— Так на зеленых зонах тоже эта дрянь бывает?

— Это для тебя она дрянь, а для всех кто родом с Тиадоры это жизненно необходимая вещь. Для них серая пыль наравне с воздухом. Ты думаешь, что такое искра жизни? Камушек красивый, который тебя усилить может?

— А разве нет?

— Ну, для тебя да. А для них это часть их существа. Ее не просто так искрой жизни называют, она формируется у зародыша, пока он еще в чреве матери находится или в яйце, или еще, чароху его задери, в чем. Так вот отвлекся я, искра жизни как раз из серой пыли формируется. Местные создания дышат ею, и она оседает в крови, затем добирается до головы, к мозгу и там начинает уплотняться, постепенно становясь частицей их жизни. Поэтому для местных серая пыль это святая всех святых. Ее в разных народах по-разному называют, но суть всегда одна и отражает она истинную ценность для них.

— Я думал она для всех искра жизни. Система ведь так ее для нас определяет.

— Откуда тебе знать, как она ее для них показывает. Может кто-то так же как мы называет, но я и другие названия слышал: камень души, частица жизни, крупица жизни и так далее.

— Крупица жизни? — Элогир сверкнул глазами.

— Ну, да. Так ее вроде дуангои называют, а может и не они, — Фесурий замолчал, пытаясь что-то вспомнить.

— И где можно найти местные племена. Скажем тех же дуангоев?

— Дуангоев теперь сложно найти. Говорят, они давно лишились своих земель и теперь скитаются по всей Тиадоре. Последний раз, когда я о них слышал, они где-то на Востоке проживали.

— То есть теперь у них нет своего дома?

— Ага. Где приютят, там и живут. Но, как правило, не долго. На Земле в восемнадцатых веках тоже похожее племя было, их Цыганами звали. Они так же как дуангои скитались, но нигде надолго не задерживались. Вот только встречи с местными племенами искать не нужно.

— Это почему?

— Потому что не любят они нас людей. Обычно убивают сразу. Очень немногие могут с ними переговоры вести, я имею в виду с племенами Тиадоры. Обычно через них и получаем артефакты разные, да оружие.

На какое-то время оба замолчали. Тяжелая телега, нагруженная заполненными до краев бочками, тихо поскрипывала за спиной. Тащить ее с Фесурием было гораздо проще, так как основную нагрузку брал он. Сил у него и впрямь хватало, хоть и не был класс его на эту характеристику завязан. Интересно, сколько силы будет у Грая, когда он таким же уровнем станет. Он, наверное, эту телегу на руках нести сможет. Хотя такие силачи в плен не попадают.

Итак, Феурий сам того не зная, дал Элогиру хоть какую-то подсказку где искать племя дуангоев, чье ожерелье он обнаружил в пещере. Можно было попробовать расспросить опытного торговца еще про это племя и прочее, но Эл опасался привлечь с его стороны лишнее внимание, ведь Фесурий был довольно умен и мог о чем-то догадаться. А там кто знает, вдруг захочет выкупить себе свободу за ценную информацию у Туко. Нет, рисковать нельзя. И вообще надо отвести в сторону тему разговора.

— Так что там по поводу остальных регионов? — спросил искатель, после недолгой паузы.

— Ах да, точно, — спохватился торговец. — На чем я остановился? На зеленом регионе? Так вот есть еще и желтые регионы, их на Тиадоре больше всего. На таких регионах концентрация серой пыли уже достаточно высокая и потому колонисты начинаю постепенно травиться. Кто-то быстрее, кто-то медленнее, но травятся почти все.

— Что значит почти?

— Ну, я слышал, что есть настолько развитые колонисты, что они могут годами жить на желтых зонах и ничего. Сам я таких людей не встречал. В общем, желтые регионы для нас привычные, неприятности доставляют, но не сильные. Другое дело красные и черные регионы. Вот там можно горя хапнуть столько, что не унесешь. Во-первых, серая пыль там так плотно висит, что можно невооруженным глазом увидеть.

— Да ладно?! — выпучил глаза Эл.

