— Я уже догадалась сама, — сказала я жёстче, чем хотела, — позлить бывшую. Всегда рада помочь.

Я улыбнулась одними губами. Саша покачал головой, говоря, что я ошибаюсь, но не собираясь меня переубеждать. Он развернулся, а я смотрела в его уходящую спину, пытаясь понять собственные чувства.

— Ты очень ошибаешься на его счет, — Катин голос прервал мои размышления.

Я повернула на говорившую. Она стояла напротив меня, положив одну руку на талию и расставив длинные ноги в обтягивающих черных брюках.

— Извини, не понимаю о чем ты. — я откинулась на спинку дивана, не обираясь сдаваться под натиском красавицы.

— Я же вижу. Как ты смотришь на него, как разговариваешь, притворяясь, что тебе все равно, — Катя усмехается и медленно садится напротив, — не стоит рассчитывать на взаимность, милая.

— У тебя что-то со зрением, милая. — я смакую последнее слово. Я бы назвала Катю какой угодно, но точно не милой, — Или с фантазией. Видишь то, чего нет.

Она усмехается и делает медленный глоток красного вина из пузатого бокала. Не отрывая взгляд от меня как кошка, уверенная, что мышка в клетке.

— Не стоит так волноваться, я хочу тебе помочь. Уберечь тебя от напрасных надежд. Так было всегда: мы ссоримся, расстаемся, Саша встречается с хорошенькой, но не слишком амбициозной девочкой, ему становится скучно, и он снова возвращается ко мне. Мы два года вместе. Он всегда возвращается. — Катя откинула длинные волосы за спину и поставила локти на стол, наклонившись ко мне ближе, — знаешь, я встречала много таких как ты. Вежливая, скромная простушка. Ты думаешь, что печешься о других, но на самом деле зациклена только на себе. Потому что никто тебя не замечает. Безликая жертва.

— Почему я вечно во всем оказываюсь виноватой?! Ты хоть раз подумал, что причина может быть в тебе!?

Илья корчит лицо, отмахиваясь от меня, как будто я говорю ерунду:

— Ой, только не нужно снова строить из себя жертву, я знаю, ты это любишь.

Катя откидывается, довольная своей речью. Мне бы хотелось посмотреть сейчас на себя со стороны. Я надеялась, что мое равнодушное выражение лица действительно выглядит равнодушно. Внутри все клокотало и тряслось, мне казалось, я уже даже не дышала. Почувствовала боль в ладонях от впившихся коротких ногтей и с силой разжала пальцы.

Я выпрямила спину и стараясь унять дрожавший голос, сказала:

— Вау, прям видишь меня насквозь, такая проницательная. Забавно, но я тоже встречала много таких как ты. Сильная, уверенная, роковая. Ты думаешь, что знаешь себе цену, но на самом дела так отчаянно жаждешь хоть чьей-нибудь любви, что два года таскаешься за мужчиной, которому ты не нужна. Смотреть как он меняет одну девушку за другой и все равно ждать, надеяться и принимать обратно, — я покачала головой и встала из-за стола, — Так себя мучить может только дура или святая. Ты кто из них? Я склоняюсь к первому варианту.

Я закончила свою речь спокойно, как будто всю жизнь практиковалась быть стервой ради этого момента. На моих последних словах к столику подошли парни и застыли, не зная куда деться. Я отвела глаза от Катиного лица, как только договорила. Мне было даже радостно от того, что я смогла за себя постоять, но видеть, как ее красивое лицо краснеет с каждым моим словом и перекашивается, словно выставляя напоказ все уродство и боль ее души, мне не доставляло никакого удовольствия.

Я посмотрела на парней и наткнулась на Сашу. Он не сводил глаз с Кати, которая застыла неподвижно, но повернул голову ко мне, почувствовав мой взгляд. Я задержалась на нем лишь на секунду и подошла прямо к Тиму.

— Есть сигарета?

— Нет, — он растеряно покачал головой, но рядом стоящий Женя молча протянул мне открытую пачку.

Я достала одну, взяла у него зажигалку и вышла из бара на улицу. Холодный воздух взметнул мои волосы в разные стороны. Я заправила их за уши и закурила сигарету, морщась от противного запаха, который совершенно не воспринимала, когда была трезвая. Я вздрогнула всем телом и обхватила себя одной рукой. Вторую снова поднесла ко рту и глубоко затянулась.

