Водитель бледнеет и мгновенно срывается с места, спеша проложить между нами сотни километров.

Идти в квартиру? Нет, мне сейчас нельзя. В таком состоянии я могу наделать много глупостей. Надо прогуляться. А ещё лучше – надо напиться. То, что я запланировала, не может быть сорвано из-за бесконтрольных эмоций.

Нужно сбросить напряжение и продолжить воплощать свой план.

Вот только я хорошо понимаю: с алкоголем в крови я стану неуправляемой атомной бомбой. Пить мне нельзя – не тогда, когда я узнала… ТАКОЕ.

Сходить посмотреть какой-нибудь фильм? Прогуляться по торговому центру и накупить ненужного шмотья? Позвонить подруге?

Что в такие моменты делают простые смертные?.. – потому что ведьмы обычно мстят: жестоко и сразу!

Наверное, всё-таки звонят своим родным... Вот только я не могла этого сделать, и друзей настоящих у меня тоже не было… набирать номер Рыжика глупо – потом придётся стирать ей память… так что нужно пойти в какой-нибудь торговый центр. Развеяться.

Идти решила пешком. На все взгляды мужчин, оценивающих мою школьную форму, отвечала таким холодным презрением, что бедолаг в итоге становилось жалко... Ладно, вру, не жалко вообще – нечего пялиться на школьницу с такими пошлыми мыслишками в глазах.

В итоге, проигнорировав гудки иномарок и несколько робких и не очень попыток познакомиться, я, наконец, вышла к торговому центру. Раз уж я здесь с такими разрушительными желаниями, разрывающими меня изнутри… стоит зайти в ювелирный: пара самых дешёвых серебряных безделушек, включавших в себя кольцо, булавку и самый простой декоративный крест – и я уже имею всё, что нужно для воплощения своих ни разу не светлых затей. Булавку подброшу Антону послезавтра – а завтрашний день (когда полностью успокоюсь) потрачу на то, чтобы заговорить серебро. Не знаю, в курсе ли троица, но активация проклятия закрепляется за Главной в круге, а сегодня днём девицы были уверены, что сделали всё, что нужно для нашей маленькой мести… Так что пора работать над будущим распределением энергий: после того, что я узнала сегодня, я приложу все усилия, чтобы Нита не стала Главной – но продолжала думать, что ею является.

Закончив с покупками в ювелирном и проигнорировав всё предложенное мне золото (а всем известно, что именно серебро впитывает в себя человеческие эмоции и желания лучше всех металлов), я случайно наткнулась взглядом на бутик нижнего белья. Вот, что действительно может меня успокоить.

– Добрый день, могу я вам чем-то помочь? – милая ухоженная консультант зала подходит ко мне и всем видом демонстрирует: нечего тебе здесь делать, девочка! Это магазин для взрослых! А ты ещё школьница! Иди, купи стандартный набор в каком-нибудь Tezenis и будь счастлива!

Смотрю на неё спокойно, затем обхожу и иду к самой дорогой коллекции.

Консультантша не отрывает от меня пристального взгляда. Выбираю себе кружевной шедевр запредельной стоимости в черном цвете, окидываю зал не менее пристальным, чем она, взглядом, нахожу глазами мужчину, следящего за мной из-за плеча своей жены, подмигиваю ему. Мужчина сглатывает, жадно наблюдая за тем, как я прикладываю кружевные шортики к своей школьной форме. Извращенец. У него наверняка дочь моего возраста… Женщина что-то говорит этому образцовому семьянину, тот отстранённо кивает, не сводя с меня глаз, получает в руки стопку белья и остаётся один, поскольку его жена уходит в следующий бутик, отправив мужа на кассу. Тот идёт, неспешно переставляя ноги и продолжая следить за мной краем глаза. Консультантша наблюдает. Я улыбаюсь, глядя на этот спектакль. Когда семьянин-таки укладывает все набранное женой на стол перед продавщицей, к куче безвкусного белья добавляется и мой комплект. Стою рядом с обалдевшим мужчиной и смотрю ему в глаза. Тот смаргивает… затем жадным взглядом окидывает моё тело… и подаёт продавщице моё кружевное безобразие первым. Продавщица в шоке. Консультантша едва удерживает глаза в глазницах. Мужчина в ужасе от цены. Я развлекаюсь.

– Я дам посмотреть, – едва слышно шепчу ему, когда вижу, что здравый расчёт начинает брать верх над греховными желаниями, а затем киваю на примерочную.

