плечами и вообще выглядит довольно растерянно. Макс нахально улыбается и говорит неожиданно низким голосом:

— Тебе понравится.

Я скептически смотрю на наглую улыбку парня и замечаю взгляд Вали, которая восторженно глазеет на парня, практически задрав голову.

Тяжело вздыхаю, спрыгиваю с высокого стула и, накинув любимую кожаную куртку, первой выхожу из теплого бара. На улице приятная свежесть и довольно тепло, хотя возможно это меня греет текила. Оборачиваюсь на ребят:

— Куда идем? Вызывать такси?

Валя виновато сводит брови домиком и округляет глаза. Я узнаю этот взгляд из тысячи. Точной такой же взгляд у нее был, когда мы опоздали на единственный автобус, который должен был нас довести до закрытой вечеринки на частном пляже, когда мы отдыхали на море. Тогда мы тряслись в прокуренной девятке пятнадцать километров, слушали шансон и молились, чтобы водитель, весь покрытый тату, довез нас до места назначения. И когда я прыгнула с тарзанки с моста, потому что «друзей не бросают». А еще, когда, поддавшись этому взгляду, пошла с Валей на ночь аниме в кинотеатр и смотрела три фильма подряд на языке оригинала с субтитрами, периодически впадая, в почти обморочный сон. Шея болела еще неделю.

Я перевожу взгляд на парней и только сейчас замечаю, что на них высокие ботинки, облагающие штаны и байкерские куртки. Оборачиваюсь на парковку перед баром и вижу два черных блестящих мотоцикла.

— Ну нет, ребята, это без меня, — говорю я голосом, не терпящим возражений.

— Перестань, Вера, — Валя начинает канючить, подходя ко мне ближе и доверительно кладя руку на плечо, — пожалуйста, давай сегодня расслабимся и отдохнем.

— Мы и так нормально отдыхаем, — говорю я, не собираясь сдаваться.

— Но расслабиться тебе не помешает, детка, — насмешливо произносит Макс, и мы с Валей бросаем на него возмущенный взгляд. По разным причинам.

— Вера, — Валя кладет вторую руку мне на плечо, отгораживая нас от ребят и приближая лицо ко мне, — пожалуйста, давай на сегодня отбросим все недопонимания. Я знаю, я обидела тебя, но я не могу за это извиняться, потому что сказала то, что думаю. Но я всегда, всегда тебя поддерживала и буду поддерживать. Поддержи и ты меня сейчас. Он мне очень нравится.

Последнюю фразу она добавляет почти шепотом, улыбаясь не своей улыбкой. Я смотрю в глаза подруге, она так близко приблизилась ко мне, что наше дыхание смешалось, создавая тепло, которое неприятно липло к лицу. Я впервые подумала, что, возможно, не знаю этого человека. Что я так долго погружалась в себя, что пропустила момент, когда вместо родной и знакомой Вали, появилась девушка, которая до дрожи жаждет внимания двух симпатичных байкеров. Которая свою правду ставит выше моей. Которая почти до боли сдавливает мои плечи, не желая даже слушать меня.

Я отстраняюсь от Вали и глотая свежий воздух, отворачиваюсь от нее. Медленно подхожу к байкам и провожу рукой по холодному баку. Может, Валя права. Я слишком зациклена на себе. Сначала мама и сестра, теперь Валя. Даже Илья сказал, что я перегибаю с обидами. Я резко чувствую усталость и опустошение внутри. Сил сопротивляться больше нет.

— Весной аварий с участием мотоциклов в два раза больше, чем летом, — я говорю тихо, как будто для себя.

— Да мой байк надежнее чем самолет, — голос Макса звучит за моей спиной, и я поворачиваюсь к приблизившимся ребятам.

— Я бы поговорила с тобой о статистике, но сомневаюсь, что ты знаешь значение слова "статистика", — фиксирую лицо Макса, которое застывает сначала в усмешке, потом в гримасе непонимания. Он открывает рот и застывает, думая над ответом.

Я перевожу взгляд на Тима, который все время подозрительно молчит и кажется, вовсе не горит желанием, чтобы я с ними ехала.

— Еще холодно.

— Ну ты и зануда, Вера, — Валя театрально вздыхает, — сейчас десять градусов тепла.

Валя смеется, но теперь я смотрю только на Тима. Его растрепанные волосы развиваются от легкого ветерка. Губы трогает мягкая, почти детская улыбка и он произносит:

— А завтра семнадцать. Кстати, через полтора часа апрель.

Мне показалось, что мы ехали бесконечно. Я вцепилась в куртку Тима, шлем мешал и давил, а холодный воздух забирался даже в самые закрытые места. Нет того, уже забытого, чувства свободы и вседозволенности.