— Послушайте. — терпеливо произнёс следователь, обращаясь к сидящей напротив дородной женщине зрелых лет — То, что случилось, вряд ли вызовет у вас великое горе, но убийцу необходимо поймать.

— Ну так ловите этого вашего убийцу, мы ж вам не мешаем. — ответила дама — Или хотите, чтобы простые люди делали за вас вашу же работу. Я и раньше знала, что вы дармоеды, но это…

Никитин тяжело вздохнул и отошёл от стекла. Наблюдать за допросом больше не было сил.

Те же самые слова, слетали с уст других допрашиваемых жителей района, над которыми корпели подчиненные Алексея. Полковник приказал больше внимания уделять свидетелям старикам и детям, ибо всё население ульев старше двенадцати, а то и десяти лет работает на фабриках и комбинатах до позднего вечера. Дома находятся дети, пожилые и инвалиды. Но даже эти упорно молчали, упорно твердя, что ничего подозрительного не видели. Может и не видели, но полиция, за неимением других зацепок, продолжала третировать жителей. Ради их же блага.

— Алексей Григорьевич, мы отпустили последнего потенциального свидетеля. — отрапортовал лейтенант спустя ещё час — Я знаю, что вы приказали, держать их до последнего, но так мы ничего не узнаем.

— Всё в порядке, Саша. — ответил полковник, устало потирая глаза — Собери всех. Надо вместе обсудить и решить, что делать дальше.

— Эм, разрешите обратится, Алексей Григорьевич.

Никитин кивнул, но, судя по тому, как мялся от предстоящего вопроса, молодой лейтенант, ему уже не нравилась тема, которую юнец собрался поднять.

— Если мы… не успеем, то что будет?

Голос лейтенанта дрожал, чем создавал хозяину облик пугливого мальчишки, но полковник не считал его трусом. Александр решил вслух задать вопрос, который немым эхом висел в воздухе внутри полицейского участка. На самом деле, ответ был один и его знали все, но не хотели принять. Надеялись, что Алексей Никитин, который своим сотрудникам был не столько начальником, сколько отцом, придумает, иной путь решения проблемы.

— Если мы не успеем, то придётся отстреливаться. — на него всегда надеялись и всегда полковник был вынужден разочаровывать своих людей — И молится Богу, что мы сможем продержаться до того момента, когда локальная война привлечёт армию или аристократов.

Пока, следствие установило только то, что вольник погиб в драке. Его убийца толи случайно, толи осознанно убил парня его же казачьей шашкой. Драгович расщедрился и поделился с полицией информацией, что убитый вольник Иван Шишкин откололся от своей группы. Это мало что давало, но интуиция подсказывала, что убийца должен быть не слабого десятка и в самом расцвете сил.

— Так… — Никитин ненадолго задумался — Саша, проверь по базе данных всех жителей улья этого города.

Глаза лейтенанта округлились.

— Сделай лицо по проще. Мне нужны не подробные биографии. Изучи только личные данные, в основном, дату рождения. Отсей от них мужчин работоспособного возраста и ищи среди них тех, кого в тот день не было на работе. По любой причине — болезнь, увольнение, что угодно.

Лейтенант кивнул и записал всё в личный блокнот. Когда он удалился выполнять приказ, то Никитин позволил себе немного выпить. Достав флягу из внутреннего кармана, полковник сделал глоток горячительного напитка, чтобы унять шалящее сердце. В принципе, с современными технологиями, подравнять барахлящий мотор организма не проблема. В крайнем случае, можно заменить на искусственное сердце. Но не с уничтоженным государственным здравоохранением и не на ментовскую зарплату.

Поиск увенчался сомнительным успехом. Метод исключения выявил меньше десяти подозреваемых. Изначально, их было двадцать, но затем Никитин отсеял тех, кто не работал по причине инвалидности.

Сидя в кабинете, Алексей внимательно просматривал личные данные «финалистов». Геннадий Колесников — рабочий литейного завода с лицом алкоголика-деграданта. Сорок три года. Уволен по причине, кто бы сомневался, пьянства на рабочем месте. Живёт на два квартала севернее от места убийства. Такой бы не стал путешествовать так далеко.