За спиной возникли звуки музыки и голоса людей, зовя к себе в тепло, но уже через несколько секунд дверь мягко захлопнулась, поглотив все звуки. Мне на плечи упала тяжелая кожаная куртка.

Саша встал рядом со мной, засунув руки в карманы и смотря на дорогу впереди.

— Я не думал, что она будет так себя вести на дне рождении.

Я выдохнула дым, чувствуя, как дерет горло и усмехнулась.

— Ты же не слышал нас. Может это я начала.

Саша повернулся ко мне вполоборота.

— Тогда ты будешь права, и я тебя совсем не знаю, — голос тихий, хриплый, — мне бы этого очень не хотелось.

— Быть не правым? — я повернула голову к Саше, опустив сигарету.

Порыв ветра снова вырвал мои волосы из-за ушей и пряди защекотали мое лицо. Саша подошел ближе провел рукой по моему лбу, захватывая и убирая прядки с лица.

— Не знать тебя такой, какой запомнил. Которая лечит, а не ранит.

Я выкинула наполовину недокуренную сигарету в мусорку рядом и повернулась к Саше.

— Ты хотел этого? — в голосе прозвучал вызов, который удивил даже меня, — чтобы она приревновала?

Я улыбнулась, подняв один уголок губ и подошла еще ближе к нему:

— Ты можешь сказать мне.

— Вера, ты не нужна, чтобы Катя ревновала. Она это делает и без третьих лиц. Мы расстались полгода назад. Я позвал тебя, потому что хотел, чтобы ты была рядом. Хотел провести с тобой время. Может для тебя это звучит слишком просто, но у меня нет других причин.

Саша смотрел прямо, не отводя от меня глаз. Ветер растормошил его короткие волосы и на миг я увидела того парня из прошлого, который не врал, улыбался чаще и смеялся громче. Внутри что-то сжалось в тугой комок. Я могла бы уйти, обидеться на него, на Катю, на этот дурацкий холодный вечер. Но я делаю шаг к Саше, хватаю руками края его расстегнутой куртки и прижимаюсь холодными губами к его, содрогаясь всем телом уже от тепла, идущего от мужчины.

Это неглубокий, тихий поцелуй, как признание, как откровение перед самой собой. Я прикусываю его нижнюю губу, и Саша негромко выдыхает, прикасаясь ко мне лбом.

— Поехали ко мне, — я слышу свой голос будто со стороны.

— Лучше ко мне, — шепчет Саша мне в губы.

Я вспоминаю, что завтра на работу. Что его машина стоит у меня во дворе, и это аргумент за то, чтобы ехать ко мне. В то ж время думаю о моей пустой квартирке, без фотографий и картин, без записок и магнитов на холодильнике, без воспоминаний. Все это лежало мертвым грузом в коробках на балконе и в комнате, которые я до сих не могу разобрать. Или не хочу.

Представляю себя в его мягкой постели, перед большими окнами и в мятой футболке, едва прикрывающей ягодицы и принимаю решение:

— Уговорил.

Саша уходит в бар попрощаться с ребятами и за моим рюкзаком. Я отворачиваюсь к дороге и выдыхаю в темное беззвездное небо прозрачный пар. Закрываю глаза. Три дня до апреля.

Август, 8 ЛЕТ НАЗАД

Прохладный вечер августа, но я почти раздета — короткие шорты и борцовка. Мне тепло не смотря ни что, может, потому что рядом друзья, может, потому что Катя уже в который раз передает мне бутылку «Блейзера», а может, просто потому что мне семнадцать. Лето подходит к концу, скоро отъезд обратно на север, одиннадцатый класс, подготовка к ЕГЭ. Еще целых десять месяцев без тепла, ночных посиделок у костра, песен под гитару. Десять долгих месяцев без побегов из бабушкиного дома, шелеста травы, долгих разговоров ни о чем.

Катя протягивает мне наполовину истлевшую сигарету и выдыхает дым в лицо, едва прикасаясь своими губами к моим. Я улыбаюсь, вдыхая ее дым и ловлю взгляд Димы. Откидываюсь назад, не отрывая от него глаз. Катя отходит от меня к ребятам, стоящим неподалеку, засунув мне в руки почти допитую бутылку с тоником.

Дима занимает место Кати и садится рядом со мной.

— Не знал, что куришь, — он наклоняется слишком близко.