Я контролирую свои движения, потому что то, что он говорит, влияет на меня, и я не хочу, чтобы он знал, насколько.

— Звучит заманчиво.

— В среду начинаются занятия с новой группой, если хочешь, зайди и проверь. Если тебе не понравится, можешь не возвращаться в четверг.

Я делаю глоток кофе, чтобы не отвечать сразу.

— Это то же, что и по вечерам?

Он качает головой.

— Каждое занятие следует за следующим, и я призываю своих студентов посещать оба занятия каждую неделю. Я считаю, что мы можем достичь большего, если между ними не будет целой недели.

— Что конкретно связано с арт-терапией? — спрашиваю я, искренне заинтересовавшись.

— Давай я покажу тебе в среду вечером, — говорит он с кривой улыбкой.

Я встречаюсь с ним взглядом, но там нет и намека на юмор. Я все еще в раздумьях.

— Это определенно возможно.

Следующий час мы бродим вокруг оставшихся палаток, выбирая понравившиеся нам случайные вещи. Я не могу не скупить половину прилавка ларька с шоколадом, а он приобретает большую пачку орехов. Я улыбаюсь больше, чем когда-либо за долгое время, и не хочу, чтобы это заканчивалось. Мы выбегаем из киосков, и я знаю, что скоро мы расстанемся, когда вернемся к палатке с хлебом.

— Джош, спасибо, что составил мне компанию, — говорю я как можно беззаботнее.

Он подходит ко мне и целует в щеку, после чего шепчет на ухо:

— Приходи ко мне на занятия в среду.

У меня перехватывает дыхание, и с губ срывается тихий вздох. Все мое тело в огне, и касаюсь рукой места поцелуя, чтобы охладить румянец, без сомнения пылающий на моих щеках.

Я неуклюже отступаю на несколько шагов и заикающимся голосом прощаюсь.

Уйдя достаточно далеко, чтобы снова дышать, я не могу удержаться и оглядываюсь через плечо. Джош все еще стоит с огромным букетом цветов и смотрит мне вслед.

В среду вечером, с коробкой оставшихся кексов и на нервах, я немного опаздываю на занятия Джоша. Оглядев комнату, насчитала пять студентов разного возраста, сидящих на табуретках в кругу. У каждого мольберт и стол с художественными принадлежностями и небольшой стопкой журналов. Это более неформальная обстановка, чем я ожидала, и атмосфера легкая и радушная.

— Эмерсон, добрый вечер, — глубокий голос Джоша привлекает мой взгляд к передней части комнаты, и я обезоружена его теплой улыбкой. Когда он подходит ближе, мое сердце бьется быстрее. — Добро пожаловать, — говорит он, когда оказывается всего в нескольких футах от меня. — Я надеялся увидеть тебя здесь сегодня вечером.

Я протягиваю ему кексы.

— Не хотела приходить с пустыми руками.

— Спасибо, — он берет коробку, и я стараюсь не вздрогнуть, когда его пальцы касаются моих. — Мы как раз собирались начать.

Выбрав одно из свободных мест, я бросаю сумку под стол и сажусь. Слева от меня – пожилой мужчина с седеющими волосами, справа – девушка примерно моего возраста с черными как смоль волосами.

Джош хлопает в ладоши.

— Ладно. Давайте начнем со знакомства, — он оттолкнулся от стола, на который опирался, и сделал шаг вперед. — Я буду первым, — он широко разводит руками. — Меня зовут Джош Холланд, и я очень рад приветствовать вас на своем занятии. Надеюсь, что это будет, по крайней мере, приятный жизненный опыт, — все ученики кивают, глядя на него, словно он какой-то Бог.

— Давайте посмотрим. Что я могу рассказать о себе? — он бросает быстрый взгляд на потолок. — Мне тридцать один год. Я люблю виндсерфинг и свою собаку Лероя, шоколадного лабрадора.

У меня головокружение при упоминании о его собаке. Я всегда хотела иметь свою.

— Я закончил Национальную художественную школу восемь лет назад, а после получил степень преподавателя, — говорит он. — Работаю художником и провожу разные мастер-классы. Арт-терапия – моя специальность, и я очень увлечен этим, — он хлопает в ладоши. — Это немного обо мне, — подняв брови, он оглядывает комнату. — Был бы рад, если бы вы представились и, если вам удобно, сообщили нам, что надеетесь получить от этого занятия.

