Снова ударили в гонг, и глашатай прокричал, что сейчас народу будет показан выродок, пойманный храбрым, увенчанным победами и прочая и прочая, хлавинером Робином из славного города Хэбери, что сей дар преподнесен Наместнику преславного города Страгны, прославленного многия и многия…

Никто его толком не слушал. Гул прокатился по толпе – и смолк. Восемь братьев Западного ветра вытолкнули кого-то на помост.

Выучка сильнее разума, и Квентин с Люком обнажили мечи прежде, чем успели задуматься, что они делают. Люди шарахнулись от них в стороны.

– Спокойно, господа хлавинеры, он же закован в цепи, – увещевал их Лугару.

Квентин с трудом заставил себя вложить оружие в ножны.

Перед ними действительно был шестирукий выродок, еще молодой, не заматеревший, но все же огромный, много выше самого рослого человека, и широкий в кости. Рыжая с темными подпалинами шерсть начиналась у него сразу над бровями, шерстью были покрыты плечи и спина. А вот морда у выродка сильно напоминала человеческое лицо. Бледная кожа, усыпанная веснушками, толстые щеки, подбородок с ямочкой – да такая рожа у каждого пятого. Только нос у него был вроде кошачьего, и верхняя губа раздвоенная, и глаза тоже кошачьи, желтые, с вертикальным зрачком. Каждая пара чудовищных рук была скована за спиной отдельно, а от нижней отходила еще и удавка, накинутая на шею. Глаза выродка были полузакрыты, стоял он как-то странно, кренился то на один бок, то на другой, шатался как пьяный. То ли по голове получил хорошенько, то ли опоили зельем, чтобы не буянил.

Толпа молчала. Если кто-то и принес с собой гнилых яблок и картошки, чтобы швырнуть в монстра, то при одном взгляде на этакую образину всякое желание куражиться пропало.

Наконец, выродка увели. Толпа стала редеть. Квентин попрощался с Люком и Лугару и уже повернул к дому, когда его окликнули. Одетый в черно-зеленые орденские одежды брат Западного ветра попросил многоуважаемого хлавинера проследовать за ним.

– Гай, мы должны будем выглядеть как выродки? – неуверенно спросил Крис.

– Да.

– И Хараш?

– И он тоже.

– На как?

Гай указал на ворох грязных тряпок.

Он никого не хотел брать с собой в Проклятую Землю. Но Наместник сказал – Гай, ты не справишься один. И это было правдой. Тогда Гай сказал, что возьмет с собой одного человека – кого-нибудь из Хараш, на тот случай, если понадобится сила. Наместник спорил, возражал, и наконец прямо приказал Гаю призвать еще хотя бы двух Арав. Гай повиновался, но настоял, чтобы все, кто войдет в его отряд, были молоды и не имели пар.

– Зачем тебе молодые? Возьми опытных Защитников, – нахмурился Наместник.

– Молодым легче будет примириться с тем, что они увидят. Я опасаюсь за их рассудок, – объяснил Гай, и Наместник больше не спорил.

Гай отобрал в помощники троих – всех видел раньше в деле на Рубеже. Двоих сородичей-Арав, Криса и Ральфа и одного Хараш по имени Хум. Для Хараш он неплохо владел речью и что еще важнее – мог долго ходить на двух ногах, не опираясь на руки.

– Сейчас вы наденете это, – сказал Гай. – Хум, тебе помогу я. Постарайтесь как можно лучше закрыть лица. Особенно глаза.

– Но выродки так не одеваются, – возразил Ральф.

– Охотники – нет, – уточнил Гай. – Те, что живут в Проклятой земле – да. Иногда.

– Откуда ты знаешь? – не унимался Ральф.

– Я был там и видел.

Больше вопросов не было.

– Слушайте меня внимательно, – Гай говорил для всех, но смотрел на Хараш. Он знал, что по выражению глаз они могут понять больше, чем из слов. – Мы все погибнем, едва перейдем Рубеж, если не сумеем выдать себя за выродков. Кто скажет, в чем внешнее отличие человека от выродка?

– Мы выше!

– У них на пальцах только три фаланги! А на большом – вообще только две!

– У нас глаза другие!

– Пахнуть! – вдруг выкрикнул Хараш и стукнул по земле хвостом.

