А в следующий момент в раздевалку вошли одноклассницы, и единственное, что я успела сделать до того, как они застали нас с Сэмом наедине, так это сползти с бёдер парня, вернуть чашечки бюстгальтера на место и вытянуть из рюкзака майку, тут же прикрыв ей своё тело. Да, я прям Флэш. Если учитывать, что всё это я сделала едва ли не в одно связное движение…

Даже Сэм удивился. Он в свою очередь успел только вдеть ремень обратно и развернуться к новоприбывшим.

– Сэм? – удивленно вопрошает одноклассница, имени которой я в жизни не запомню, да и смысл?

– Я, – решает не спорить парень, затем на его губах появляется греховная улыбка.

Должно быть, он фантазирует о том, как все вошедшие девушки присоединяются к нашему развлечению…

– Даже не думай, – шепчу едва слышно, затем всё-таки натягиваю майку.

Мой манёвр оказывается замечен.

– Сэм, что ты здесь делаешь… с ней? – спрашивает всё та же девушка, лицо которой почему-то начинает краснеть.

Она что, пуританка?

– Общаюсь, – продолжая усмехаться, отвечает парень.

– Ты общаешься с ней… с полной боевой готовностью в штанах? – голос одноклассницы начинает звенеть, а до меня медленно доходит.

– Она что, твоя девушка? – кивая на ту головой, спрашиваю у парня.

– У меня нет девушки, – отвечает Сэм.

– Да, я его девушка, – отвечает та.

И делают они это почти одновременно.

– Так есть или нет? – запутываюсь я.

– У меня нет девушки, – чётко выделяя слово «нет», произносит Сэм, глядя на светловолосую куколку.

Да, решила добавить её описаний в свой мозг, чтобы в следующий раз с кем не перепутать.

– Но мы же… – дрожащим голосом протягивает кукла…

– Перепихнулись пару раз? – подняв бровь, уточняет Сэм, – Ты у меня не одна такая. И, думаю, ты в курсе.

Теперь ситуация становится яснее. То, что этот рыжий засранец – бабник, я сразу поняла, с его первой фразы в классе, но то, что он ещё и знатный потаскун… Вот это было… забавно.

Выходит, не только Ник Метельский всем школьным красавицам сердца разбивает. А вот это уже не очень хорошо. Мне нужна была цель… попроще.

Смотрю на красную, как рак, светловолосую куколку, а затем медленно перевожу взгляд на её «подружек». Ох, как-щёчки-то запылали! И глазки в стороны разбежались… В смысле… не пара глаз на одном лице, а у каждой из девушек – в разную сторону… В противном случае это было бы жутко…

Хмыкаю, не имея сил сдержаться.

Светловолосая кукла поднимает на меня горящий святой ненавистью взгляд.

Вот только этого мне не хватало.

– Эй, объясни своей бывшей… или настоящей… неважно… объясни ей, что я понятия не имела, что ты за кобель, – подтолкнув Сэма в плечо, спокойно говорю ему, затем вновь смотрю на девушку, – Честно, знать – не знала, что у него рота в запасе. Так бы никогда даже в его сторону не посмотрела.

У той глаза наполняются уже даже не ненавистью… священным ужасом! Кажется, в её мозгу на моей голове выросли рога.

Что ж, она не далека от истины.

– Зря ты это сказала, – не глядя на меня, произнёс Сэм, голос которого вдруг стал каким-то пренебрежительно отстранённым.

В следующее мгновение парень молча вышел из раздевалки и закрыл за собой дверь.

Он что, обиделся?

Мне сейчас заржать в голос или задуматься?..

Перевожу взгляд на куколку со-команда – но те быстро сменили гнев на милость, и теперь преспокойно переодевались, делая вид, что ничего особенного сейчас не произошло. Ага, если не считать, что на лице каждой из них было выражение кровожадного удовлетворения.

Что говорить, физкультура началась в почти гробовом молчании учеников: три королевы решили дружно пропустить сие мероприятие, Рыжик сидела на скамейке, как временно отстранённая (весть о её здоровье быстро облетела всю школу, и комментарий по этому поводу – это первое, что произнёс высокий плечистый мужик, который здесь отвечал за все физические нагрузки), а все оставшиеся девушки класса косились на меня с любопытством и лёгким презрением. Парни игнорировали. Пришлось опять самой представляться новому учителю, который тут же заставил меня наматывать десять кругов по залу, чтобы посмотреть, как быстро я выдохнусь.