Мужчина оплачивает мою покупку. В моих глазах – торжество. Продавщица не замечает своего открытого уже целую минуту рта. Взгляд консультантши начинает полыхать яростью. Мужчина едва не плачет от суммы, оставшейся на карте. Я уже улыбаюсь во весь рот, не скрывая своего веселья.

Поворачиваюсь, чтобы увидеть, а не почувствовать, глаза девушки за моей спиной, как вдруг натыкаюсь взглядом на знакомую фигуру за стеклянными стенами бутика.

Сэм смотрит на меня внимательно и неотрывно. Каким ветром его занесло в тот же торговый центр?!

– Пойдём… ты покажешь… – противно дышит мне в ухо плохой семьянин.

Не скрываю брезгливости на лице. Отворачиваюсь от Сэма и перевожу взгляд на мужчину.

– Ну, пойдём, – говорю ему, опасно сузив глаза.

Ничего хорошего этот взгляд ему не предвещал, но обладатель премии «худший муж года» так увлёкся своими фантазиями, что пропустил эту угрозу мимо ушей и уже тихонько подталкивал меня к примерочным. Продавщица уже не в шоке, она в ауте. Консультантша сменяет объект для своего праведного гнева – теперь под прицелом извращенец-мужик, желающий посмотреть на невинное молодое девичье тело…

А я…

– Ты куда это направился? – в голосе Сэма столько силы и открытой угрозы, что оборачиваемся мы все.

Он подошёл быстро и беззвучно, и теперь смотрел на жертву моих развлечений прямым, не предвещающим ничего хорошего, взглядом.

Мужчина смотрел на парня в ответ и откровенно не понимал, кому был задан вопрос.

Однако, в зале бутика они были единственными представителями мужского пола…

– Вы это мне, молодой человек? – выпрямляя спину, спрашивает он у Сэма.

– Тебе, – сосредоточенно глядя на него, кивает парень, – Ты что, только что подталкивал мою девушку в примерочную?..

Мужчина в ступоре. Продавщица в астрале. Консультантша запуталась.

– Я никого не подталкивал… – начинает краснеть и потеть мужчина, – с чего вы это взяли, и кто дал вам право обращаться ко мне на «ты»?!

– Я буду звать тебя так, как сочту нужным, старый извращенец, – спокойно отвечает Сэм, глаза которого ни разу не спокойны.

– Последите за языком, молодой… – начинает, было, мужчина, как затыкается – стоит Сэму сделать один шаг вперёд, – не знаю, что вы тут подумали, и знать не хочу. Мне нужно идти к своей жене – дайте пройти! – и он пытается обогнуть парня, но у него ничего не выходит.

– Ты забыл кое-что вернуть, – кивая на отдельный бумажный пакет с моим комплектом, говорит Сэм, продолжая стоять на его пути.

Мужчина ещё больше краснеет, затем бросает яростный взгляд на меня, – который, впрочем, быстро угасает, наткнувшись на мою задранную бровь… и в итоге резко вручает мне пакет с бельём и буквально пулей вылетает из магазина.

Я усмехаюсь. Сэм наблюдает за побегом. Консультантша в растерянности. Продавщица уже, кажется, в коме…

– Пойдём, ты покажешь мне, что прикупила для нас, – обвивая рукой мою талию, вовсе даже не нежно шепчет Сэм, – уверен, мне понравится.

Иду уже с Сэмом в сторону примерочной. Продавщица… а, черт с ней, с продавщицей! И с консультантшей тоже! Пусть только попробуют что-нибудь сказать: на их глазах такое творилось, а они даже рта не раскрыли. Точнее – раскрыли, но совсем не для того, чтобы остановить весь этот спектакль и призвать народ к морали.

Захожу в примерочную, снимаю форму, оставаясь в своём нижнем белье, затем снимаю и его, и надеваю новый комплект, не забыв отодрать бирки. Смотрю на себя в зеркало: такие тонкие кружева хорошо сочетаются с моей бледной кожей и вязью татуировок на теле… Разворачиваюсь к шторке и отодвигаю её в сторону.

– Тебе идёт, – сквозь зубы цедит Сэм; затем резко заходит в кабинку и одергивает за собой ткань, – я видел, что ты сделала, – произносит, всей своей энергетикой вдавливая меня в поверхность зеркала, но при этом не двигаясь с места.