– Правильно, Хум, мы пахнем по-другому, – похвалил Гай, и Хараш, довольный, вывалил язык и часто задышал.

– Так вот, отличий много, но все их можно скрыть. Мы будем изображать нищих. Это особенные выродки. Они бесполезны для своих соплеменников, даже вредны. Это увечные, больные, слабоумные создания, не способные ни к какой полезной работе. Они настолько уродливы, что даже выродки их сторонятся. К тому же, они разносят болезни.

– Но почему они тогда живы? – удивился Крис.

– Потому что у Выродков нет Скайла, чтобы отделить душу от тела, когда выродок не приносит больше пользы общине, – пояснил Гай.

Молодые Арав переглянулись. Спокойно, сказал себе Гай, им еще не через такое придется пройти. Нельзя их жалеть. Чем раньше узнают, тем лучше – для их же пользы.

– Проклятые склонны к самоуничтожению. Поэтому они позволяют нищим не только жить, но и плодиться. Они поддерживают их жизнь подачками. Выродкам нет от нищих никакой пользы, зато пользу из их существования будем извлекать мы. Болезни и увечья часто искажают их облик, и они теряют сходство с обычными выродками. Кроме того, их обычно сторонятся, близко не подходят, не разглядывают. Поэтому каждый раз, когда я бываю в Проклятой земле, я преображаюсь в нищего.

«Каждый раз?» – одними глазами спросил Крис, но Гай не стал объяснять.

– Вопросы?

– Зачем мы идем в Проклятую землю? Что мы должны сделать?

Гай помолчал. Конечно, он должен был им сказать. Но что?

Сочинительство – большой грех. Дети Пророка не должны лгать друг другу. Но всей правды Гай тоже сказать не мог – она бы лишила их последнего мужества. Всю правду знали только двое – он и Наместник.

– Кастор пропал. Похоже, выродки захватили его живым и увезли с собой, – сказал Гаю Серапион.

– Как это случилось?

Гай знал Кастора. Кастор был молодой Скирра, и как все Скирра он был умен, силен и осторожен. Гай и вообразить не мог, чтобы такой человек угодил в расставленную выродками западню.

– Я расскажу тебе все, – Серапион присел рядом с Гаем, огромный, могучий, но страшно усталый, словно разом постаревший. – Расскажу все, что узнал сам.

Рассказ получился короткий, но от того не менее страшный.

Кастор ушел из Азарума вскоре после рассвета, когда почти все Скирра спали. Ушел один, оставив дома телохранителя-Хараш. Последними его видел страж ворот.

Дальнейший ход событий Наместник восстановил уже под вечер, с помощью следопытов-Хараш. Кастор прошел вдоль Дымного ручья до самых зарослей костеники. Там он забрал какой-то тяжелый предмет и обремененный этой ношей направился к Рубежу. У Рубежа его поджидали пятеро выродков на ездовых зверях – ждали давно, все вокруг пропиталось их запахом.

Там следы Кастора обрывались. Ни тела, ни крови, никаких признаков борьбы. А это означало только одно – Кастора забрали с собой, вероятнее всего – живым. Пропала и вещь, которую он нес с собой. Хараш прошли по следам выродков до Рубежа – и вернулись.

– Как они сумели захватить его? – спросил Гай у Наместника. – Выстрелили отравленной иглой? Усыпили?

– Возможно, он поехал с ними по доброй воле, – тихо, без выражения произнес Наместник.

Гай сначала не понял его. Такие слова нужно прежде осмыслить. «Сам, по доброй воле», – повторил Гай про себя несколько раз. И ему стало страшно – пожалуй, как никогда в жизни.

– Почему он так поступил? – спросил Гай хрипло.

– Я не знаю. Но я должен узнать. Потому что пока не узнаю, ни один человек в Чистой земле не может быть в безопасности.

Гай молча склонил голову в знак согласия.

– Ты пойдешь за ним. Ты вернешь его. А если не сможешь… Знай, там ему лучше умереть, чем жить. Ты понял меня, Гай?

– Я понял тебя, Наместник.

Но Гай не мог сказать этого своим. Не мог бросить тень на всех Скирра, обвинив Кастора в Уклонизме – быть может, безосновательно. Не мог передать, как спокойно Наместник говорил о жизни и смерти сородича. Гай понимал – так надо. Но к этому понимаю он шел не один год…