Смешно.

Начала свой забег и тут же поймала на себе взгляды парней. Я в курсе, что нахожусь в хорошей форме. Постоянно бегать по лесу куда сложней, чем полтора-два часа три раза в неделю проводить в тренажерном зале. А я гоняла по этому чертову лесу все лето. Нужно было запастись определёнными ингредиентами, стараясь не попасть ни в одну тёмную зону, а это, знаете ли…

Неважно. Бегу себе преспокойно и краем глаза наблюдаю за классом. Сэм старательно не смотрит в мою сторону… первые полторы минуты. Затем его взгляд устремляется ко мне, полный злобы и раздражения. Я знаю, что влеку тебя. И буду влечь до тех пор, пока мы не соединимся воедино. Это закон. Ты попался на крючок моей энергии. Так что хочешь-не хочешь, а будешь думать обо мне.

Вообще – сам виноват. Не стал бы затаскивать меня в тот темный отсек, я бы не обратила на него внимания.

Поворачиваю на углу и ловлю на себе ещё один взгляд.

Метельский.

Смотрит с интересом. Но пока – бездейственным интересом, так что мне плевать. Даже не буду тратить на это время. Мне для начала с тремя ведьмами нужно разобраться.

Естественно, что два одноклассника были не единственными, кто следил за мной. Весь класс пылал интересом к новенькой ученице в облегавшей подтянутое тело форме. Но интерес большинства меня не интересовал: серая масса всегда будет думать так, как её лидеры. И если кто-то из лидеров решит, что я не стою всеобщего внимания, то про меня быстро забудут, какой бы яркой или выделяющейся я ни была. Потому смысла налаживать контакт с одноклассниками сейчас – я не видела. Нужно дождаться этого самого «определения».

Или направить это «определение» самой – туда, куда мне нужно.

Но для этого одной незаурядной внешности и колючего характера недостаточно. И именно над этим я и планирую работать в ближайшее время…

– Беляева, – рявкает учитель, и я постепенно останавливаюсь.

Что я пропустила?

– Я тебе сколько кругов сказал намотать? – сурово смотрит на меня мужчина.

– Десять, – послушно отвечаю.

– Ты бежишь двенадцатый. Считать не умеешь? – с издёвкой спрашивает тот.

Кто-то фыркает, кто-то хмыкает. Кто смотрит с любопытством.

– Простите, задумалась, – мягко улыбаюсь, глядя в глаза учителю.

Таким меня не смутишь. Нашёл к чему придраться.

– Тогда иди задумайся на турниках, – также мягко посылает меня физрук, – желательно, во время подтягиваний. А потом во время упражнений на пресс. И на канате можешь повисеть, подумать. Я сегодня вообще… добродушный.

Растягиваю губы в усмешке.

Лютый. Так и буду его звать.

Демонстративно разворачиваюсь и иду к турникам. Чувствую, как одноклассники наблюдают. Когда забираюсь на перекладину, натыкаюсь взглядом на Сэма. Мне сейчас кажется, или он желает, чтобы я навернулась?..

Отрываю ноги от «стенки», зависнув в воздухе, и начинаю подтягиваться. Когда чувствую, что сил осталось немного, спрыгиваю вниз на маты и начинаю качать пресс.

– Ты что, больная, Беляева? – Лютый подскакивает ко мне, появляясь рядом так неожиданно, словно только и делал, что стоял за перекладиной и тихо наблюдал за моими упражнениями.

– Что опять? – спрашиваю ровно.

На самом деле, он меня слегка достал. Эти придирки выглядят довольно странно для взрослого мужика с преподавательским стажем.

– Какого лешего ты спрыгиваешь вниз с трёхметровой высоты? – шипит Лютый.

С любопытством поднимаю глаза на «стенку». Серьёзно? Там было три метра? Да нет же! Три метра – минус мой рост. Вполне нормальное себе расстояние. Но вообще, нужно было, конечно, подумать, прежде чем пугать своего нового препода перспективой сломанных ног…

Перевожу взгляд на Лютого, уже готовая произнести слова вслух.

– Что, опять скажешь, что «задумалась»? – с какой-то странной злобой спрашивает меня тот.