Стоявшая ближе всех к Джошу женщина сказала:

— Я – Зои Смит, — говорит она. — Мне сорок четыре года, и я делаю что-то для себя впервые с тех пор, как вышла замуж в двадцать с небольшим и начала рожать детей, — она выглядит усталой, но в ее голосе слышится ярость. — Я больше не знаю, кто я, и надеюсь, что эти занятия помогут мне.

— Спасибо, Зои, — тепло говорит Джош.

— Эрик Дэниелс, — говорит мужчина постарше. — Мне пятьдесят пять, и я детский хирург, — он сжимает руки на коленях.

— Вам необходимо выйти из стресса? — предполагает Джош.

Он качает головой.

— Моя жена недавно скончалась.

— Мне очень жаль, — говорит Джош.

— Искусство было ее страстью, и я понял это только после ее смерти, — его глаза стекленеют, и у меня болит в груди. — Не совсем понимаю, что здесь делаю, но, полагаю, я пытаюсь почтить ее память? Это имеет смысл?

— Разумеется. Я рад, что вы здесь.

Знаю, что теперь моя очередь, поэтому делаю глубокий вдох и встречаюсь взглядом с Джошем.

— Я – Эмерсон. Мне двадцать два, — вздыхаю, не уверенная, насколько правильно рассказываю о своей жизни. — Когда я была ребенком, то хотела стать знаменитой художницей, но где-то по пути у меня пропало это желание, — точно знаю, когда это произошло, но определенно не собираюсь делиться этим.

— Ты здесь, чтобы снова найти это желание? — спрашивает Джош, и в его глазах вспыхивают искры.

Я сажусь чуть прямее.

— Да.

Джош не реагирует на мои слова. Он смотрит мне в глаза, и на мгновение я чувствую себя совершенно беззащитной. Это неприятное ощущение, и я отвожу взгляд, смотря на девушку рядом со мной, надеясь, что она начнет рассказывать о себе.

Видимо, почувствовав мой дискомфорт, она улыбается и поворачивается к остальным.

— Меня зовут Брук, и мне двадцать три. Боже, я старею, — некоторые хихикают, в то время как ученики постарше закатывают глаза и стонут. — Я актриса, — говорит она и встает, чтобы поклониться. — Возможно, я знакома вам по телешоу «Кузены».

На самом деле, я никогда не видела это шоу, но некоторые кажутся расслабленными. Знакомство, видимо, не беспокоило их.

— И почему ты записалась на мои занятия, Брук? — спрашивает Джош.

— Я прослушиваюсь на роль музы для депрессивного художника, так что это как исследование.

— Ну, такое впервые, — хихикает Джош. — Брук, добро пожаловать, — он кивает следующему человеку, привлекательной пожилой женщине.

— Я – Кей Уэджер, — говорит она, очки без оправы сползают на кончик носа, и она поправляет их, прежде чем продолжить. — Сорок лет я работала дизайнером интерьеров, но думаю о новой карьере.

— Продолжайте, — говорит Джош.

— Я бы хотела проводить художественные мастер-классы в доме для престарелых.

— Думаю, это замечательная идея, — говорит Зои. — Моя мать недавно переехала в дом престарелых, и это может быть так уныло.

— Точно, — с энтузиазмом говорит Кей. — Я хочу привнести немного цвета и творчества в их жизнь.

— Это фантастика. Спасибо, Кей, — говорит Джош.

Человек по другую сторону от Брук.

— Меня зовут Тенн, сокращенно от Теннисон. Тридцать лет, и я в разводе, — слово «развод» он говорит, стиснув зубы, и я предполагаю, что это произошло недавно. — Я программист, и моя бывшая жена считала эту профессию неприемлемой и скучной, — его плечи опускаются, когда он делает глубокий вдох. – Наверное, я хочу расширить кругозор и, может быть, стать менее унылым. Без обид, Джош, но делаю буквально все, что могу найти.

Джош смеется.

— Не обижаюсь. Спасибо, что поделился с нами, Тенн. Я не думаю, что ты выглядишь скучно.

Тенн пожимает плечами.

— Спасибо, мужик.

— Ладно, — говорит Джош, заправляя волосы за уши. — Самовыражение через творчество – известный целитель. Выражая себя через искусство, вы можете найти много сфер своей жизни. У всех вас есть причины быть здесь и, возможно, будут причины, о которых вы еще не знаете. Вот что так волнует в этих занятиях.