— Шутка, это я так, чтобы понятно было, что пыли там серой много очень. И если в красной можно часок другой без дыхательных аппаратов прожить, да и то лишь опытным колонистам, то в черной раз-два вдохнешь и ты труп. Вот такие дела.

— Значит, зонам цветовую градуировку присвоили только по плотности серой пыли?

— Не только, еще есть такое понятие как событие региона, встречался с таким?

— Приходилось, — по спине искателя пробежали мурашки от воспоминаний жутких туманных сурикатов.

Фесурий опытным глазом заметил, как передернуло напарника, усмехнулся:

— Понимаю. Как правило, события эти для колонистов малоприятные. Так вот на зелени они безобидные, обыденные. Их система даже не отмечает никак. Возьмем для примера этот дождь, из-за которого мы вчетвером каждый день вынуждены вывозить дерьмо из ямы. Вполне вероятно, что это событие региона, только мы об этом даже не узнаем. Никаких сообщений по этому поводу на зелени не появляется. На желтом регионе событие, или как его называют колонисты — чехарда, случается чуть чаще и длится дольше. Последствия соответственно серьезнее. На него даже таймер отдельный заводится, заранее оповещается, мол, скоро начнется, ждите и готовьтесь. Неподготовленному человеку, вроде новичка, лучше в такое не попадать, может обернуться большими неприятностями. К тому же, есть одна довольно противная особенность, если точка привязки стоит в регионе, где началась чехарда, то воскреснуть можно лишь после ее завершения. И это касается вообще всех. Придумана эта система для того, чтобы обезопасить колониста, вот только не все мы одинаковые. Кто-то слабенький совсем и ему такой откат по появлению в мир только на руку, а кто-то мощный и раскачанный боец, которого пристрелили в бою и теперь он вынужден висеть в неведении, пока событие не закончится. И не важно, что он плевать на это событие хотел, что оно ему никак не мешает и угрозы никакой не представляет. Будет висеть в отключке.

— Надо же. Интересно, я тоже в такое попадал. Просто написали, что уже двое суток прошло и все. Считай, два дня из жизни выкинул.

— Вот и я о том, же. На красных регионах чехарда очень часто случается. Мало кто может живым из нее выбраться. Только очень опытные колонисты, подготовленные. Ну, а на черной, чехарда это нормальное состояние. Там порой одна другую сменяет так быстро, что колонисты даже понять не успевают, когда что началось и когда закончится. Только и могут по таймеру определиться. А еще я слышал, что на черноте могут сразу несколько событий одновременно протекать. Такие дела.

Парни докатили телегу к глубокому оврагу. Возле самого края берег был уплотнен досками, чтобы земля не осыпалась и не утащила работяг вместе с бочками вниз. Стаскивать бочки было не просто, для этого на передней части телеги был закреплен деревянный рычаг с веревкой. Бочку обвязывали петлей за углубление, что шло по краю, один приподнимал, второй направлял ее через борт на землю. Затем ее подтаскивали к краю и сливали. Содержимое бочки нередко выплескивалось от резких движений, обливая с ног до головы того, кто направлял. Веселая работа, хорошо слаживала коллектив, если так можно было сказать. Благо Фесурий ловко управлялся с рычагом, и потому обходилось без последствий. А вот Грай дважды умудрился окатить Элогира, за что и получил от товарища смачных пинков и подзатыльников. Ко всему прочему еще и цепь, которой парни были прикованы к телеге, сильно мешала, путаясь под ногами.

Как только опустевшие бочки вновь оказались на телеге, Эл встал возле обрыва и посмотрел на открывшийся вид.

— Красиво, — протянул он.

Серые облака низко неслись над самыми верхушками пестрых деревьев. Здесь лес не был таким высоким, как тот, что Эл встретил в первый день на Континенте. Деревья здесь виднелись разные, высокие, низкие, ветвистые, почти голые, темно красные и светло-зеленые с голубоватым оттенком. Полоса леса краем уходила почти до горизонта, местами вздымаясь на холмах, или проваливаясь во впадины и низины. Овраг хоть и был глубоким, но с пологими берегами. При желании можно было спуститься вниз на самое дно, густо поросшее кустарником. Вот только делать этого никто в здравом уме не станет, зная, сколько бочек за последнее время туда опорожнили.