Следующий подозреваемый: Николай Савенко. Тридцать девять лет. Автомеханик. Тоже не наш клиент. Данные о хилом телосложении говорили о том, что такой, как он не ровня убитому вольнику.

Никитин нажал на кнопку со стрелкой. Монитор сменил страницу. Сергей Драгунов. Двадцать шесть лет. А вот этот персонаж уже интереснее. С фотографии на него смотрел голубоглазый блондин с волевыми чертами лица и сильно заметным шрамом на левой щеке, который, впрочем, не столько уродовал лицо, сколько добавлял ему некоей мужественности. В графе профессия значилось «ветеран боевых действий». В Ирие это означало, что человек живёт исключительно на военную пенсию. Такой молодой, да ещё и в самом расцвете сил, а уже на дотации государства.

Полковник Никитин набрал в базе данных полную биографию парня.

Родился в улье Староярска в семье чернорабочих. О братьях и сёстрах никакой информации не было, значит единственный ребёнок в семье. Это странно, обычно у граждан «В»-категории многодетные семьи, несмотря на нищету. Мать потеряла руки на производстве, после чего лишилась работы. Забота о семье легла на плечи отца, который пахал на заводе по производству стройматериалов. Сам Сергей, как и принято у таких семей, стал впервые работать с восьми лет. Немного по взрослев каким-то чудом устроился в концерн, где производились «Нулевые крылья» — прыжковые ранцы для строителей и спасателей. Для ребёнка его происхождения, такая работа весьма престижна и неплохо оплачиваема. Но в шестнадцать лет, Сергей каким-то чёртом записался добровольцем в экспедиционные войска в Багдадскую кампанию. Та самая трагедия, которая опозорила вооружённые силы Ирия на весь мир и про которую все забыли. Но, спустя десять лет, один солдат всё-таки вернулся домой. Испытавший ужас и боль, но закаливший тело и дух.

— Лейтенант, собери людей! — воскликнул Никитин — Кажется, я нашёл его.

Полковника слышал не только лейтенант, но и жучок. Маленькое, механическое устройство слежения, которое незаметно пронёс внутрь Аркадий Кравченко.

«Вы знаете, хоть я и не считаю себя идолом, но многие сверстницы мне подражают!»

Молодая модель упорно старалась изобразить перед камерой скромность и непорочность, но выходило откровенно плохо. Сергей уже час, с самого утра смотрел по телевизору какой-то канал про звёзд шоу-бизнеса и абсолютно ничего не понимал. Но продолжал смотреть. Его просто тошнило от новостных каналов, где двадцать четыре часа в сутки телеведущие вылизывают режим, говорят о распрекрасной жизни в Ирие для людей, не уточняя, что это за люди. А, на пустышек с надутыми губами и сиськами пятого размера, можно хотя бы по дрочить. Саму личную жизнь, Сергей устраивать пока не спешил. Он едва отошёл от неудачи со Светой, да и смысл заводить семью в предфеодальной стране? Что можно дать детям?

Рядом лежал планшет с веб-газетой. Сергей смотрел на неё, прикидывая, стоит ли искать работу сейчас или чуть ещё полениться? Пока живёт один, хватает и пенсии.

Гнилую деревянную дверь выбили с той стороны, вынудив Сергея рефлекторно откатится в угол комнаты и встать в боевую позу. И без того тесная квартира наполнилась тремя незваными гостями со светящимися саблями. Вольники.

— Убить его.

Кто шевелил губами, отдавая приказ, Сергей не разглядел, так как был полностью сосредоточен на противнике, который прыгнул на него замахиваясь клинком. И встретил его апперкотом в челюсть. Вольник упал навзничь, а Сергей, поняв, что не сможет сразу совладать с тремя в замкнутом пространстве, выпрыгнул из окна, выбив телом стекло.

Падая вниз головой, Сергей ухватился за растянутую между окнами соседей, бельевую верёвку и запрыгнул в открытое окно.

— Простите. — запыхавшись извинялся он перед хозяйкой квартиры, которой по инерции плюхнулся на живот.

— Вот те раз! — тучная женщина даже не испугалась — Столько лет молилась Богу о прекрасном принце, и он свалился на меня тогда, когда я успела потратить свои лучшие годы на алкоголика с соседнего подъезда.